Ярость и страсть - Корнилова Наталья Геннадьевна (книга бесплатный формат .TXT) 📗
— Мамочка…
С этими словами он бы и умер, не отпихни я его в последний момент обратно в кусты. Выхватив у него «дипломат», я швырнула его прямо в тонированное лобовое стекло машины, а сама отскочила подальше. Кейс был металлический, поэтому легко вошёл в салон, разбил стекло и врезался в жирную морду сидящего рядом с водителем пассажира. Осколки со звоном разлетелись, машина вильнула, но не потеряла управления, пронеслась мимо и скрылась за поворотом, увозя с собой дипломат.
— Ни хрена себе! — дрожащим голосом проговорил Валерик, выбираясь из кустов. — Чего это они? Психи, что ли?
— А ты их не знаешь? — спросила я, помогая ему отряхнуться.
— Нет, первый раз вижу эту машину. Кстати, а где мой кейс?
Я хотела уже разразиться проклятиями в адрес его и его мамаши, родившей на свет такого идиота, как из-за дома опять выскочила чёртова иномарка с разбитым стеклом. Пассажир с окровавленной рожей держал в поднятой руке пистолет и целился в нас через проделанную кейсом дыру. И Валерик, этот недотёпа, опять принял смиренную позу, готовый принять неотвратимую смерть. И опять я, схватив его за локоть, вытащила балбеса буквально из-под колёс и заволокла в угловой подъезд стоявшей рядом кирпичной пятиэтажки. Когда мы были на втором этаже, у подъезда заскрипели тормоза, захлопали дверцы и послышался топот вбегающих в подъезд людей. Мне стало страшно. Пулей мы взлетели на последний этаж и остановились, тяжело дыша от бега и ужаса. Мой незадачливый кавалер дико вращал глазами, руки и колени его тряслись, и он не мог выговорить ни слова. Снизу стремительно приближались бандиты, производя страшный шум своими ногами. Мы оказались в мышеловке. В отчаянии я воздела глаза к небу, чтобы произнести предсмертную молитву, и увидела в потолке открытый люк, ведущий на чердак. Лестницы к нему почему-то не было. Но бывают моменты в жизни, когда выбирать не приходится, потому что не из чего. В мгновение ока я оказалась на чердаке и тут же, свесив руку, прокричала Валерику:
— Дай руку!
— Что? — пролепетал он, теряя остатки разума.
— Руку дай, болван!!! — рявкнула я, и он протянул мне свою тонкую конечность.
Крепко ухватившись за неё, я одним резким рывком, как когда-то поднимала штангу весом в сто пятьдесят килограммов, вдёрнула его в люк на глазах у уже бегущих по последнему пролёту двоих убийц с пистолетами в руках и с грохотом захлопнула крышку. Снизу тут же раздались выстрелы. В деревянной крышке, обитой жестью, появились рваные дыры. Валерик, стоя на карачках рядом с люком, тупо смотрел на них, словно не понимал, что происходит, и каждый раз вздрагивал. Рассчитывать на его помощь мне не приходилось.
— А-а!!! Убили! — вскрикнула я, словно в меня попали, и громко застонала. Валерик чуть не потерял в пыли свои глаза, вытаращившись теперь на меня, но я прижала палец к своим губам и продолжала стонать, пока выстрелы не прекратились и снизу не раздался довольный бас:
— Нормально, братан! Телку пришили. Карауль здесь, а я пойду с другого подъезда зайду, чтобы чувак не сбежал.
— Лады, корешок, — ответил второй. Послышались удаляющиеся по лестнице быстрые шаги. Стараясь не производить шума, я осторожно заглянула в пулевое отверстие в люке. Бандит, которому я заехала чемоданом в морду, стоял прямо под крышкой и вытирал толстой рукой с зажатым в ней пистолетом пот с лоснящегося лба. Сделав Валерику, который все ещё стоял на четырех конечностях, знак отползти подальше, я подобрала увесистый обломок кирпича с присохшими кусками цемента, тихонько приоткрыла крышку и сбросила все это добро острым концом прямо на темечко амбала. Потом быстро закрыла люк и стала ждать выстрелов. Их не последовало. Тогда я снова заглянула в дырочку. Жирный стоял, подняв вверх тоскливые глаза, и глядел прямо на меня. Потом плаксиво скривился, словно я отобрала его любимую игрушку, пистолет выпал из руки, зрачки закатились, он перевалился через перила и с жутким грохотом обрушился вниз, отчего все здание содрогнулось, и мне даже показалось, что оно сейчас развалится. Открыв люк, я спрыгнула вниз. Валерик, в котором, наверное, наконец-то включился инстинкт самосохранения, сам последовал за мной. С его бледной физиономии ещё не сошёл ужас, он очень страдал и плохо понимал, что происходит. Увидев лежащего на лестнице окровавленного бугая, он чуть не потерял сознание.
— Не бойся, он тебя не укусит. — Я взяла его за руку и потащила вниз, перепрыгнув через бесчувственное тело.
Я была уверена, что бандитов только двое и что второй громила сейчас пытается забраться в люк во втором подъезде, так что нам удастся беспрепятственно смыться. Но когда мы выскочили на улицу, моё настроение резко упало — у входа стояло ещё двое головорезов и дула их пистолетов были направлены в нашу сторону…
Везли нас долго и нудно. Никто не говорил ни слова. Угрюмые амбалы только скрипели зубами и играли желваками от злости, глядя на разбитое лобовое стекло, а мы с Валериком не могли пере кинуться даже парой слов: у меня был залеплен скотчем рот, а его вообще везли в багажнике. Машина уже давно выехала за город, что я поняла только по отсутствию привычного городской шума и частых остановок на светофорах, ибо глаза у меня были завязаны. Я думала о своём боссе. На этот раз ему точно не удастся меня вы тащить, ведь он не знает, кто и куда меня увёз Значит, придётся выбираться самой да ещё вытаскивать этого тюфяка Валерика, чтобы босс смог получить с его мамаши причитающийся остаток «фантастического» гонорара. А выбраться судя по всему, будет нелегко. Люди, которые нас схватили, были самыми настоящими урками, молодыми, наглыми и жестокими. Видимо, из пост-перестроечной поросли бандитов, для которых нет ничего святого даже среди себе подобных К тому же они явно были не местными, говорили слегка окая на волжский манер, хотя, впрочем, на способность убивать ближних это никак не влияет. Больше всего меня угнетало присутствие Валерика. Не будь его, черта с два бы они меня взяли, да и сами бы не ушли. А теперь вот заботься о нем…
Иномарка свернула с трассы и заколыхалась на ухабах. Я сидела между двумя подонками, от которых крепко несло перегаром, и тряслась вместе с ними, с жалостью вспоминая о Валерике, гремевшем костями в багажнике. Так мы ехали с полчаса. Наконец смачно запахло навозом, залаяли собаки и закудахтали куры — мы въехали в деревню. Машина остановилась, меня выволокли, куда-то завели и оставили, пихнув в спину так, что я со связанными за спиной руками пролетела метров десять, шмякнулась головой во что-то твёрдое, видимо, в деревянную стену, и там же и свалилась, мыча от боли и возмущения. Пока я пыталась принять удобное положение, внесли Валерика, и только после этого нас развязали и оставили в покое, заперев деревянную дверь на железный засов.
Это было похоже на сарай, в каких колхозники держат кур или свиней. Пол, стены и потолок были загажены помётом и навозом, в углу валялись полусгнившие ящики, на стенах под самым потолком виднелись куриные насесты, на которых не было кур, а через многочисленные щели между досками в убогое помещение проникал яркий солнечный свет, разрезая полумрак десятками косых лучей. Валерик, которого перед тем, как скрутить и уложить в багажник, амбалы немного побили, морщась и постанывая, трогал разбитые в кровь губы и ощупывал ушибленные ребра. На меня он, подлец, даже не смотрел, хотя было на что: бандит, на чью голову я сбросила кирпич, в порыве праведного гнева чуть не выдрал мне все волосы и посадил синяк под глазом, который уже почти весь заплыл.
— Ну, может, объяснишь наконец, во что ты меня втравила? — сердито спросил виновник всех моих бед.
— Я?! — Мне показалось, что ветхий потолок обрушился на меня вместе с помётом и насестами. — Да как ты смеешь такое говорить, подлец?! Это ты меня втравил!
Он посмотрел на меня, как на врага народа, усталые глаза его зло сощурились, и в этот момент он стал похож на свою мать. Мне даже показалось, что сейчас он прыгнет на меня из своего угла, вцепится в горло и задушит. Вместо этого он презрительно усмехнулся:
