Белый пиар - Литвиновы Анна и Сергей (библиотека книг .TXT) 📗
– Тот, что у стойки с ключами, сначала пил вместе со всеми. Потом вернулся на пост. А другой все время оставался у себя в будке. На КПП.
– А нет ли в кабинете Дубова телекамеры внутреннего наблюдения?
– Нет. Я специально присматривалась. И в нашей комнате – тоже нет. И мониторов, куда бы они передавали изображение, я тоже нигде не видела… Ни у охранников, нигде…
– Ну, Женя… Что-то ты разошлась… Нужно быть осторожней…
– Могу вообще ничего не делать! О'кей?
– О'кей. Пока – ничего не делай. Я за тебя очень беспокоюсь…
– Знаешь что, Миша, – внезапно раскипятилась Женя. – Смени пластинку, а? Заботливый ты мой! Интересно, где была твоя забота, когда ты заставлял меня на тебя работать? Шпионить для тебя?
– Знаешь, я поговорю с начальством… Наверно, мы будем выводить тебя из игры. Ты оказалась слишком рисковой. Неразумно рисковой…
– Десять тысяч долларов не верну, – быстро сказала Женя.
– Деньги обратной силы не имеют, – усмехнулся Бобров. – Что получено – то получено. Ладно, поехали… – Он жестом позвал официантку. – У меня еще полно дел…
– В пятницу вечером? – усмехнулась Женя. – У тебя назначено еще одно свидание? Тоже с агентом?
– Дела у меня появились сейчас. После нашего с тобой разговора.
Глава 10
Утром в субботу Женя отправилась в «Глобус». Век бы его не видеть, конечно, – но там во дворе стояла – замерзала «Ока».
Пришлось ловить в аллеях Петровского парка частника, уговаривать охранника пустить их на территорию фирмы и «прикуривать» от «крокодилов» левака. Затем тащиться домой, боясь заглохнуть на каждом светофоре…
Добралась, слава богу, благополучно, и оставшиеся выходные провела дома. Сосед сверху зарядил (за пятьдесят рублей) аккумулятор «Оки», сам установил его. А Женя – стирала, гладила, пылесосила, мыла полы… Физическая работа помогала ей отвлечься от тревожных мыслей, загнать их поглубже.
Временами выглядывала в окно, на безрадостный февральский двор. Снег все основательней засыпал бритвинский «Фольксваген». Казалось, белый саван так же надежно укрыл Димину машину, как кладбищенские сугробы – его тело.
Никто – ни родные Бритвина, ни «глобусовцы» – ни разу не вспомнили о «Фольксвагене», стоявшем возле Жениного дома. Ключи от Диминого авто по-прежнему лежали у Жени в глубине сумочки…
Никто, кроме тех жутких милиционеров, изгнанных Бобровым, не задавал ей больше никаких вопросов о ночном визите Димы в ее дом. Следователь по делу Бритвина – о его приходе предупреждал Дубов – в «Глобусе» ни разу не появился.
Казалось, похоронили беднягу Бритвина – девяти дней еще не прошло, а о нем все благополучно забыли.
«Я обязательно позвоню Диминой маме! – чуть ли не каждый день обещала себе Женя. – Пусть она заберет машину!»
Но ей все время что-то мешало. То работа, то встречи с Бобровым, то… Да что уж там! – не хотела она звонить несчастной женщине. Боялась прикоснуться к чужому горю. День за днем откладывала звонок.
Утром в понедельник, когда Женя вышла во двор, она увидела, что вокруг «Фольксвагена» уже крутится парочка пацанят. Один из них волочил за собой санки. «Чумовая горка! – расслышала Женя разговор мальчишек. – Давай с этой тачки кататься, у нее все равно хозяина нет!»
Она отогнала малолетних разбойников. И решила, что обязательно позвонит маме Бритвина – сразу, как придет в офис. И договорится о встрече на сегодняшний вечер.
«Пресс-конференция «Пополамов» закончится часов в шесть, – думала Женя. – В «Глобус» я потом точно не поеду. Время встретиться с Бритвиной-старшей будет…»
Женя задумалась: на чем ей сегодня ехать? На метро или на «Оке»? Погодка отвратная, мокрый снег – наверняка вся Москва в пробках. Но зачем она тогда тратила время в субботу, чтоб перегнать «Белку» домой?..
Она решительно открыла «Оку»…
Всю дорогу Женя занималась аутотренингом: «Я спокойна. Я абсолютно спокойна. Мне плевать на ту «Ауди», что все время меня подрезает… У меня все получится. Пресс-конференция пройдет хорошо… И история с Дубовым скоро закончится…»
Проблемы начались, едва она вошла в офис.
– Протухли устрицы, – сообщила ей Юля вместо приветствия.
Женя, еще в дубленке, очумевшая от утреннего пробочного безумия, удивленно воззрилась на секретаршу:
– Чего? Какие устрицы?
Юля жалостливо взглянула на нее и сказала:
– Выпей-ка для начала кофе.
Она отошла к кофеварке.
Женя скинула дубленку прямо на Юлин стул.
– Юля! Что случилось?
Та обернулась от кофеварки. Снисходительно произнесла:
– Звонили из клуба «Феллини». Они там в панике. По договору на нашем фуршете должны быть устрицы. А устриц у них нет. Протухли. Они паникуют. Хотят советоваться с Дубовым, что им делать.
Дубовский «Лексус» уже стоял в «глобусовском» дворе. Женя похолодела. Сейчас Олег Петрович ей вставит – и за то, что его отвлекают на мелочи вроде устриц, и, заодно, – за опоздание на работу.
Юля протянула ей кофе.
– Расслабься. Я сказала им, что Дубова нет. Но звони в «Феллини» быстрей, а то они там совсем с ума посходили.
– Спасибо, Юлечка! – с чувством сказала Женя.
Юля внимательно посмотрела на нее:
– Как твое пятничное свидание?
– Отлично, – соврала Женя с вымученной улыбкой.
– Не сказала б… – скептически протянула Юля. – Вот что. Тебе в клуб когда ехать? К трем? В половине второго подойдешь ко мне. Я из тебя человека сделаю…
Юля приоткрыла ящик стола и продемонстрировала Жене огромную прозрачную косметичку, полную «диоровских» карандашей, коробочек, тюбиков.
Женя отхлебнула кофе. Признательно произнесла:
– Ох, Юля, какая ты классная!..
Секретарша фыркнула и понизила голос:
– Так-так, начались комплиментики… Верно дизайнеры говорят, что ты, Марченко, – лесбиянка…
Они обменялись дружескими улыбками, и Женя пошла в свой закуток. Позвонила в «Феллини». Разрешила заменить устриц на улиток. Заодно дала санкцию смягчить фэйс-контроль на входе. Она догадывалась, что мало кто из приглашенных журналистов явится на пресс-конференцию в костюме, как того требовали правила клуба «Феллини». Потом позвонила Леше из «Пополамов». Писклявый девчачий голос проинформировал, что Леша уехал в институт. В квартире гремела музыка, и голосок девушки звучал крайне лживо. «Поклонница, – догадалась Женя. – Молодцы «Пополамы» – не теряются».
– Девочка, – строго сказала Женя. – Передай Алексею, чтобы он срочно перезвонил в «Глобус».
Но Леша уже сам отобрал трубку у своей незадачливой секретарши.
– Женечка? Рад тебя слышать.
Его голос звучал вальяжно и даже снисходительно.
Женя не могла припомнить, чтобы они перешли на «ты», но возражать не стала. Она еще раз напомнила Алексею, что группа должна быть в клубе не позже двух. Растолковала, как найти тамошнего звукорежиссера.
– У Леньки зачет, он может задержаться, – неуверенно прокукарекал Леша. Женин строгий голос быстро сбил с него спесь.
– Никаких зачетов, – отрезала Женя. – Опоздание будем рассматривать как нарушение контракта.
Прощаясь, она смягчила напористый тон:
– Вы знаете, что за зал в «Феллини»? Нет? На что похоже? Ну… почти как в «Я и Оно». Только чуть просторней.
Леша расхохотался. Заявил, что ее любит. В недрах квартиры Женя расслышала возмущенный писк поклонницы. Улыбнулась. Положила трубку.
М-да, верно учил покойный Бритвин: с этими артистами нужно и кнутом, и пряником…
Потом Женя проверила стопку пресс-релизов. Не поленилась прогуляться к офисному магнитофону и прослушать на выбор парочку демо-кассет – не халтурная ли звукозапись. Еще раз обзвонила особо ненадежных журналистов. Напомнила и про королевский фуршет, и про море дармовой выпивки, и про «маленькие подарочки».
– Какие подарочки? А не скажу. Маленькие, но приятненькие…
Журналисты – как дети. Они любят сюрпризы и подарки.
Да и кто посмеет сказать, что вшивая демо-кассета не подарочек – «маленький, но приятненький»?
