Шерлок Холмс и уэльские тайны - Биггл Ллойд, младший (книги онлайн читать бесплатно .txt, .fb2) 📗
На нём был новый костюм, хотя и явно купленный в магазине готового платья, а не сшитый на заказ; он подстригся и даже поправился, словно только и делал последнюю неделю, что отъедался на банкетах. Короче, перед нами был довольный жизнью человек, а не прежний бедный клерк.
Узнав, что мы только что приехали, он пригласил нас на свою завтрашнюю лекцию в университет. Как и в прошлый понедельник, он снабдил нас пригласительными билетами с буквой «О» и своими инициалами внутри буквы. Мы пообещали прийти. Всё равно наши подопечные, Олбан Гриффитс и Рис Парри, не пропустят эту лекцию.
С поезда в 11.45 не сошёл никто из интересующих нас лиц. Следующий поезд был в 14.00. Мы решили пока посмотреть на знаменитую набережную, которой приезжали полюбоваться туристы и отдыхающие, — ведь Аберистуит был одним из самых популярных морских курортов.
В путеводителе, который я прихватил с собой, отправляясь в Уэльс, говорилось, что набережная, начинаясь на юге, там, где река Истуит впадает в залив Кардиган, проходит мимо здания университета, возле которого построен прогулочный мол с павильоном, и заканчивается эспланадой Королевы Виктории. Немного к югу находятся развалины замка двенадцатого века, в котором Карл I устроил монетный двор и который был разрушен Кромвелем. На севере набережная граничила с высоким холмом Конститьюшн-Хилл; на вершину холма вела канатная дорога.
Мы не спеша шли по набережной. Был час отлива. Некоторые из отдыхающих в купальных костюмах забрались на огромные камни, выступившие из воды. Другие прогуливались по пляжу в роскошных нарядах, словно собрались на бал или в оперу. Женщины раскрыли над головами цветные зонтики. И за всё это время до моего слуха не донеслось ни одного слова, произнесённого по-валлийски.
Внезапно я почувствовал какую-то тревогу. С тех пор как я работаю вместе с Холмсом, я научился инстинктивно чувствовать за собой слежку. Я незаметно осмотрелся. Маленький, неряшливого вида субъект в фетровой шляпе и помятом костюме, словно он спал в нём не раздеваясь, пытался следовать за нами по пятам.
— Послушайте, Дафидд, — сказал я, — подождите меня вон в том кафе, мне надо отправить телеграмму. Я скоро вернусь.
Мадрин кивнул и пошёл к стоявшим перед кафе столикам. Я же повернул и, догнав большую группу туристов, смешался с ней. Человек в помятом костюме заметался, потеряв меня из виду, потом пожал плечами и направился к одному из особняков на набережной.
Я двинулся за ним — отчасти из чистого любопытства, отчасти потому, что не люблю, когда профаны в нашем деле путаются под ногами. Особняк оказался пансионом для отдыхающих. Человек вошёл в него, и я последовал за ним. Я поднялся вместе с ним на третий этаж. Он открыл ключом дверь под номером 18 и скрылся за ней, так ни разу и не оглянувшись. Я быстро осмотрелся: слева от меня была дверь под номером 17, справа — под номером 19.
Я спустился на первый этаж и разыскал хозяйку пансиона. Она не хотела сдавать мне 19-й номер, потому что я не собирался у неё столоваться — ведь этот человек тотчас бы меня узнал, — а ей хотелось получить плату не только за номер, но и за питание. Наконец мы столковались — я дал ей деньги вперёд за неделю и оставил номер за собой. В книге для приезжих я зарегистрировался как Эдвард Гэтуорд из Лондона.
Мадрин пришёл в ужас, когда узнал, какую сумму мне пришлось выложить. Не знаю, успокоил я его или нет, сказав, что Шерлок Холмс смотрит сквозь пальцы на всякие траты, если благодаря им открываются новые возможности расследования.
Рис Парри и Олбан Гриффитс сошли с поезда, когда часы на фасаде вокзала показывали без пятнадцати шесть. В руках у них были небольшие чемоданчики; оба, не заходя никуда, сразу же зашагали на набережную. Как заправские туристы, постояли минут пятнадцать, опираясь на парапет, точно не могли оторвать глаз от морского простора. Мы с Мадрином наблюдали за ними издали.
Субъект в помятом костюме вдруг тоже вынырнул откуда-то и остановился шагах в двадцати от Гриффитса и Парри. И всё время, пока они стояли, делая вид, будто любуются панорамой, он медленно подбирался к ним. Как только они пошли по набережной, человечек двинулся за ними. Мы с Мадрином сделали то же самое.
— Интересно, знает ли он валлийский? — сказал я Мадрину.
— Наверное, раз прислушивается к их разговору, — ответил он.
Наконец Гриффитс и Парри вошли в небольшой отель. Субъект тотчас развернулся и исчез в направлении особняка, где я снял комнату.
Мы прошли к кафе и сели за один из столиков у входа. Попросив официанта принести пива, мы всё время поглядывали то на особняк, то на отель.
— Обратите внимание, — заметил Мадрин, — официант сделал вид, будто не понимает меня, когда я заговорил на валлийском. И с горечью добавил: — И это происходит в самом центре Уэльса!
— Возможно, он просто не хочет говорить по-валлийски, потому что туристы и приезжие говорят только по-английски. Между прочим, я хотел бы провести один эксперимент.
— А что надо делать мне? — оживился Мадрин.
— Вы будете давать мне урок валлийского.
Это он был готов делать всегда. Я повторял за Мадрином слова, пока мы пили пиво, и потом, когда опять гуляли по набережной. Человечек в шляпе появился на улице, едва мы вышли из кафе, и как тень следовал за нами. Мы не обращали на него внимания, пока я не посчитал эксперимент законченным. Но теперь от нашего сыщика оказалось трудно отделаться. Меня это начало злить. Я велел Мадрину идти в кафе, а сам отправился в другую сторону. Сделав несколько шагов, я обернулся. Человечек плёлся назад к своему обиталищу.
Итак, каждый из нас в отдельности его не интересовал. Ему было важно только подслушать наши разговоры друг с другом. Я присоединился к Мадрину в кафе, и мы опять стали пить пиво, следить за отелем и особняком и смотреть на залив и на публику на набережной. В празднично одетой толпе гуляющих выделялись девушки в строгих чёрных костюмах с книгами в руках. Они о чём-то весело болтали между собой, спеша в университет.
— Вы учились в университете? — спросил я Мадрина. Он покачал головой. — Я был уверен, что вы его окончили.
— Странно, что мистер Сандерс ничего вам не сообщил, — сказал Мадрин. — Я был не только товарищем детских игр Бентона Тромблея — причём мне было велено никогда не выходить в них победителем, — но и занимался вместе с ним с учителями, которые жили в Тромблей-Холле. Это началось, когда мне исполнилось десять лет. Эмерик Тромблей очень хорошо относился ко мне.
— Значит, вы получили такое же образование, как и его сын?
— Не берусь судить. Один из учителей говорил, что я очень способный ученик. Очевидно, это и помешало мне стать хорошим валлийским поэтом.
— Думаю, что вы знаете больше, чем студенты здешнего университета, — заметил я.
Мадрин опять покачал головой.
— К сожалению, я не получил систематического образования. В моих знаниях есть масса пробелов. Какие-то из них мне удалось заполнить, какие-то — нет.
Я только собрался возразить, что он скромничает, но тут из отеля появились Гриффитс и Парри. Я попросил Мадрина смотреть за особняком, а сам не отрывал глаз от своих старых знакомых, которые не спеша прогуливались по набережной.
— Он вышел из дома, — сообщил Мадрин, имея в виду, конечно, человечка в шляпе и помятой одежде.
— Мистика какая-то, — тихо проговорил я. — Откуда он знал, что они вышли из отеля? Он не мог их видеть — окна его комнаты смотрят во двор.
— Всё очень просто, — отозвался Мадрин. — Он колдун.
— Ну вот, начинается, — проворчал я, — «огоньки смерти», совы, водяные лошади, а теперь ещё и колдуны. Много в Уэльсе колдунов?
— Не знаю сколько; но знаю, что есть.
— Ладно, пусть себе живут. Но для Шерлока Холмса ваше объяснение прозвучало бы неубедительно.
Олбан Гриффитс и Рис Парри молча шли к молу — человечек следовал за ними. Я встал и сказал:
— Идёмте, Дафидд. Продолжим наш урок валлийского.
Мы тронулись за тремя нашими подопечными. Тут из двери особняка вышел мальчишка лет двенадцати — и сел нам на хвост. Он тащился за нами часа полтора. Нам наконец надоела эта комедия, и мы расстались: Мадрин пошёл в отель «Королевский лев», а я — в свой пансион.
