Безумное танго - Арсеньева Елена (лучшие книги без регистрации .txt) 📗
Отклеившись от мусоропровода и машинально отряхивая рубаху на спине, Юрий медленно потащился наверх, удивляясь, что как-то почему-то не очень удивлен случившимся. Или ожидал чего-то в этом роде, только гнал от себя разумные опасения, сам себе не желая признаваться, что история, начавшаяся в виду античных развалин, еще не закончилась? Паспорт, забытый паспорт с его именем и фамилией – он должен был в конце концов «выстрелить», как то чеховское ружье!
Юрий замер на полушаге. Нет, паспорт тут ни при чем. Там не обозначена прописка, сказано только, что Нижний Новгород, а значит, отпадает вариант, что тот рыжий дебил и его одутловатый босс примчались из Аммана в Нижний по следам курьера. В адресном бюро, куда они обратились бы в поисках Юрия Никифорова, им дали бы десяток адресов! Хотя дата рождения известна… Могли, вполне могли они совершенно точно определить нужные координаты.
Но голоса двух парней, которые только что раздавались на лестнице, Юрий определенно слышал впервые в жизни, и это не были голоса тех, кто выяснял с ним отношения возле храма Геракла. Да и что за глупости, зачем тем двум тащиться невесть куда и тратить время на сидение в машине у подъезда? На это есть какие-нибудь «шестерки». В Санином «Меркурии» таких «шестерок» небось до фига и больше!
Юрий пожал плечами. Опять выплыл из подсознания Санин светлый образ. Да… ведь те «братки» с Геркулесова холма – партнеры Саниных партнеров, отправителей кассеты черт знает с чем, волшебно преобразившимся в «Кубанских казаков». И вполне естественно, что они быстренько просигналили своим: мол, ребята, вышла осечка, курьер нас надул и смылся, возьмите за жабры и его, и всю эту поганую контору, этот «Меркурий», который небось не способен даже коробочку конфет доставить, не скушав предварительно содержимого, не говоря уже о какой-то сверхважной кассете! Значит, отправители взяли за жабры Саню, а он быстренько перевел стрелки на Никифорова: мол, я не я и бородавка не моя! Но если правильно предполагали и Юрий, и Алёна, что Саня Путятин был единственным человеком, который мог затеять всю авантюру в Аммане, значит, он сознательно сдал друга детства. Дважды сдал…
Что бы это значило? Откуда это непременное желание стереть его с лица земли или хотя бы добиться, чтобы Никифорову была отбита печенка? Страшная месть за какую-то провинность еще детских лет? Ну, было дело, Юрка не раз дрался с Тимкой Путятиным, но ведь тот, при всей своей внешней тихости, был задирист, как бойцовый петух, а драться не умел, поэтому, как правило, получал фингал под глазом или расквашенный нос. И еще Тимка был явно неравнодушен к Лоре, для него ее бурный роман с Юркой был как нож в сердце… Нет, глупости, конечно. Вся эта детская чушь не имеет к делу никакого отношения, скорее всего Сане с самого начала до зарезу был нужен козел отпущения в деле с кассетой, но он не мог найти подходящего идиота, а тут Юрка высунулся из своего безденежья, как та золотая рыбка из моря, и спрашивает сладким голосом: «Чего тебе надобно, Саня? Мальчика для битья? Получи и распишись!»
Дико и бесчеловечно… Но прошли годы, которые перемололи Саню, как жернова, это уже не тот прежний старший брат всей дворовой мелюзги – это бывший зек, ныне крутой бизнесмен, «новый русский», а для них, как известно, нет ни друзей, ни приятелей: только одни партнеры и конкуренты, а также лохи. С первыми надо сотрудничать, со вторыми – конкурировать, третьих превращать в удобрение для сотрудничества и конкуренции. Суровые законы капитализма в действии!
Юрий слабо усмехнулся, почувствовав, что недалек тот миг, когда он подведет неплохую теоретическую базу под Санькино предательство и даже готов будет его оправдать. Ох, до чего в свое время бесило Лору это его вечное желание всех понять, проникнуть в самые потаенные мотивы каждого поступка, найти его истоки, а значит, попытаться оправдать человека. Кто это сказал: «Понять – значит простить»? Небось какой-нибудь Голсуорси, у него много таких психологических постулатов! Лора ненавидела Голсуорси, его многословие, его вывернуто-благородных героев, считала, что эти непомерно длинные книги могут читать только дураки, ну а если Юрий их любит, значит, и он…
Юрий мрачно кивнул. Он уже не раз убеждался, что бывшая жена частенько-таки была права. Ну кто еще, как не дурак, способен думать о Голсуорси, оказавшись в натуральной западне?
Он стоял перед своей дверью и шарил в кармане джинсов в поисках ключей. Какое счастье, что по причине своей патологической рассеянности и способности забывать где попало барсетки, «дипломаты» и элементарные авоськи он железно приучил себя носить ключи только в кармане! Иначе они остались бы в той самой сумке вместе с паспортом.
Юрий достал ключи – и снова спрятал их. Конечно, нет проблем остаться в квартире незамеченным: не включать свет, не шуметь, не подходить к окну. Родителей, слава богу, нет. И, опять-таки, – слава богу: если им дали уехать на дачу, значит, никто с них ничего не спрашивает, не заставляет отвечать за провинности Юрия. Возможно, они даже не знают о том, что случилось с сыном, ведь он, помнится, не говорил, когда вернется, собираясь на обратном пути из Аммана задержаться в Москве, где не бывал уже лет пять. То есть та парочка крепких ребят может сколько угодно сидеть в засаде, но так и не догадаться, что в квартиру вернулся жилец.
Дело в другом. Если на него идет охота, вполне логично предположить, что телефон прослушивается. А ему надо, до зарезу надо все-таки позвонить Сане! Просто руки чесались набрать его номер, а с языка так и рвались словечки, которые в другое время Юрий побрезговал бы произносить. Какая жалость, что Саня после смерти бабушки, ненадолго пережившей Тимку, продал квартиру и переехал куда-то в «новорусские» коттеджи на Славянской! Адрес у Юрия где-то был, но дома в темноте не найдешь. Хорошо бы нагрянуть к нему и лицом к лицу… Не получится. А вот телефон он отлично помнил, потому что Саня с помощью чьих-то волосатых рук перевел на новую квартиру тот же номер, какой был у него и раньше, по которому Юрка еще Тимке названивал в незапамятные времена. Так что позвонить – самое разумное, вот только вопрос – откуда? Не выйдешь же к автомату на угол, учитывая наличие бессонных стражей у подъезда!
Юрий подумал-подумал и легко сбежал на первый этаж. Нашарил звонок на единственной двери (здесь размещалась одна квартира, и за счет этого отгрохали просторнейший холл) и нажал на кнопку.
Дверь открылась мгновенно, словно кто-то стоял там, в коридоре, и ждал его. Не кто-то, а хозяин, конечно, и не его он ждал, судя по нетерпеливой, радостной улыбке, протянутым рукам… Вгорячах он даже схватил Юрия за плечи, но тут же отпрянул, точно обжегшись:
– Ты-ы?
– Картина Репина «Не ждали», – кивнул Юрий, втираясь в квартиру и первым делом бросая взгляд на портьеры: задернуты ли? Можно было не проверять, конечно: кто в здравом уме будет заниматься любовью с чужой женой без светомаскировки?! Вопрос другой: кто в здравом уме будет заниматься любовью с чужой женой? Но это не Юрьево дело, бог им судья и покровитель, как сказала бы Алёна…
При воспоминании о ней Юрий почему-то споткнулся, и Женька подхватил его под руку:
– Ты что, ранен?
Юрий от изумления еще раз споткнулся:
– Ради бога! С каких щей?
Женька пожал плечами, близоруко вглядываясь в его лицо:
– Ну, ты какой-то… И пропадал сколько времени, и искали тебя, и явился ночью…
– Это у тебя профессиональное: кругом видеть только раненых и больных, – авторитетно объяснил Юрий, проскальзывая мимо хозяина в комнату: известно, что, когда разговариваешь в коридоре, вовсю слышно в подъезде, а мало ли, какая нечистая сила сейчас в подъезд забрести может! – И кто же меня искал, интересно?
– Саня Путятин, царство ему небесное. – И Женя проворно перекрестился. – Гарик Демченко мне говорил, что Санька и его о тебе спрашивал, не встречался ли он с тобой последнее время, не звонил ли ты ему… Эй, да ты что!
Юрий пошатнулся и оперся о стену. Женькины озабоченные глаза оказались близко-близко, его сильные пальцы вцепились в запястье Юрия и показались очень горячими.
