Бриллианты требуют жертв - Жукова-Гладкова Мария (читаемые книги читать TXT) 📗
– Я говорил: надо допросить банкира, – заметил один из немцев по-русски с сильным акцентом.
– Надо было француза, – заметил третий. – А теперь он пропал.
– Наверное, кто-нибудь в асфальт закатал, – донеслось до нас уже из-под арки. Дива захохотала. – В нашем национальном стиле.
Когда до нас донесся звук отъезжающей машины, Татьяна выдохнула воздух.
– Как думаешь, они его убили? – спросила.
– Надо идти в дом, – ответила я со вздохом. – А вдруг еще спасти можно?
– И ты у нас окажешься вечной спасительницей банкира, – хмыкнула Татьяна, вставая.
Мы пошли. Дверь оставалась не заперта, поэтому проникли в дом без всякого труда. Сразу же ринулись в комнату, в которой, по нашим прикидкам, звучали выстрелы. Это была столовая.
На полу лежали трупы трех змей.
– Ах, мои бедненькие! – запричитала Татьяна, опускаясь на колени. – Ах, несчастные страдальцы! Вечно кто-то из-за банкира страдает! Ну ладно Балаев, а вы-то – невинные души! Лучше бы я вас всех к себе забрала!
Она даже слезу пустила. Я же вздохнула с облегчением: убили не людей и не Виктора Анатольевича. Но где же он сам? Ведь свет в окнах особняка горел до появления в нем дивы с немцами. Мы это четко видели.
– Виктор Анатольевич! – позвала я. – Это Юля Смирнова. Выходите, не бойтесь. Они уехали!
В ответ была тишина. Если не считать причитающую над змеями Татьяну.
Я снова позвала хозяина. И снова мне никто не ответил. Мне это совсем не нравилось. Где же Глинских?
– Слушай, а может, его в заложники взяли? – высказала предположение Татьяна, оторвавшись от мертвых змей. – Увезли и оставили свет в нескольких комнатах. Разве похитители стали бы беспокоиться об экономии электроэнергии?
– Какое-то у меня нехорошее предчувствие… – сказала я.
– Думаешь – наверху? – многозначительно спросила Татьяна и снова посмотрела на змей. Интересно, услышали бы мы выстрел с улицы, если его убили эти трое? Пока мы не успели дойти до двора?
– Понятия не имею, – ответила я.
Татьяна еще раз всхлипнула над трупами змей, и мы пошли осматривать особняк, держась за руки. Сумки висели на плечах. Я очень жалела, что у нас с собой нет оружия. С пистолетом я бы все-таки чувствовала себя поувереннее. Хотя что бы я смогла сделать против банкирских врагов, родственников Балаева, Руслана, немцев в придачу… Кстати, китайцы что-то давно не появлялись. Или их интересовал только старый ювелир? До банкира им никакого дела? Кто их всех разберет…
– Пошли всюду вместе, – сказала Татьяна, хотя у меня и мысли не появлялось предлагать ей разделиться.
На первом этаже, если не считать столовую, все осталось в том же виде, в каком было во время нашего предыдущего посещения. В столовой из серванта пропала часть посуды. Я помнила одно очень красивое блюдо с гербом, на которое в свое время обратила внимание. И вообще стало пустовато… С другой стороны, в остальных помещениях не имелось ничего, представлявшего художественную ценность. Люди тоже отсутствовали. Как живые, так и мертвые.
На втором этаже царил разгром, подобный учиненному в квартире ювелира. Только обстановка была совсем другой. Ювелир был нищим по сравнению с банкиром. Или просто не стремился к тому, чтобы дом выглядел, как музей.
Предметов старины явно поубавилось. Я, конечно, не помнила точно, что где стояло, но тут и там попадались пустые тумбочки, которые что-то совсем недавно украшало. Да и застекленные шкафы несколько опустели. Вот только в библиотеке все тома на первый взгляд остались на месте. Похоже, с чтением у немцев и дивы обстоит не лучше, чем у убитой модели.
Однако банкира – живого или мертвого – мы не обнаружили. И то слава богу. Необследованным оставался третий этаж. И Глинских, скорее всего, находился там.
На трясущихся ногах мы поднялись наверх. Не сговариваясь, двинулись в направлении спальни. Я опять позвала Глинских вслух, поясняя, что это я, Юля Смирнова, вместе с соседкой. Ответом нам была тишина…
Мы прошли полпути до спальни, когда какой-то непонятный звук внизу заставил нас остановиться.
Что-то дико скрипело и шипело одновременно.
– Дверь? – прошептала Татьяна, впившись в мое предплечье.
– Нет, – покачала головой я. Дверь черного хода захлопывалась от ветра и закрывалась на замок, если не была поставлена на «собачку». Сегодня была. Парадные двери тяжелые и хорошо смазаны.
Скрип прекратился. Затем до нас донесся крик. Кричал мужчина. Потом вроде бы крикнул другой. То есть первый прекратил, второй начал материться. И снова скрип. И шипение.
– Прячемся! – прошептала я. – Ты – в сад, я – под кровать.
– Но… – попыталась возразить Татьяна.
– Лучше по отдельности. Так у нас больше шансов. Все!
Я сбросила с плеча руку Татьяны и, стараясь производить как можно меньше шума, рванула в известном мне направлении. Ни банкира, ни дам в комнате не было, кровать оставалась нетронута, я заглянула в ванную. Тоже пусто. Залезла под кровать и превратилась в слух.
Звуки прекратились. Но, как выяснилось, временно. Вскоре в коридоре послышались крадущиеся шаги. Я замерла, прижимая к себе сумку. Эх, если бы у меня было оружие! Хотя надо надеяться, что это сам Виктор Анатольевич. Может, сидел, спрятавшись в каком-нибудь стенном шкафу? Хотя какие шкафы? Нет тут ни одного стенного шкафа.
А может, есть? На первом этаже? Или это подпол так открывается? Он спрятался там, когда появились незваные гости? Но откуда он мог знать?
Или это кто-то другой? А банкира уже нет в живых? Или… призрак? Говорят же, что, например, в Виндзорском замке в Лондоне король Генрих VIII иногда скрипит деревянной ногой, и привидение Елизаветы I захаживает. Принцесса Маргарет даже слежку устраивала, но оно растаяло в воздухе.
Что за идиотские мысли?! – одернула я себя.
Шаги остановились у двери в спальню, которую я оставила приоткрытой – чтобы самой слушать, что происходит в коридоре. Потом человек вошел в спальню. Один. Мужчина. Не произносил ни звука. Не откашливался, не чихал.
Внезапно покрывало резко приподняли, и я успела заметить перед своим носом баллон. Мне в лицо ударила струя газа. Я отключилась.
– Туда нельзя! – заорал Лопоухий, закрывая Татьяне дорогу. – У него важная встреча! Я тебя не пущу!
Лопоухий и другие подчиненные крестного отца Ивана Захаровича, с одной стороны, знали, что к Татьяне нельзя применять силу (было строго-настрого запрещено Самим), с другой стороны, Татьяну нельзя допустить на встречу Сухорукова с представителями чеченской диаспоры.
Но Татьяну было не остановить. Ради Юльки она готова на все.
И Татьяна завопила так, что Иван Захарович сам выскочил из гостиной.
– Надо спасать Юльку от банкирской сволочи! – сообщила Татьяна Ивану Захаровичу.
– О ком идет речь? – уточнил Сухоруков. Получив ответ, сказал: – Проходи, Таня. Расскажешь все подробно. Тут у людей к Глинских накопилось немало претензий.
Немцы вместе с блондинкой рассматривали прихваченный товар. Обсуждали качество. Не сходить ли в особняк еще разок? Но раздумали.
– А ты, случайно, не знаешь, где живет, то есть жил Балаев? – спросил Ганс Феллер.
– Вы что, с катушек съехали?! – заорала блондинка. – Да я лучше десять раз залезу к банкиру, чем раз к Балаеву!
