Таежный гнус - Карасик Аркадий (электронные книги без регистрации .txt) 📗
— Сейчас разогрею жаркое, — заторопилась Александра, снимая с огня котел с адским варевом, ставя вместо него чугунок. — Запьем компотиком и я огляжу вашу болячку.
— Какую ещё болячку? — недовольно буркнул Тарасик, мысленно посылая во все известные ему адреса трепливого помощника. — Вроде, здоров…
— Как же, здоров? — укоряюще протянула лекарка. — А псориаз разве не болячка? Вот его мы и обследуем, после намажу хитрой мазью, завяжу чистой тряпицей…
Кусучее псориазное пятно появилось у Добято между ног, в том самом месте, которое не только женщинам — мужикам стыдно показывать. При одной мысли, что придется снимать штаны и плавки, бросило в жар.
— Нечего меня осматривать, — пробурчал он, исподлобья глядя на «колдунью». — Вот синяк на плече полечите — буду благодарен. Болит — спасу нет.
«Колдунья» охотно согласилась. Тарасик снял куртку, рубашку. На предплечье расползлось сине-красное пятно. Морщась, лекарка ощупала его с краев, намазала вонючей мазью, перевязала чистой тряпицей.
— Постарайтесь меньше тревожить плечо. Надо бы подвязать руку к шее, так ведь не согласитесь.
— Не соглашусь, — одеваясь, весело подтвердил Добято.
— Ладно, и так пройдет. Теперь очередь за псориазным пятном…
— Забудьте! Нет у меня никаких пятен — ни на теле, ни на душе!… Давайте лучше пообедаем, поговорим… о другом… Не страшно вам жить вдали от людей? Вдруг нападут те же бандиты — ружье не поможет, у современных преступников — и автоматы, и гранатометы…
— Нет, не страшно. Бог не без милости — спасет. Да и что взять у несчастной женщины? Лечебные отвары? Так я их и без налетов раздаю людям. Бесплатно.
— А на что живете?
— Это я так сказала — бесплатно. Потому-что не торгуюсь, не говорю цену. Каждый платит сколько может… Тарас Викторович, все же давайте оглядим вашу болячку, а? Не стесняйтесь, знахарка все равно, что доктор…
— Я уже сказал: ни за что! — всерьез обозлился сыщик. Как назло, сволочное «пятно» адски зачесалось, от желания добраться до него свело судорогой пальцы рук. — Обойдусь.
— Не хотите — не надо.
Александра загадочно улыбнулась, насмешливо сощурила черные сатанинские глазища. Наверно, поняла причину отказа «больного», догадалась, где находится злополучная «болячка».
Вытерла со стола, смахнула невидимую пыль с табуреток. Выставила на освобожденную половину глинянные горшочки, разлила по ним ароматное, запеченное в русской печи, жаркое. Рядом с двумя глиняными кружками появился такой же кувшин с ягодной настойкой. На разукрашенной цветами тарелке — стопка тонконарезанного душистого хлеба.
Конечно, не деликатесное изобилие, которое увидел Добято в избе Евдокии, но скромное угощение травницы было больше по душе. Может быть потому, что неприхотливый стол освещался лучистой улыбкой, над ним поработали прекрасные женские руки, процессу насыщения аккомпанировал ласковый мягкий голосок.
Обед прошел весело — с шутками, смехом. Сыщик начисто позабыл о принятом решении «покопаться» во внутренностях подозрительной женщины, постараться дополнить и обогатить сведения, полученные у прапорщика. От Александры — Сашеньки, подумал про себя он с неожиданной нежностью — исходило такое обаяние, такая ласка, что немолодой сыщик никак не мог избавиться от ранее незнакомой ему разнеженности. Высокая, мерно вздымающаяся грудь, округлые движения рук, белоснежные оголенные плечи — все это заставляло Тарасика волноваться, виновато отводить в сторону загоревшиеся глаза.
Красавица тоже старалась не смотреть на собеседника, часто краснела, отвечала невпопад.
И это происходит всего-навсего после нескольких часов знакомства? Впору поверить сказочкам о любви с первого взгляда… Какая там любовь, выругался про себя Тарасик, обычное сексуальное тяготение двух млекопитающихся, которые долго, слишком долго, не занимались так называемой любовью.
Неизвестно, чем бы закончился послеобеденный отдых, если бы из мансарды не спустился опухший от сна Толкунов.
— Завтра — на охоту? — то ли спрашивая, то ли приказывая, проговорил он, принюхиваясь к аппетитным запахам. — Нужно подготовиться, собраться. Продуктов захватить, патронташи набить…
Хозяйка поставила перед вторым постояльцем не глинянный горшочек — обычную чистую тарелку, наполнила её жаркоем. Кажется, горшочки предназначены для почетных гостей, для остальных — тарелки.
Причислив себя к «почетным», Добято насмешливо усмехнулся.
— Отведайте моего варева, Серафим, — предложила хозяйка, наливая в кружку настойку. — Набирайтесь сил, охотничек… Успеете подготовиться — я помогу.
— Действително, успеем, — рассмеялся Тарасик. — Завтра выход отменяется. Придется мне поработать со старшиной роты — дело прежде всего. Ведь приехал я аж с самой Москвы не отстреливать пташек — проверять отряды…
— Вот и хорошо! — радостно подхватил прапорщик, отодвигая к хозяйке пустую тарелку. Дескать, маловата порция, не мешает — добавку. — Мне тоже нужно проверить здешнее хозяйство. Больно уж солдатики тощие да дранные…
25
Сыщику повезло — офицеры роты, во главе с лейтенантом Зиминым отправились на об»ект. Либо подходили к концу строительные работы, либо ожидался приезд страшного председателя комиссии. Скорей всего, второе. Как и в Медвежьей Пади, Виноградова не просто не любили — ненавидели и боялись. И не только «строевики» — начальники участков, прорабы, мастера. Всех он доставал, воспитывал.
Добято с интересом оглядел бывшее жилье староверов — уменьшенная копия Медвежьепадьевской, приспособленное для проживания лесника. Вздохнул — поселиться бы здесь, охотиться, собирать грибы и ягоды. Наверно, сказывается возраст, когда возникает тяга к природе.
Он не просто мечтал — старался отрешиться от «служебных» мыслей, дать отдых перегруженной голове. Через полчаса почувствовал — отдохнул, пора приступать к следующей фазе расследования. В памяти жирным вопросом нарисовано упоминание командира «столичной» роты о близких отношениях «голубого» капитана с Козелковым.
Нет, его он не подозревал — схватка на дороге, когда контрактник фактически обеззоружил коротконогого налетчика — убедительное доказательство его невиновности. И все же…
В каптерке — двое: «поверяющий» и старшина роты. На столе разложены журналы учета ротного имущества, какие-то ведомости, накладные. С видом знающего специалиста Добято листал страницы, перебирал бумажки, хмурился либо одобрительно кивал. Слава Богу, Виноградов во время знакомства в Хабаровске накачал профана кой-какими сведениями в области ведения войсковой документации.
Козелков дрожащими руками перекладывал с места на место кипы постельного белья, оглаживал висящие на вешалках гимнастерки и бушлаты. Любая проверка для материально ответственного человека небезопасна. Если даже он — крисстально честный, не замаранный жульническими махинациями. А где вы видели честного старшину? Разве только в послевоенных фильмах.
— Хорошо ротным старшинам, когда их подразделения «сидят» рядом со штабом отряда, — скулил Козелков, на подобии щенка, стащившего у хозяйки кусок мяса. — А здесь все на мне: кормежка личного состава, помывка, то да се… Не поверите — оттощал! Месяц тому назад рапорт написал капитану Королеву: пусть избавит меня хотя бы от столовой, выпросит в штабе штатную единицу…
— И что ответил ротный? — заинтересованно спросил Добято. Любая мелочь, касающаяся Убийцы, интересовала его. — Помог?
— Где там! — обескураженно отмахнулся сержант. — Вадим Константинович — понимающий мужик, добрый. Вроде, обратился к подполковнику. А тот, известное дело, выматерил ротного. Дескать, больно тот мягкотел, не умеет заставлять подчиненных работать с полной нагрузкой. И это при том, что капитан командует лучшей в отряде ротой! Наш подполковник родного отца может в землю вбить. Дескать, филон… Это я филоню, да?
Козелков изобразил на скуластом лице обиженное выражение, поднял к потолку каптерки мосластые руки с обгрызанными ногтями. Потом присел к столу и продолжил нытье. Дескать, его солдаты — самые упитанные, самые чистые, самые здоровые. За два последних месяца ни одного обращения в медпункт! А сам то и дело поглядывает на цифры, изучаемые проверяющим. Не нашел ли тот, не дай Бог, подчистки или другого криминала?
