Кот, который сорвал аплодисменты - Браун Лилиан Джексон (читаем книги онлайн бесплатно .txt) 📗
— Слышал новость? — спросила она.
— Что, обещают дождь? — предположил Квиллер, хотя по её лицу было видно, что новость не слишком приятная.
— Похоже, я потеряю свою помощницу! И это после того, как я угробила на неё кучу сил и времени! Я ведь даже в Калифорнию её возила, когда выполняла заказ для Теккереев.
— А в чём дело? — поинтересовался Квиллер.
— Она выходит замуж и, наверно, уедет отсюда, так как её жених подыскивает новую работу.
«Ага! Речь, значит, о девушке по фамилии Холмс и её докторе Ватсоне, — подумал Квилл. — Что ж, замужество вполне уважительная причина для ухода с работы». Однако Фран ждала только сочувствия, и он принялся её утешать:
— Придётся теперь Аманде уделять больше внимания студии и меньше времени тратить на заседания муниципалитета.
— Скажи это ей! — ехидно отозвалась Фран.
И Квиллер, вместо того чтобы покупать горшок с тюльпанами, отправился в студию Аманды. За столиком консультанта сидела Люсинда, а в кресле для клиентов небрежно развалился молодой человек. Их сияющие физиономии свидетельствовали о том, что обсуждают они отнюдь не тонкости интерьерного дизайна.
— Привет, Люсинда! — сказал Квиллер. — Зашёл на пару минут перекантоваться, пока не пора будет ехать в аэропорт за Полли.
— Привет, мистер К.! — помахала ему рукой девушка, сверкнув кольцом на среднем пальце. — Познакомьтесь, это Блейк Ватсон.
— Здрассьте, мистер К.! — вскочил её собеседник.
— Если это кольцо означает то, что я предполагаю, желаю вам обоим всего самого лучшего! Каковы планы?
— В июне мы поженимся, — гордо ответила Люсинда, — и если Блейк получит то место, которое ему обещали, мы переедем в Миннеаполис.
— Им там понравилось, что я пять лет работал у доктора Торстона, — объяснил Ватсон. — Вот какой он пользовался известностью. Но когда он умер, в клинике сменилось руководство и дела пошли совсем по-другому.
— Так всегда бывает, — хмыкнул Квиллер. — Хорошо ещё, что они не присвоили клинике имя Теккерея.
— Вот именно! Но я тут вас задерживаю, а вам надо успеть к самолету…
По дороге из аэропорта, где Квиллер встречал Полли, он спросил, не хочет ли она заехать подкрепиться в ресторанчик к Онуш.
— Спасибо, но уж лучше вези меня прямо домой, хочется расслабиться и скорей увидеть Брута и Катту.
— На этой неделе я к ним дважды наведывайся, они выглядели сытыми и довольными жизнью. Твоя кошачья нянька каждое утро оставляла на кухонном столе отчёт, а в автоматической кормушке — обед для своих подопечных.
— Да, она очень ответственная, ей можно доверять на все сто. Мы ходим в одну церковь. — Полли выглянула в окно. — Какая сушь! Надо бы дождя!
— Ну что? Были в Чикаго приняты какие-нибудь важные решения насчёт нашего книжного магазина?
— И да, и нет. Но всё это сугубо конфиденциально. Члены чикагского комитета не хотят ничего оглашать, пока обо всём не договорятся. А я не хочу, чтобы в городе знали о моём намерении оставить библиотеку в конце года.
— Ну так расскажи мне сейчас, пока мы в машине, — предложил Квиллер. — Здесь никаких шпионов нет, даже под задним сиденьем никого. Я всё проверил.
Но Полли так устала, что пропустила его шутку мимо ушей.
— На заседаниях было решено строить новый магазин на месте книжной лавки Эддингтона. А риелторы, побывав в Пикаксе, установили, что Книжный переулок и на самом деле переулок, да ещё такой узкий, что лавка Эддингтона фасадом выходила на зады почты, где вечно теснятся почтовые фургоны и грузовики. Поэтому вход в новый магазин будет с Ореховой улицы. Я не упоминала в Чикаго о якобы зарытом во дворе сокровище. Не хотела подрывать свой авторитет. Рассказать им про этот мифический клад ты потом можешь сам.
По дошедшим до Квиллера слухам, дедушка Эддингтона был кузнецом, а по ночам пиратствовал и зарывал награбленное на заднем дворе под деревом. Когда он умер, а может, просто больше не вернулся домой, его жена обнаружила тайник и замостила двор булыжником. Умирая, она рассказала об этом сыну. Неизвестно, поверил сын её словам или нет, но он, в свою очередь, покрыл двор асфальтом. Таким образом, подумал Квилл, всё это можно считать одной из местных легенд и включить в собрание «Коротких и длинных историй».
— Воображаю, как бы все веселились, если б представители Фонда Клингеншоенов до постройки книжного магазина перекопали землю в поисках пиратского сокровища! — усмехнулся Квиллер. — Вот ведь как стоит вопрос: что лучше — копать и остаться в дураках или не копать и всю жизнь теряться в догадках.
Некоторое время они ехали молча, размышляя на эту тему.
— Должна сознаться, я дрожала, как перед выходом на сцену, боясь предстать перед мозговым центром Фонда Клингеншоенов, но все были со мной очень милы и держались довольно просто, так что обсуждать с ними вопросы было одно удовольствие. Предложения поступали разные: никаких закусок, никаких подарков, никаких приветствий. Следует отвести специальное помещение для организации литературных вечеров, выставок книжных новинок, получения автографов, надо приглашать всех желающих выступить… Предлагалось спонсировать Литературный клуб… отчислять проценты с каждой продажи в пользу Совета по борьбе с неграмотностью… не устанавливать в магазине видеосалон, но отвести специальную комнату для книг с крупным шрифтом и аудиокниг… В одном крыле магазина предлагается устроить букинистическую лавку и назвать её именем Эддингтона Смита… Решено купить свободные земельные участки напротив входа в магазин и разбить там парк.
— А свою заветную идею ты им подкинула? — спросил Квиллер.
— Да. Я рассказала, что в девятнадцатом веке в зданиях по Мейн-стрит на втором этаже располагались жилые помещения, и считалось, что хозяева должны жить над своими лавками. Когда появились автомобили и стало модно селиться за городом, эти вторые этажи превратились в склады и офисы. Сейчас у нас в центре города не хватает квартир для одиноких людей и молодоженов. Кроме того, многие специалисты, работающие в городе, живут далеко, в разных концах округа, но предпочли бы иметь жильё в Пикаксе. Не говоря уже о преподавателях Мускаунтского колледжа, которые приезжают сюда на занятия на два-три дня в неделю. Они, конечно, предпочтут останавливаться не в гостинице, а в таких квартирах-студиях. Словом, жильё над книжным магазином с видом на парк придётся по душе всем творческим натурам. И представляешь, Квилл, после моего выступления они разразились аплодисментами! Вот уж я была поражена!
— Вполне понятно, что они одобрили твоё предложение, Полли: оно было хорошо продумано и высказано интересной женщиной, да при этом ещё и таким завораживающим голосом.
Полли скромно отмахнулась от комплиментов, и остальную часть пути они ехали, думая каждый о своём, как бывает с очень близкими людьми.
— Что же ты привезла мне из Чикаго? — не вытерпел наконец Квилл.
— Диск с оперой Прокофьева. Умираю, хочу её послушать на твоём стерео в амбаре.
— Устроим прослушивание завтра, после того как подкрепимся в «Типси».
— Конечно, опера исполняется на русском языке, в основе либретто — роман Достоевского. Сплошные интриги, скандалы, страстная любовь, предательство, корысть…
— Совсем как в Пикаксе, — усмехнулся Квиллер.
Таверной «Типси» называлась придорожная закусочная, расположившаяся в бревенчатом домишке с массой пристроек. Во дворе таверны бродили куры, а меню насчитывало дюжину любопытных блюд из яиц. Квиллер заказал себе яйца с ветчиной и жаренной по-домашнему картошкой; Полли остановилась на яйцах-пашот с кукурузными блинчиками, политыми растопленным чеддером, и на острой индийской яблочной приправе — чатни. Она похвалила приправу, но сказала, что повар напрасно оставил изюмины целыми: «Самый шик, когда изюм даже не ощущается».
После еды они отправились в амбар к Квиллеру слушать новую запись. Квиллер только недавно стал проявлять интерес к операм — больше для того, чтобы угодить Полли и продемонстрировать великолепную акустику амбара. К слушателям непременно примыкали сиамцы — скорей за компанию, а не ради любви к музыке. Как правило, услышав первую арию сопрано, они зажимали уши задними лапами.
