Логово ведьмы - Володина Наталия (читать книги онлайн полностью без регистрации .TXT) 📗
– Я вас испугала? – рассмеялась Ирина.
– Да, – серьезно ответил он. – Я не знал. Я не был готов. Я не представлял себе, что вы такая невозможная красавица.
Он действительно был потрясен. Не мог отвести взгляда от ее изящного лица с огромными темно-зелеными глазами, почти страшными в своей красоте, в глубине какой-то мрачной тайны. Ирина в смятении отвернулась. Ее мозг пронзил красный луч – знак тревоги, опасности, запрета.
Дина, наконец, выбрала в разделе «Магия» одной газеты самое, как ей показалось, интеллигентное объявление и набрала телефон. Ответили ей сразу и предложили приехать, не откладывая: «У хозяйки скоро будет окно. Можно без предварительной записи».
Это была обычная трехкомнатная квартира. Дине открыла девушка с красными прядями в белых волосах.
– Вам на когда назначено? – спросила девушка с сильным украинским акцентом. – А-а… Петренко Дина. Вы звонили. Придется подождать. Платить мне. Двести долларов за прием, помощь отдельно. Хозяйка скажет.
Дина прошла в гостиную, где на стульях, поставленных в ряд, чинно сидели разного возраста женщины. Их было довольно много, несмотря на обещанное окно. Две из них громко шептались, остальные делали вид, что не слушают.
– Она говорит, у вас все черное внутри. Это вам сделано. Такая порча, такая порча, что прямо описать затруднительно. В третий раз она со мной работать будет.
– Ну, и как, легче стало?
– Знаете, да. Я ж вообще не могла ничего. То в жар кидает, то в холод. Ночью вскакиваю, вся мокрая, глаза на лоб лезут. Я так и знала, что сноха у меня непростая. В тихом омуте. Здрасте, пожалуйста, мама – то, мама – се. А сама по квартире зыркает. Они ж квартиру снимают, а я одна живу. У меня хорошо: ковры, люстры хрустальные. Они приедут обедать, уйдут, а я в зеркало смотрю: лицо все красное, пот льется и задыхаюсь.
– Извините, – робко вмешалась Дина. – А вы к гинекологу не обращались? Я к тому, что симптомы очень на климакс похожи.
Это было ошибкой. Никто не произнес ни слова, но под искрами негодующих глаз Дина испытала сильный дискомфорт.
– Нет, вы не поняли. Это наверняка порча, просто можно еще и к врачу…
Дина уже тихонечко пробиралась в комнату секретарши.
– Прошу прощения. Я вспомнила об одном деле. Очередь эту мне сегодня не переждать. А нельзя…
Пестрая девушка деловито сунула в ящик стола еще сто долларов и уверенно сказала: «Пошли». Они прошли сквозь приемную, секретарь открыла дверь в комнату, где принимала гадалка, и громко произнесла: «Эта сейчас!» – после чего просто толкнула Дину в спину.
Колдовское место было скромной комнатой явно съемной квартиры, в которой по ночам жили и спали. Таинственными были лишь полумрак и около десятка зажженных свечей на столе. Хозяйка сидела в кресле, нетерпеливо глядя на раскланивающуюся и благодарящую посетительницу. «Иди», – наконец произнесла она и посмотрела на Дину маленькими черными глазами: «А ты садись». Дина скромно присела на старый стул с засаленной обивкой и окинула внимательным взором полную женщину в бордовом халате и с черной банданой на голове. «Ничего, можно и так решить свой образ».
– Знаю, с чем ты пришла, – раздался приглушенный хрипловатый голос.
– Серьезно? – удивилась Дина. – С чем?
– Я задаю вопросы, – голосом плохого прокурора произнесла гадалка. – Давно это у тебя?
– В смысле? Что? А, ну да, я поняла. Не очень давно. Понимаете, вдруг заметила, что муж изменился. Домой стал поздно приходить, невнимательный какой-то. В общем, ничего конкретного, но мне не по себе.
– Фотку принесла? Давай.
Дина быстро вытащила из сумочки распечатанный из Интернета снимок Ричарда Гира и протянула гадалке. Та положила перед собой, закрыла глаза и стала что-то шептать про себя. Потом открыла глаза.
– Плохо. Сильный приворот. У него все черное внутри.
– Извините, я не поняла.
– Ты вообще непонятливая. Приворожила его твоя подруга. У нее цыганка знакомая. Сглазили.
– Какая подруга?
– Сама знаешь какая. Которую ты в дом привела.
– Понятно. И что теперь будет?
– Ничего хорошего. Я ж говорю. Горит он весь изнутри. Недолго ему осталось.
– Ой, да вы что! Что же мне делать? Вы можете помочь?
– А кто ж тебе поможет. Слушай сюда. Приходишь домой, берешь из холодильника сырое яйцо и катаешь по его постели. Потом собираешь все, что он принес. Деньги, украшения – вон на тебе какие – и приносишь ко мне. Деньги и камни долго порчу держат. Надо чистить.
– Деньги чистить – это понятно. А как же то, что у него внутри?
– Вот так, как я сказала. Думай быстрее. Времени у тебя мало. Если не почистить, может быть и рак, и паралич.
– Да, конечно. Сколько я вам должна?
– Завтра приноси все, я скажу. Все. Мне некогда.
Дина вылетела из квартиры, мысленно извиняясь перед Ричардом Гиром. Села в машину и выдохнула: «Магия, черт побери! Все черное внутри! Да чтоб у нее язык отнялся».
Ирина приехала домой рано. Ей впервые со дня рождения дочери хотелось побыть совсем одной. Что-то ныло и трепетало в ней. Что-то просилось на свободу и одинаково боялось жизни и смерти, как цыпленок, разбивающий скорлупу. Но Женя была дома. Она открыла матери дверь, и та сразу поняла, что дочь хочет сказать ей что-то важное.
– Я неважно себя почувствовала, – сказала с порога Ирина. – Сделай мне, пожалуйста, чаю покрепче. А я сразу в ванную пойду.
Они попили чаю. Женя купила их любимый торт «Клубника со сливками», но Ирина не смогла проглотить ни кусочка.
Женя села рядом с ней на диванчик и провела ладонью по лбу, как делала совсем маленькой, разглаживая мамины «сердитки», так называла она морщины. Ирина прижала дочку к себе и прикрыла глаза от нежности, блаженства и настойчивой печали.
– Ты о чем-то хочешь поговорить? – спросила она.
– Мама, я хочу попросить. Ты только не говори, как всегда: это можно только с чужими и все такое. Ты же можешь как-то себе внушить на минутку, что я не дочка, а просто так, на прием пришла. А, мам?
– Женя, ну зачем ты начинаешь…
Но девочка закрыла ей рот ладонью, рассмеялась, побежала к себе в комнату и вернулась с фотографией.
– Мама, а ты несерьезно. Просто для прикола. Посмотри на этот снимок и скажи, чувствует он что-то ко мне или нет? Понимаешь, он замечательно ко мне относится. У нас уже было… все. Но мне кажется, что у него нет таких чувств, как у меня. Просто в организме нет каких-то чувств. Он увлечен наукой, открытиями, решениями, будущим. А я… Он мне радуется. Но стоит мне исчезнуть, он ничего не заметит. Такое у меня впечатление. Может, это не так?
– Это не самое плохое впечатление, – серьезно сказала Ирина. – И в таких случаях просто не стоит исчезать. По крайней мере до тех пор, пока тебе самой этого не захочется. Давай фотографию.
Ирина долго рассматривала тонкое мальчишеское лицо с аристократической ямочкой на подбородке, с волной густых светло-русых волос, с близоруким прищуром красивых светлых глаз и открытой улыбкой. Она смотрела до тех пор, пока лицо не скрылось в пелене тумана. Ирина положила снимок на стол, закрыла глаза, и лицо возникло вновь, но гораздо более отчетливо и ярко. Это уже был не снимок. Ирина задрожала от пронзительного света светлых глаз и почувствовала жар из-за приблизившихся твердых мальчишеских губ. И отчаянно, как сигнализация, забилась острая боль в правом виске.
– Что с тобой, мамочка? – услышала она голос Жени и открыла глаза.
– Ничего особенного, детка. Просто мигрень. Я ведь тебе сразу сказала, что плохо себя чувствую.
– Ой, мама, а я заставила тебя напрягаться. Ну, прямо дура какая-то.
– Ну, что ты, – рассмеялась Ирина. – Ты не виновата, что у меня болит голова. Я сейчас приму лекарство, полежу, и все пройдет. Только сначала отвечу тебе. Он хороший мальчик. Но чувства – и в этом ты совершенно права – пока не стали для него главным в жизни. Он получает удовольствие от возможностей своего интеллекта, а любви, страданий, зависимости интуитивно побаивается. Конечно, с точки зрения женщины, это эгоизм, инфантилизм и так далее. Но найти лучший вариант трудно. Особенно такой хорошей и порядочной девочке, как ты. Особенно потому, что ты не станешь сознательно искать замену Артему. Но если кто-то полюбит тебя сильнее, чем он, не нужно сразу отказываться. Присмотрись. Я хотела бы видеть рядом с тобой человека, для которого на первом месте будешь ты, а потом уже все открытия на свете.
