Четвертый эшелон - Хруцкий Эдуард Анатольевич (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно .txt) 📗

Данилов и Серебровский

Сергей сидел на диване в кабинете начальника ОББ области, который он занял, как говорил сам, явочным порядком. Он сидел и внимательно разглядывал коробку от папирос. Иван Александрович знал, что если Серебровский о чем-то думает, то сосредоточивает внимание на вещах абсолютно случайных, не имеющих никакого отношения к делу.

— Ну давай живописуй, — вздохнул Серебровский.

— А чего давать-то? Я хотел рапорт написать…

— Да нет, ты уж своими словами, а эпистоляр — это после, для архива. А шмотки эти, — Серебровский ткнул папиросой в шинель, — на базар, что ли, несешь на «бимбер» менять?

— Погоди. В двадцать два часа сотрудники подвижного КПП сержант Фролов и милиционер Светлаков остановили машину-полуторку. Во время проверки документов трое неизвестных напали на них, открыв огонь из парабеллума.

— Откуда известна система оружия?

— Один пистолет нашли рядом с убитым и гильзы.

— Сколько?

— Семь штук.

— Прилично. Прямо-таки штурм. Порт-Артур, а не налет.

— Светлаков убит. Фролов ранен. Находящийся в кабине лейтенант Костров открыл огонь из ППШ, а шофер из карабина.

— Серьезный бой был. Даже однофамилец нашего героя попал в переделку.

— Не однофамилец.

— Ну, — вскочил Серебровский, — Мишка? Лично? Вот это номер. Ваня, готовь бумагу к его начальству. Пиши что хочешь, только Кострова с нами надо оставить. Он нам во как пригодится. — Серебровский провел ладонью по горлу.

— Он сейчас у меня сидит, — усмехнулся Данилов, — слушай дальше. Один из нападавших убит, двое скрылись. Когда они бежали, раненый Фролов подбил одного из нагана в шею.

— Откуда известно?

— Вот шинель нашли.

Серебровский разложил шинель на столе, внимательно рассмотрел.

— Так, Ваня! Ты нарисовал леденящую душу картину. Так. А слушай-ка, шинель твоего роста. А ну прикинь-ка!

Данилов пожал плечами и, брезгливо поеживаясь, натянул на себя чужую, чем-то неприятно пахнущую шинель.

— Повернись-ка, сынку, — Серебровский подошел к нему, внимательно осмотрел воротник. — А знаешь, Иван, ранение-то касательное, с такой отметиной много вреда можно еще принести. Как думаешь?

— А чего думать, — Данилов скинул шинель, вытер платком руки, — думать, Сережа, нечего. Они все равно постараются из города выйти. Нельзя им в городе-то оставаться. Да и потом Крук их ждет.

— Что предлагаешь?

— Рана хоть и касательная, да противная больно. С такой отметиной шеей не повертишь. Так?

— Так.

— А стало быть, подранок наш к врачу пойдет. Я распорядился уже, дана команда во все поликлиники, медпункты, аптеки, больницы, госпитали, практикующим частникам сообщено, участковые сориентированы: если кто обратится с похожим ранением, звонить нам.

— Добро. — Серебровский сел на диван, закурил. — Ну как ты пока обстановку-то оцениваешь?

Данилов потянулся к коробке, взял папиросу, задумчиво начал разминать табак.

— Как оцениваю?

Он помолчал и потом сказал резко:

— Плохо дело, Сережа. План-то, продуманный в Москве, сорвался. Алтунин убит.

— Так кто же знал, что Никитин «крестника» встретит? Незапланированная случайность.

— Так в Москву и доложим?

— Ох, Ваня, тяжелый ты человек…

— Что есть, то есть. Эти двое — единственная ниточка к Круку.

— Твои соображения.

— Ждать. Усилить внимание КПП, теперь приметы точные: высокий, ранен в шею. Да пусть здешние ребята начнут чистку всех притонов, всех подозрительных мест.

Младший провизор Стася Пашкевич

День был сухой и солнечный. Свет с улицы, пробиваясь сквозь крест-накрест забранные металлом стекла, падал на кафель пола замысловатой решеткой. Аптека была старой. Ее построили еще в годы Семилетней войны. Здесь перевязывали гусаров командующего кавалерией Фридриха Великого генерала Зейдлица, мудреным инструментом, больше похожим на пыточный, доставали пули у гренадеров Салтыкова. Окна аптеки видели затянутые копотью пушки Наполеона и польских повстанцев.

Немецкий комендант города, приехавший сюда, долго жевал сигарету, разглядывал кованый фонарь, свисающий с высокого потолка, видимо примериваясь, куда бы его можно было приспособить, но его убили партизаны ровно через неделю, и фонарь остался. Война не тронула аптеку так же, как не тронула ни одного дома на этой нарядной старинной улице.

Младший провизор Стася Пашкевич пришла на работу ровно в девять. Дежурный провизор Лазарь Моисеевич, поправив очки, сказал ей, вздохнув тяжело:

— Милая Стасенька, звонили из органов.

— Откуда? — удивилась Стася.

— Проще, из милиции. Предупредили, что, если к нам за помощью обратится человек с пулевым ранением шеи и высокий, видимо, в военной форме, немедленно позвонить в милицию, номер телефона лежит на столе управляющего.

— Хорошо, Лазарь Моисеевич. — Стася прошла за прилавок, села на высокий крутящийся табурет.

С утра посетителей почти не было. Только у рецептурного отдела стояли, что-то горячо обсуждая, две старушки из соседнего переулка. Они говорили быстро по-польски, и Стася ничего не могла разобрать, кроме бесконечных «матка боска».

Внезапно ожил репродуктор. Сначала из черного круга послышалось шипение, потом бодрый голос диктора заполнил аптеку:

Старший провизор Мария Петровна вышла из подсобки и внимательно выслушала сводку. Потом повернулась к Стасе сразу помолодевшим лицом и, улыбнувшись, сказала:

— Скоро войне-то конец, девочка.

Стася проводила ее взглядом и подумала о том, что Мария Петровна, видно, очень ждет своего мужа, который воюет где-то в Польше.

Взвизгнула пружина входной двери, и в аптеку вошел высокий военный в фуражке с черным околышем и кожаной куртке без погон. Шея его была обмотана грязным бинтом. Сразу же за ним вошел второй с погонами лейтенанта.

Повязка была сделана неумело, наскоро, она мешала раненому повернуть голову.

— Девушка, милая, — улыбнулся Стасе лейтенант, — у вас бинтика не найдется? Моего шофера зацепило. Бандиты из лесу обстреляли.

Он еще раз улыбнулся. Улыбка на его небритом лице была словно приклеена. Улыбались только губы, а глаза оставались пустыми и неподвижными.

— Его надо перевязать, — решительно сказала Стася, — куда вы ранены?

— В шею, — мрачно ответил «шофер».

— Проходите, — Стася показала рукой на дверь в подсобку и вдруг вспомнила разговор с Лазарем Моисеевичем: «Господи, он же предупреждал о высоком человеке с ранением шеи. Господи, что же делать?» А «шофер» уже распахнул дверь подсобки, и Стася увидела удивленные глаза Марии Петровны.

— Марь Петровна, — стараясь сдержать волнение, сказала Стася, — вот товарищ военный в шею ранен. Его надо перевязать и сыворотку противостолбнячную ввести. А я пойду, мне медикаменты взять надо.

Стася плотно закрыла за собой дверь и встретилась глазами с «лейтенантом». Он стоял посередине зала, похлопывая пальцами по передвинутой на живот кобуре. Стараясь не смотреть на него, Стася пересекла зал и вошла в кабинет. Она накинула на дверь тяжелую щеколду и подошла к телефону.

Белов

Они выскочили из машины, не доезжая аптеки.