А я верну тебе свободу - Жукова-Гладкова Мария (бесплатные онлайн книги читаем полные версии txt) 📗

Вот и шляются скучающие дамочки средних лет по бутикам, парикмахерским да молодым любовникам. Стае, относящийся к последней категории, иногда знакомился с ними в бутиках (по музеям-то далеко не все ходят), где вроде бы выбирал подарок своей несуществующей старшей сестре. Сестра, как я уже упоминала, у него была младшая, и стандарта как раз 90–60 — 90. Но своим дамочкам он этого не говорил. Ну а дальше все было делом техники.

Мужья скучающих жен оплачивали Стасу его маленькие радости, если встречались бизнесменши (которые в музеях не попадались никогда), было еще лучше, тогда они сами платили за удовольствие. И с женами, и с бизнесменшами имелись свои плюсы и минусы, но в какой работе их не бывает?

Стае заявил, что завтра же позвонит в магазин, где уже неоднократно ловил дичь, и спросит про коллекцию, а там сядет в машине неподалеку и будет ждать появления жертвы.

— Фотография есть? — спросил у меня.

— Сейчас найдем, — ответила я и отправилась к своему архиву, где храню многочисленные снимки, сделанные мною или кем-то из коллег, или вырезанные из газет как раз для подобных случаев. В моей журналистской жизни все может пригодиться.

Фотографии новых Серегиных родственников мне в свою время презентовал один его дружок, как и его родители считавший, что Серега сморозил большую глупость. «Ты на жену и на тещеньку взгляни, — говорил мне тогда приятель Сереги. — Да с такими подарочками ему соболезнования выражать надо». Возможно, парень хотел меня утешить, но, главное, у меня остались снимки.

— Внешность суки, — заметил Стае, посмотрев на потенциальную «клиентку». — Ну ничего, с такой даже интереснее.

— Чем с кем? — уточнила Татьяна.

— Чем с простой домашней теткой, но несчастливому выверту судьбы ставшей женой «нового русского».

— Слушай, а есть такие, кто об этом жалеет?

Стае кивнул. Несколько его бывших клиенток жаловались ему, каким хорошим человеком был их новоявленный бизнесмен, пока не стал грести деньги лопатой. Как было здорово, когда они вместе делили трудности, как копили деньги, чтобы на три дня съездить в Прибалтику в плацкартном вагоне, или как откладывали на новый диван, на котором потом с таким упоением занимались любовью. А теперь благоверный или очень устал, или у него длинноногая модель, или жена сама опасается выполнять супружеский долг, так как уже раз пять лечилась от венерических заболеваний на пару с благоверным.

— Такие быстро надоедают своими жалобами. И им даже не секс нужен, им поговорить хочется, а не с кем. Им хочется, чтобы их выслушали, приласкали, пожалели, погладили по головке. А вот с сукой не знаешь, чего ждать.

Можно и гадостей. Но — интереснее.

— Ты задание понял? — рассмеялась я. — Выяснить у суки все, что знает про дела мужа.

— А вдруг это она решила подставить зятя? — подала голос Ольга Петровна.

— Навряд ли, — заметила я, — но ты. Стае, и этот вариант проверь. Ее истинное отношение к зятю. Нам нужно Серегу вытянуть и выяснить, из-за чего весь сыр-бор начался.

— Тебе же сказали: из-за денег, — напомнил Стае.

— Каких денег? Это не сказали. О какой сумме идет речь, если господин Колобов сподобился отдать приказ приковать меня наручником к шесту? Если сюда братки толпами шастают. представляющие, как я поняла, конкурирующие организации?

— Ладно, что смогу, узнаю, — пообещал Стае.

— И денег с нее бери побольше, — дала я наставление. — Чем больше возьмешь с этой семейки, тем лучше.

— За это не волнуйся, Юля, — Стае улыбнулся улыбкой мартовского кота.

Когда гости ушли, включила компьютер и часов до трех ночи работала над статьей о милых дедуле и бабуле, производителях натуральных продуктов и содержателях удивительного места отдыха несговорчивых бизнесменов. Утром отвезу Виктории Семеновне. Пусть ставит в следующий номер. Статья про аккуратно положенный в канаве труп была уже готова. С фотографиями места моего заточения, конечно, получился пролет, но в редакционном архиве найдется какая-нибудь «природа», в общем, шлепнут неясные очертания деревеньки. А уж труп у нас и загримированный, и разгримированный будет. Вдруг кто из граждан опознает и окажет помощь следствию?

Утром проснулась поздно — в одиннадцать.

Устала от переживаний последних дней. А вообще мне в «Кресты» надо ехать, о разрешении на свидание просить. Но звонить, пожалуй, начну с Серегиных родителей.

Серегина мать была очень рада меня слышать. С ними только что связывался адвокат, которого нанял Колобов. Я быстро поняла, почему Александр Иванович так старается. Адвокат работает на него лично и, если потребуется, Серегу вытащит, а если нет — то как раз засадит подольше. Надо, конечно, надеяться на первый вариант. А если нет…

Я спросила у Анны Павловны, не называл ли адвокат фамилию следователя, ведущего Серегино дело. Оказалось, называл, и Анна Павловна ее даже записала и продиктовала мне. Фамилию, к моему большому сожалению, я слышала впервые. Но ничего, Андрея попрошу помочь. Пусть выяснит, что за тип, если с ним тоже не знаком.

Но я еще уверилась в правильности своего решения выплакивать свидание у начальника тюрьмы. Не получится — тогда попытаю счастье со следователем.

Серегина мать спросила, что можно включить в передачку и когда и где их принимают.

«Адвокат что, не сказал? Или не о том говорили?» Насчет места и содержимого я ей ответила сразу же, насчет времени обещала позвонить позднее — сегодня посмотрю, но, по-моему, с восьми до пяти.

— Ты его увидишь. Юля?

— Сегодня точно нет. Кстати, вы не могли бы дать мне номера телефонов адвоката?

Серегина мать мне их тут же продиктовала.

Я ее поблагодарила и обещала перезвонить вечером, чтобы она уже завтра шла с передачкой.

Хотя что она думала все это время? Неужели сама не могла съездить к «Крестам»? Я спросила ее об этом.

— Юля, но что обо мне подумают, если я там…

«О Боже!»

— Анна Павловна, Сергей — ваш единственный сын! Вы что, все это время дома сидите и слезы льете?!

Попала прямо в точку.

— От сумы и от тюрьмы никто не застрахован, тем более в нашей стране, где по статистике каждый третий мужчина сидел. [8]

— Но это такой позор… Боже, разве я могла когда-то предположить, что мой мальчик станет убийцей?

— Анна Павловна! — взвыла я. — Вы что, не собираетесь ему даже передачки носить?

— Нет-нет, что ты. Юля! Обязательно. Но, может, ты… Я думала… Я как раз хотела тебя попросить. Я тебе все оплачу. Все соберу.

— Я сегодня положу ему деньги на лицевой счет, — твердым голосом сказала я, — а вы завтра отправляйтесь стоять в очереди. Хотя бы потому, что вы на пенсии, а я работаю.

— А там очереди?

— Еще какие. Четыре окна на примерно восемь с половиной тысяч человек. [9] Правда, очередь можно купить. Наши бабульки подзарабатывают. Постараюсь сегодня узнать, сколько стоит очередь. Раньше как-то не требовалось.

— Ничего, я постою, — перебила меня Анна Павловна, потом спросила:

— Юленька, а там холодильники есть?

— Есть. Но не у всех. Девять на 855 камер. [10] В любом случае у вас скоропортящиеся продукты не примут. Я же вам уже сказала, что взять.

— А вообще какие ограничения?

— Скоропортящиеся продукты, алкоголь, наркотики, оружие. Анна Павловна, в очереди постоите — там вам все расскажут подробно.

И дадут массу практических советов. Главное: не тушуйтесь, продолжала я. — Даже если и встретите кого-то из знакомых? Ну и что? Сергей просто находится под следствием, и его, скорее всего, оправдают. Вы же, кажется, сами говорили мне, что он не мог никого убить?

Я вспомнила свой предыдущий разговор с Анной Павловной. Тогда основной мыслью было «недоразумение».

— Мы с отцом подумали… Как же оправдают?.. И адвокат звонил… Он сказал, что дело серьезное. Сережа, оказывается…