Адвокат Казановы - Борохова Наталья Евгеньевна (книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
Нора и впрямь была хороша, хотя ее внешность вряд ли отвечала общепринятым канонам красоты. Девушка была рыжей, со всеми присущими этому типу недостатками: веснушчатой кожей, рыжими бровями и ресницами. Но она казалась гибкой и подвижной, как кошка, охотящаяся на мышь. В ее взгляде, походке, манерах сквозило что-то хищное, животное, но вместе с тем необычайно притягательное. Ее зеленые слегка раскосые глаза щурились. «Бесстыдница и нахалка», – хотелось сказать про нее женщинам. «Возбуждающая кошечка», – наверняка подумали мужчины, явно испытывая желание проверить, насколько остры ее коготки. Подобная женщина никого не могла оставить равнодушным.
– Я работала маникюршей у Серебровой, – ответила Нора на первый вопрос прокурора. – Маникюр, педикюр, уход за ногами и ступнями и все такое…
Она провела рукой по запястью, поправляя браслет, замечательную вещицу, скорее всего из белого золота с темно-вишневыми глазками камней.
– Вы обслуживали только Ингу Петровну? – спросила прокурор.
Девица лениво повела плечами.
– Почему же? И ее супруга тоже. Делала ему маникюр.
Беликов удовлетворенно вздохнул, получив еще одно, на его взгляд, доказательство немужественности подсудимого. Надо же, он делал маникюр! Ну просто ни в какие ворота не лезет!
– В каких отношениях вы находились с Серебровым?
– В хороших, – ответила девица и почему-то улыбнулась.
– Я имею в виду другое, – холодно пояснила прокурор. – Состояли ли вы в интимной связи с подсудимым?
– А что, мои с ним отношения интересны суду?
Беликов внушительно кашлянул.
– Все вопросы, которые вам зададут стороны, будут иметь отношение к делу. За этим здесь слежу я. Ваша обязанность отвечать и помнить о том, что вы дали подписку говорить правду.
Малинина ничуточки не испугалась. Она перевела взгляд с судьи на прокурора и как бы нехотя сказала:
– Да, Дмитрий был моим любовником.
– Сколько времени продолжалась ваша связь?
– Что-то около полугода.
– Инга Петровна не догадывалась о ваших отношениях?
– Думаю, нет. В противном случае она бы вышвырнула меня вон. Разве не так?
– Наверное, так. И что вас связывало с подсудимым?
Малинина перевела взгляд на скамью, где за пуленепробиваемым стеклом томился Дмитрий.
– Нас связывал не только секс, – заявила она, нахально глядя на обвинителя. – У нас были чувства.
– Вы хотите сказать – любовь?
Малинина тряхнула рыжей гривой.
– Да, именно это я и хочу сказать. Любовь.
– Но у вашей любви не было перспектив, – насмешливо заметила прокурор. – Ведь Дмитрий Серебров был женат.
– Ну и что? – бесстыдно ответила маникюрша. – Сегодня мужчина женат, а завтра свободен. Люди могут развестись. Супруга может умереть, в конце концов.
– Но, как стало известно суду, сам подсудимый разводиться с женой не торопился, – отметила Прыгунова.
Нора усмехнулась:
– Это как раз на него похоже. Дмитрий всегда был такой нерешительный. Он мог мечтать о том, как его старуха отбросит коньки, но при встрече с ней сразу же превращался в испуганного кролика.
– Свидетельница, попрошу вас подбирать выражения, – встрял в допрос судья. – У вас наверняка получится заменять жаргон общепринятыми выражениями. Вы хотели сказать, что подсудимый говорил вам о том, что желает смерти жены?
– Ну, если такой вариант вас устраивает больше… Да, желал. И не только желал, но и делал жалкие попытки от нее избавиться.
Дубровская с нарастающей тревогой начинала осознавать, что свидетельница по какой-то только ей одной известной причине «топит» подсудимого, причем со вкусом, наслаждаясь беспомощностью жертвы. Понимая, что сейчас, если ее не остановить, произойдет нечто страшное, Елизавета решительно поднялась с места.
– У меня протест, ваша честь…
Она замолчала, глядя попеременно то на свидетельницу, то на судью. Беликов же, удивленный продолжительной паузой после громкого заявления, уточнил:
– Вы протестуете? Против чего?
– Протестую. Мне кажется, свидетель пытается оговорить подсудимого.
– Пытается оговорить? Но ведь нам еще до конца неясно, что она имела в виду. Кроме того, Малинина дала подписку, ей разъяснена ответственность за дачу заведомо ложных показаний. Так что успокойтесь, защитник. – Судья повернул голову к свидетельской трибуне. – Продолжайте, пожалуйста. Что вы имели в виду, говоря о жалких попытках избавиться от жены?
– Он пытался ее убить. – Нора прямо посмотрела в глаза Беликову. – Только так, чтобы все выглядело как несчастный случай. В тюрьму он, конечно, попасть не хотел.
– Вы можете привести конкретные факты?
– Факты? – фыркнула Малинина. – Да ради бога! Случай на озере. Ну, когда он якобы забыл спасательные жилеты. О том происшествии, по-моему, все знают.
– Но мы говорили пока о несчастном случае, – закинула удочку прокурор. – Разве вы имеете в виду что-то иное?
– Никакого несчастного случая не было! – жестко заявила Нора. – Дмитрий заранее обдумал все и даже сообщил детали мне. Я сказала ему, что это безумство. Я всегда говорила, что он может просто развестись, но он меня не слушал. Должно быть, он собирался прибрать к рукам деньги Серебровой.
– А что, были еще и другие случаи? – поинтересовалась прокурор.
– Да. Как-то на стройке он хотел сбросить ее вниз, но появились рабочие, и у него тогда ничего не получилось. Дмитрий очень переживал, говорил, что вариант был идеальный, учитывая, сколько людей ежегодно разбивается на стройках. Мне кажется, что он даже смотрел статистику в Интернете.
– А что вам известно о последнем случае? Ну, когда, судя по всему, уже все получилось как надо. В тот день тоже произошла заранее запланированная ссора? – Прокурор даже вытянулась вперед.
– Нет, последний вариант он не продумывал заранее, – убежденно заявила Нора. – Я вам точно говорю. Думаю, что все произошло внезапно. Возможно, старуха его все-таки допекла, и он не сдержался. Инга Петровна, скажу я вам, была мастерица доводить людей.
– Вы были в доме в день убийства? – спросила прокурор. У нее даже ручка дрожала в пальцах, настолько невероятны были показания свидетельницы.
– Я звонила Дмитрию утром, – прищурила глаза рыжая ведьма. – Он был очень напуган и сказал мне, что убил старуху.
– Сказал, что убил старуху? – восторженно повторила прокурор.
Судья недовольно покачал головой:
– Государственный обвинитель, не забывайтесь! Мы рассматриваем дело об убийстве Инги Серебровой. Пожалуйста, придерживайтесь общепринятой терминологии. Ни о каких старухах мы здесь речи не ведем. Да побойтесь бога, женщине было всего сорок три года! Можно сказать, самый цвет!
– Простите, ваша честь! – торопливо закивала головой Прыгунова. И вновь повернулась к свидетельнице: – Неужели Серебров сам признался в убийстве?
– Да, признался, – просто ответила Нора. – Правда, подробности он мне рассказал позже. Я пришла к нему вечером того же дня. Он сообщил мне, что убил жену кочергой, не выдержав ее грубого обращения. Потом сунул ее тело в джип и ухнул его в карьер.
– Так и сказал? Слово в слово? – не верила своей удаче прокурор.
– Примерно так. Хотя, конечно, периодически жаловался на то, что она успела его достать, и опасался, что убийство раскроют. Конечно, он постарался замести следы, но был застукан управляющим в самый неподходящий момент. Кроме того, Дмитрий показал мне свою руку. Он порезался, когда собирал осколки.
Прокурор шумно выдохнула воздух и, счастливо глядя на председательствующего, заявила:
– Обвинение закончило допрос свидетеля. Должно быть, у защитника уже появились вопросы?
Дубровская вяло кивнула:
– У меня один-единственный вопрос свидетелю.
– Задавайте, – разрешил Беликов.
– Зачем вы нам это все рассказали? Что движет вами? Ненависть, месть? Что? – В голосе Елизаветы звучало отчаяние.
Свидетельница хищно улыбнулась:
– Меня попросили говорить правду. И я, если вы помните, даже расписалась у секретаря. Так что ничего личного. Я просто выполнила свой гражданский долг!
