Свиток Мертвого моря - Питерс Элизабет (бесплатные книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
Это была грязная и грубая глиняная бутыль, закупоренная обрывком тряпки. Форма и материал, из которого она была изготовлена, настолько напоминали сосуды, виденные Дайной в многочисленных музеях, что она была потрясена сходством.
Впрочем, будучи женщиной, она была не менее потрясена жутким видом импровизированной пробки, и, когда Мухаммед вытащил тряпку черными от грязи пальцами и снова протянул ей бутыль, она покачала головой.
Джефф, все еще размышлявший над несправедливым превосходством необразованных, был лишен подобных предрассудков. Он сделал большой глоток, вздрогнул и покраснел как рак.
— Уф!
— Что это?
— Арак. И притом отличного качества. Несомненно, контрабандный или краденый.
— Хорошие же у вас знакомые!
— Мухаммед — славный мальчуган. — Джефф снова глотнул из бутыли.
— По крайней мере, он спас нас от Картрайта. — Дайна приняла более удобную позу. — Кстати, о Картрайте, — продолжала она. — Я хотела у вас спросить... Господи, у меня столько вопросов! Насчет свитков...
Джефф, вновь подкреплявшийся араком, закашлялся и взглядом заставил ее умолкнуть.
— Давайте не будем допускать многословия насчет тайных дел, могущих возбудить неподобающие эмоции в людях незрелых. — Эту пышную фразу он произнес вполне серьезно.
— О... — Дайна не без труда разобралась в услышанном. — Его английский не так хорош, как ваш.
— Думаете, я все время изъясняюсь подобными фразами? Но он понимает достаточно, чтобы почуять, где пахнет прибылью.
Джефф посмотрел на Мухаммеда, и тот улыбнулся в ответ. Дайна поняла, что имеет в виду Джефф. Несмотря на простодушную физиономию, Мухаммед вибрировал как антенна, прислушиваясь к разговору.
— Подождите, пока мы останемся наедине, — продолжал Джефф. Он поднял бутыль, но, подумав, с сожалением опустил ее. — Еще один глоток, и я не смогу идти, а нам нужно двигаться дальше.
— Но мы не можем в таком виде появиться в вестибюле «Интерконтиненталя».
— Вот как? — Джефф окинул ее взглядом. — Да, вы выглядите изрядно поистрепавшейся. Давайте выясним, что нам еще предстоит.
Он обратился к мальчику, и Мухаммед, который смотрел в пространство с ангельской улыбкой, скрывавшей напряженное любопытство, кратко ему ответил.
— Он говорит, что нам нужно пролезть еще через одну скверную дыру, — перевел Джефф. — Ваше платье пока не совсем порвалось. Лучше снимите его.
Дайна собралась с возмущением отказаться, но передумала. Слишком уж по-викториански возражать против этого из соображений скромности.
— Хорошо, но как быть с вами? Ваша рубашка безнадежна — залита кровью сверху донизу.
— У Мухаммеда, возможно, есть лишняя, — последовал удивительный ответ.
Мухаммед заартачился, но после краткой дискуссии снял свой халат, обнаружив под ним великолепную ковбойку из красного атласа с бахромой и узким галстуком. Она была немного испачкана, но выглядела куда презентабельнее рубашки Джеффа. На парне были к тому же узкие желтые джинсы и пояс с серебряной пряжкой.
Его сердитая физиономия просветлела при взгляде на лицо Дайны, выражение которого Мухаммед ошибочно принял за безмолвное восхищение, и он, сняв рубашку, хвастливо поиграл мускулами.
— Только запомните, — предупредила Дайна вполголоса.
— Что именно?
— Я не стану снимать платье, пока мы не окажемся в темноте, и следом за мной пойдете вы, а не этот юный Давид. О'кей?
— Договорились, — усмехнулся Джефф.
— Прежде чем вы наденете его рубашку, позвольте вымыть вам лицо. Здесь есть какая-нибудь вода?
— Какая-нибудь, может, и есть, но я предпочел бы не рисковать своей нежной кожей. Воспользуйтесь араком. Он послужит антисептиком — на вкус в нем не менее девяноста процентов чистого спирта.
Дайна оторвала еще один лоскут от комбинации и принялась за работу.
— Только не Микеланджело, — внезапно произнес Джефф.
— Что?
— Юный Давид.
— А чей же? Донателло?
— Тот, который в забавной шляпе.
— Действительно, похож, если не считать шляпы. Мальчик гораздо худее, но в нем что-то есть...
— Худощавая юношеская мужественность, — произнес Джефф уголком рта, так как Дайна трудилась над его щекой.
— Незачем острить. Может быть, бедный мальчик поправится, когда повзрослеет.
— Повзрослеет! Да ему... Ой! — Дайна нечаянно задела край раны. — Ему уже около двадцати... — закончил Джефф, вновь обретая дар речи.
— Правда? — Дайна снова села на корточки, изучая результаты своей работы. — Уже лучше, но волосы выглядят ужасно. Я не могу счистить с них кровь этой тряпкой.
— Чертова рана снова кровоточит, — мрачно сказал Джефф. Он снял рубашку и начал ее рвать. — Нужно обмотать чем-нибудь голову — по крайней мере, так мы можем появиться на людях.
— Двадцать, — пробормотала Дайна. — По виду ему столько не дашь...
Мухаммед надевал халат очень медленно, поэтому Дайна могла сравнить мускулатуру обоих. Мышцы Джеффа выглядели впечатляюще, к тому же у него был красивый ровный загар. Она подавила идиотское желание — абсолютно неподобающее дочери ее отца — потрогать мускулы спины Джеффа, напрягшиеся, когда он изо всех сил пытался справиться с плотной тканью рубашки.
Наконец ему удалось разорвать рубашку напополам, и он стал рвать один кусок на полосы.
— Недостаток пищи, воды, мыла, медицинской помощи и всего прочего, — проговорил он, и в его голосе Дайне послышались незнакомые нотки. — Неудивительно, что парень так выглядит. Чудо, что он вообще выжил. Продолжительность его жизни составляет примерно половину вашей или моей. И это относится ко многим представителям человеческого рода.
Чего еще можно ожидать, проживая в таких грязных, зараженных чем угодно местах вроде того, откуда мы только что выбрались? Конечно, это кажется мелочью, если мыслить категориями всей истории человечества... Иногда я спрашиваю себя, не боремся ли мы с каким-нибудь неумолимым законом всеобщего бедствия, который поглотит наши жалкие группы врачей-добровольцев, корпусы мира и докторов Швейцеров, словно океан — пузырек с чернилами.
— Неплохая речь, — одобрила Дайна. — А теперь позвольте перевязать вам голову.
— Мне следовало держать язык за зубами, — пробормотал Джефф, когда она начала обматывать его голову полосками ткани.
— Вовсе нет — было приятно познакомиться с вашей жизненной философией.
— Это только одна из них. У меня их около дюжины, в зависимости от настроения, погоды и тому подобного.
— И какова же ваша философия при хорошей погоде?
Джефф застенчиво улыбнулся, явно сожалея, что обнаружил свои истинные чувства.
— Изящный гедонизм.
— Несомненно, этот моральный кодекс и заставил Мухаммеда позаботиться о вас.
— Нет, наше знакомство восходит к тем дням, когда я был молодым идеалистом, полным любви к ближним. А теперь отложим разговоры о духовном до более удобного случая — нам нужно убираться отсюда.
Дайна как будто ударилась головой о знак «Посторонним вход воспрещен». Но ее это не смутило — она и так проникла Смиту в душу куда глубже, чем ожидала, и увиденное заинтересовало и тронуло ее. «Циник — всего лишь разочарованный идеалист», — напомнила она себе.
Глава 8
Выйдя из пещеры, они двинулись по туннелю, достаточно высокому, чтобы идти не сгибаясь. Сотни через две футов он сменился рядом маленьких пещер, очевидно служивших резервуарами. Это был конец легкого пути. Далее последовали ствол шахты, по которому они карабкались с помощью вбитых в стену деревянных клиньев, ступени, покрытые таким слоем пыли, что нога Дайны каждый раз скользила назад, трещины, валуны, наклонный коридор... Потом они добрались до самого худшего участка.
Дайна успела бросить на него взгляд, прежде чем Мухаммед задул свечу, и едва не побежала назад. Им снова пришлось ползти на четвереньках, но это ужасное место выглядело таким узким, словно сквозь него вообще невозможно протиснуть тело. Потолок, казалось, состоял из грязи и расшатанных камней; при последней вспышке света Дайна увидела, как струйки песка пробиваются сверху и сыплются на пол туннеля. Не было даже наклона, способного облегчить продвижение.
