Душной ночью в Каролине - Болл Джон (первая книга txt) 📗
– Значит… В какой-то степени это можно назвать случайностью? – спросила Дьюна.
– Да, вооруженное нападение и непреднамеренное убийство, но не заранее обдуманное преступление.
– Я почти рада, что узнала это, – тихо сказала девушка.
– Когда, потеряв сознание, маэстро упал на землю, Ральф тут же запаниковал, и первое его побуждение было чуть ли не благородно: он хотел доставить человека, которого только что ударил, к ближайшему доктору. Теперь Ральф был в холодном поту, его просто знобило от страха. Он поднял безжизненное тело, пронес его несколько шагов, втащил в машину и погнал назад, в город. И лишь недалеко от центра наконец-то до него дошло, что он совершил. Он завернул в переулок, вынул бумажник своей жертвы и вытащил часть денег, которых, как он считал, хватит, чтобы выпутаться из истории с Делорес. Затем он сбросил тело посередине шоссе, положил рядом бумажник и помчался в закусочную – он уже опаздывал на работу, на которую должен был являться два-три раза в неделю.
– Но почему же посередине шоссе? – широко раскрыв глаза, спросила Грейс Эндикотт.
– Он думал, что во всем обвинят какого-нибудь проезжего: мол, сбил и побоялся остановиться. Но положение тела не отвечало такой версии, и это была, конечно, важная нить, хотя поначалу я не мог восстановить логику событий.
– А при чем тут погода? – напомнил Джордж Эндикотт.
– Ах да… Жара помогла Ральфу дважды: во-первых, движение на шоссе почти прекратилось и тело обнаружили не сразу.
– Одну минуточку, – прервал его Фрэнк Шуберт. – А как же с тем инженером, который проезжал через город?
– Никто не попросил его уточнить, когда это было. По словам Ральфа, за сорок пять минут до того, как Сэм нашел тело, и Готтшалк не оспаривал его заявление: откуда ему было знать, в какое время это случилось? Он проезжал, когда Ральф рылся в бумажнике своей жертвы. Ральф приметил необычную окраску машины и потом, увидев ее возле закусочной, позвонил в полицию, надеясь, что водителя арестуют за попытку скрыться после того, как он сбил человека.
Грейс Эндикотт медленно покачала головой:
– Какое извращенное мышление должно быть у этого юноши! Даже не могу себе представить. Он словно животное!
– Ну а второе, что ты хотел сказать о погоде? – напомнил Гиллспи.
– Да-да… Жара дала Ральфу совершенно непредвиденное алиби. Когда молодой врач, который приехал на "скорой помощи", определял время смерти, он ни в чем не погрешил против обычного метода, установив, сколько тепла потеряло тело, но он совсем упустил из виду температуру воздуха и поэтому значительно ошибся. Душная ночь буквально окутала тело теплом. А пока официально установленное время смерти не было опровергнуто, Ральф имел бесспорное алиби, и я не мог быть уверен, что он тот, кто мне нужен.
Неожиданно Тиббс стал выглядеть очень утомленным.
– Вот почти и все, – заключил он. – Я вошел в закусочную и попросил стакан молока. Если бы я попросил пакет, он бы еще мог это стерпеть. Но мысль о том, что негр дотронется до стакана, вывела его из себя, а когда я пристал к нему с просьбой разрешить мне поесть в закусочной, он дошел до точки кипения и поднял на меня руку. Тут-то я и получил возможность скрутить его, конечно, этот путь был далеко не единственный, но я жаждал отмщения. Он так нескрываемо презирал меня из-за цвета кожи и чувствовал себя настолько выше, что я был не прочь преподать ему серьезный урок. Признаюсь, это было ребячеством.
К железнодорожной станции Тиббса подвез Билл Гиллспи. Он затормозил у самой платформы, вышел из машины и поднял чемодан Вирджила. Тиббс все понял и не попытался ему помешать.
Шагая впереди, Гиллспи прошел на платформу и опустил чемодан перед единственной скамьей, которая предлагала свои незавидные удобства ожидающим пассажирам.
– Вирджил, я бы с удовольствием подождал с тобой, но, честно говоря, мне смертельно хочется спать, – сказал Гиллспи. – Ты не обидишься, если я уйду?
– Разумеется, нет, мистер Гиллспи. – Тиббс выдержал секундную паузу, прежде чем заговорить вновь. – Ничего, если я присяду, как вы думаете? Уж больно приятная ночь.
Гиллспи и не глядя знал, что на скамье надпись: "Для белых". Но было уже за полночь и вокруг ни души.
– Я думаю, это не так уж важно, – ответил он. – Если тебе кто что скажет, сошлись на меня.
– Хорошо, – сказал Тиббс.
Отойдя на два шага, Гиллспи обернулся.
– Спасибо, Вирджил, – произнес он.
– Рад был познакомиться с вами, мистер Гиллспи.
Гиллспи хотел было сказать что-то еще, даже попытался, но не смог заставить себя. Стоящий перед ним человек был черным, как ночь, и лунный свет подчеркивал эмалевые белки глаз.
– Ну, всего хорошего, – только и обронил Гиллспи.
– Всего хорошего, сэр.
Гиллспи подумал, не протянуть ли руку, но решил, что не стоит. Один раз он уже сделал это, и хватит. Вряд ли есть смысл повторять такие широкие жесты – это может только ослабить впечатление. И он зашагал обратно к машине.
