Мой генерал - Устинова Татьяна Витальевна (книги полные версии бесплатно без регистрации .txt) 📗
Усатый милиционер, приехавший на «газике», ее почти ни о чем не спрашивал. Она сама рассказала, как подлая шляпа слетела с головы, как она стала ее вылавливать, нагнулась и… и увидела.
– Перепугались? – спросил милиционер равнодушно.
Марина пожала плечами:
– Не особенно. Неприятно, конечно…
«Приключения» не вышло, и главный герой, циничный, остроумный и загорелый полицейский капитан с пушкой за ремнем, в выцветших и потертых джинсах, тоже никак не вырисовывался. Не тянул усатый милиционер на главного героя!
Труп оказался не криминальный – все правильно понимала бабуся Логвинова.
Выпил лишнего, сел на мостках, задремал, да и свалился – так как-то получалось.
Длинными санаторными коридорами, застланными ковровыми дорожками – красная середина, зеленая кайма, – Марина добралась до высоких двойных ореховых дверей, вышла на вечернее солнце, пристроилась на лавочку с гнутой садовой спинкой и закурила.
Очень хотелось есть, и она с удовольствием думала о сухой колбасе и банке с кофе. Нужно завтра сходить в ближайший магазинчик, купить йогуртов, сыру и серого деревенского хлеба, наверняка здесь есть.
Ореховая дверь открылась и закрылась. Кто-то вышел и пристроился на ту же лавочку, но с другой стороны.
Откуда-то взялась толстая пыльная кошка, посмотрела на Марину вопросительно, зачем-то лизнула лапу и стала тереться о Маринины светлые брюки, оставляя на них клоки шерсти.
– Ты что? – спросила у нее Марина и стала отряхивать шерсть. – Разве не видишь, у меня ничего нет! Бедная, бедная, голодная киса!
– Не верьте ей, – посоветовали с другого конца лавочки, – она не бедная и не голодная.
Марина посмотрела вбок и обнаружила неподалеку спортивные штаны непередаваемо-павлиньей расцветки.
– Бедная и голодная. – Она погладила пыльную кошачью башку и снова неодобрительно покосилась на штаны.
– Я только что скормил ей остатки рыбы. Я сегодня, знаете ли, опять ловил.
– Ловить мальков в луже – гнусно.
– Я же не глушу их динамитом.
После чего они уставились друг на друга. Кошка вопросительно мяукнула, не понимая, почему Марина перестала ее гладить.
– Здрасте, – неожиданно поздоровался тип в цветастых штанах.
– Добрый вечер, – с ходу откликнулась привыкшая быть вежливой Марина.
– Вы только меня не перебивайте, – быстро сказал он, – меня зовут Федор Федорович Тучков. Можно просто Федор. Я из Москвы. А вы Марина, да?
– А почему я не должна вас перебивать?
– Потому что я никак не могу сказать вам, как меня зовут, вы все время перебиваете.
– А зачем мне знать, как вас зовут?
Он вздохнул, полез в карман и достал сигареты.
– Так принято, – подумав, объяснил он, – мы с вами отдыхаем в одном санатории и даже сидим за одним столом, так что нам придется как-то называть друг друга.
– Вряд ли нам придется как-то друг друга называть, – отчеканила Марина, – зачем?
Очень уж он ей не нравился, с его брюшком, гавайской рубахой, цветастыми штанами и сладкой улыбкой на круглой физиономии. Ей-богу, Геннадий Иванович, будущая звезда теннисного спорта, и то лучше!
– Я вас… раздражаю? – смиренно спросил Федор Федорович Тучков.
– Раздражаете, – призналась Марина.
– Почему?
Не могла же она сказать про рубаху и брюшко!
– Не знаю. Я не люблю никаких курортных знакомств.
– Ну, на курорте никаких знакомств, кроме курортных, быть не может.
– Я никаких не хочу.
– Тогда вам надо было ехать на заимку.
– Куда?!
– В тайгу, – сказал он равнодушно, – на заимку. Лес, а в лесу избушка – это заимка и есть. Или вы сибирских писателей не читали – Астафьева, Липатова?
Марина смотрела на него во все глаза. Он курил, кошка терлась о его штанину, поглядывала вопросительно.
– Завтра, – пообещал Федор Федорович кошке, – завтра опять наловим. Ты полведра рыбы съела, хватит, совесть надо иметь!
Ореховая высоченная дверь отлетела, бахнулась в штукатурку, и на площадку выскочила мятежная профессорская внучка Вероника – шорты, маечка, кепочка козырьком назад, темные очки, и на плече стильный до невозможности чехол с ракетками. Выскочила, уронила ключи, засмеялась, завертелась, нагнулась и толкнула попкой Марину.
Та неодобрительно подвинулась на лавочке.
– Федор, не желаете ли партию? – дурашливо спросила Вероника. – Дед сказал, что не пойдет. И курить, между прочим, вредно. Минздрав давно предупреждает!
– Какая еще партия! – перепугался Федор Федорович. – Что вы, Вероника! После сытного ужина я только и могу, что греть на солнце свои старые кости!
Вероника закинула за спину чехол и поставила на лавочку безупречную ногу в безупречной кроссовке. Загорелое, упругое, аппетитное и черт знает какое бедро оказалось прямо под носом у Федора Тучкова.
– За ужином вы ничего не ели, не врите. Пили чай и больше ничего.
– Точно, – признался Федор, косясь на бедро, – экая вы наблюдательная молодая особа!
– Что за жаргон! Вы что, учитель русской словесности?
– Вот и нет! – глупо захихикав, сказал испытуемый бедром Федор Тучков. – Вот и не угадали!
Из-за этого глупейшего хихиканья, а также из-за того, что он моментально пошел туда, куда манила его Вероника, подобно всем известному бычку на веревочке, Марина прониклась к нему еще большим презрением и отвращением, если только это было возможно.
– А кто?
– Чиновник, – покаялся Федор, – чиновник в министерстве.
– Коррумпированный?
– Э-э… боюсь, что нет.
– Тогда что с вас взять, – заключила Вероника, сняла ногу с лавочки и пристроилась рядом с Мариной, обдав ее запахом вкусных духов.
– Давайте, – приказала она, – рассказывайте.
Марина молча смотрела на нее, но профессорскую внучку было не так-то просто сбить с толку.
– Что вы смотрите? – спросила она и окинула себя взглядом. – У меня что, ширинка расстегнута? Или лифчик выпал? Федор, посмотрите, сзади у меня все в порядке? Лифчик не волочится?
Федор хрюкнул и с некоторой заминкой сообщил, что сзади у нее все в порядке.
– Ну тогда рассказывайте!
– Что?
– Как что?! Про труп рассказывайте!
– О господи, – выговорила Марина, стряхнула пепел с сигареты и поднялась. – Я должна идти. Спокойной ночи.
Но она даже предположить не могла, насколько трудно сбить с толку профессорскую внучку!
– Никакой спокойной ночи! Сначала вы нам расскажете про труп, а потом будет спокойная ночь! Мы вас не отпустим! Правда, Федор? Не отпустим же?
И тут она цепкой лапкой ухватила Марину за брюки. Кошка мяукнула вопросительно.
Марина усмехнулась и шагнула прочь, но нахальная девчонка не отпускала брюки.
– Отпустите.
– Ни за что.
– Вы что? – спросила Марина. – Сумасшедшая?
– Я не сумасшедшая, – весело сказала нахалка, – я любопытная.
Нужно было или вырывать брюки, которые и так неприлично сползли там, где за них уцепилась когтистая лапка, или покориться.
Покоряться на глазах у Федора Федоровича Тучкова, которому она только-только объяснила, что знать его не желает и разговаривать с ним не станет, ей не хотелось.
Вырываться на глазах у него же ей хотелось еще меньше.
– Отпустите, – повторила Марина и независимо поддернула сползающие штаны.
– Отпущу, если расскажете.
– Нечего рассказывать.
– Тогда не отпущу.
И Вероника засмеялась, открыв безупречные зубы.
Федор Федорович отчетливо и коротко хмыкнул и вытащил еще одну сигарету.
Из ореховых дверей выползла незнакомая бабулька с пакетиком, неодобрительно помахала рукой, разгоняя дым, и позвала нежно:
– Кыс-кыс-кыс!
Кошка мяукнула, вскочила на лавку, прошлась по коленям Федора Тучкова и брякнулась под ноги бабульке.
Та стала активно вываливать из пакета неаппетитное месиво из рыбы и мяса. Кошка совалась, нюхала и брезгливо дергала усами. Месиво ей явно не нравилось.
Марина неожиданно обнаружила, что они – все трое – тоже брезгливо морщатся, как эта кошка.
