Сдвиг по фазе - Пирсон Кит А. (читаемые книги читать txt, fb2) 📗
— Хм, свою жизнь.
— Если обставим все как надо, ничего с твоей жизнью не случится. Говорить буду я. А тебе только и надо, что позвонить и наплести, будто ты нашел мобилу.
— Так, давайте еще раз. Если Кингсленд присылает своего человека, вы будете его пытать, пока он не расколется, где прячется его босс. А если он приезжает сам, вы будете шантажировать его несуществующими уликами в надежде, что он вас не раскусит. Я все правильно понял?
— В общем и целом да.
— Боже мой!
Я отворачиваюсь к игорному автомату и бездумно наблюдаю за бегающими огоньками на панели. Словно загипнотизированный, на какой-то момент забываю о гребаном выборе, что мне предстоит сейчас сделать.
— Ну так?
Надо решаться. Я смотрю Клементу в глаза.
— Пообещайте, что никто серьезно не пострадает.
— Включая и тебя?
— Разумеется.
— Насчет тебя обещаю. А вот касательно других, уж это не в моей власти.
Что ж, вся наша жизнь — непрерывная череда компромиссов. Пойду и на этот.
— Какие-нибудь предложения по месту встречи?
— Да. В Арчвее есть промышленная зона. Скажи ему, нужно проехать за почтовый склад и припарковаться в конце дороги.
— Почему именно там?
— Район тихий, но не слишком.
— А мы сами как туда доберемся?
— Да там от подземки минут десять ходьбы. Скажи, будем на месте через полтора часа.
Беру бокал и вливаю в себя столько хмельной смелости, сколько вмещает желудок. И набираю номер, с которого Кингсленд позвонил мне после освобождения из полицейского участка.
Звучит всего лишь два гудка, и на вызов отвечают:
— Да?
— Мистер Кингсленд?
— Кто это?
— Дэвид Нанн.
— А, здравствуйте, мистер Нанн. Полагаю, у вас хорошие новости?
— Я нашел телефон Камерона.
— Замечательно. Я пришлю за ним своего человека.
— Нет… Мне не хочется принимать ваших головорезов у себя дома. Если телефон вам так нужен, я отправлю вам сообщение с адресом, где мы встретимся.
— Не надо указывать мне, солнышко…
— Мистер Кингсленд, если телефон вам нужен, предлагаю встретиться. А нет, я отнесу его в полицию.
На линии воцаряется молчание.
— Планируешь сюрприз, да? — наконец шипит он.
— Вовсе нет.
— Мистер Нанн, вам следует отдавать себе отчет, что любая глупость с вашей стороны меня не обрадует. А мы оба знаем, что это не в ваших интересах.
— Не понимаю, к чему вы клоните?
— Ну, не знаю, может, ты сглупил и пошел в полицию?
— С учетом того, что из-за вашей отвратительной клеветы я нахожусь под обязательством явки, полиция — последнее, куда мне хотелось бы обращаться.
— Хм, весьма разумно. Отправляйте адрес.
— Я буду на месте через полтора часа.
Кингсленд отключается.
— Готово?
— Похоже на то.
— Ну и чудненько. Нам лучше прямо сейчас и двинуть.
И с этим он за пару секунд осушает свой бокал. И хотя меня внезапно начинает подташнивать, я тоже рискую сделать глоточек пива напоследок.
Чтобы пересечь Лондон с запада на север, нам приходится воспользоваться автобусом и двумя электричками. Клемент к разговорам не расположен, остается лишь надеяться, что он обдумывает предстоящие переговоры с Кингслендом. Если он и встревожен, никаких признаков этого не наблюдается.
Наконец, мы приезжаем на станцию «Арчвей» и выходим на улицу. Уже темнеет, поднявшийся ветер гоняет мусор по сточным канавам. Городской пейзаж здесь безрадостен, как мои мысли.
— Вам не приходило в голову, что у них может быть оружие?
— Приходило, но пушкой никто не воспользуется.
— Почему вы так уверены?
Он указывает на стену какого-то промышленного сооружения за ограждением, на которой установлена камера видеонаблюдения.
— Ты разве не заметил, что нынче повсюду понатыканы камеры?
— Да, но они всего лишь помогают при расследовании уже совершенного преступления.
— Док, Кингсленд не какой-то там лох. Если наркота, за которой он охотится, действительно стоит тех денег, что ты называл, он не станет рисковать.
— Боюсь, не могу разделить вашего оптимизма. И вы по-прежнему считаете, будто Кингсленд появится лично.
— На этот счет волноваться не стоит. Скоро узнаем.
Мы сворачиваем за угол и идем по дорожке в сторону почтового склада, что упоминал Клемент. На дороге и территории комплекса припаркованы десятки красных почтовых фургонов.
— Знаешь, сколько теперь стоит марка? — спрашивает вдруг великан.
— Э-э… Вообще-то нет.
— Семьдесят чертовых пенсов. Это просто издевательство!
— Шлете много писем?
— Нет, но несколько рождественских открыток тоже обходятся недешево.
— И кому вы их отправляете?
— Людям, которых знал.
— Именно так, в прошедшем времени?
— Ага.
— Знали в прошлой жизни?
— Да ты что, док? Каково им будет получать ежегодные послания от покойника?
— Простите. Да, идиотский вопрос.
Клемент качает головой, и какое-то время мы идем молча, пока мне не приходит в голову следующий вопрос:
— Если вы пробыли здесь четыре года и кого-то знаете, почему не просили помочь их?
— В чем помочь?
— В вашем затруднительном положении.
— Потому что это было бы неправильно. Потому что случались вещи, которые уже не исправить.
— Например?
— Умирали люди, — вздыхает великан.
— Я… Что-что?
— Мне повторить?
— Вы убивали?
— Да никого я не убивал. То есть умышленно не убивал. Но они умерли, потому что я оказался здесь.
— И сколько же человек погибло без вашего умысла?
— Несколько.
Я так и замираю на месте. Клемент делает еще шага три, затем тоже останавливается и поворачивается ко мне.
— Ну в чем дело?
— Вы только что сказали, что из-за вас гибли люди.
Я не хочу быть следующим.
— Эти были плохими. Гнилыми уродами, которые получили по заслугам.
— Не вам об этом судить. У нас существует судебная система, которая и решает, кто виновен, а кто нет.
— Никого я не судил, и суды твои тоже. Док, ты хоть и не дурак, но ты и половины всего не знаешь!
— Вы же только что сказали, что они умерли заслуженно.
— Ну да, и еще сказал, что это не я так рассудил.
— А кто же тогда?
— Не знаю, — пожимает он плечами. — Но подобного я больше не допущу.
— Поэтому-то вы и расстались с Эммой? Потому что кто-то погиб?
Выражение лица Клемента немедленно уподобляется здешней холодной и мрачной местности.
— Я не хочу об этом говорить.
— Почему нет? Что произошло?
— Ладно, я скажу тебе, что произошло! — взрывается он. — Я показал ей свою могилу.
— Что? Вашу могилу?
— Где похоронили мое тело. Несколько десятилетий назад.
В словах его звучит такая же убежденность, как если бы он всего лишь сказал, что лед холодный, а вода мокрая. Потрясающая бредовая идея.
— Мне очень жаль, — хрипло отзываюсь я.
Лицо великана самую малость смягчается.
— Жаль, что я умер, или жаль, что я тебе рассказал?
— Хм, и то, и другое.
— Я скажу тебе еще кое-что: сам жалею, что рассказал ей.
— Эмме?
Клемент кивает.
— Мне казалось, что я поступаю правильно, да вот только…
Напряжение окончательно стирается с его черт, и он с шумом выдыхает. И тут же меняет тему:
— Так, может, вернемся к делу? Он будет здесь с минуты на минуту.
— Вы не хотите поговорить об Эмме? Знаете, это могло бы помочь.
— Не здесь и не сейчас. Давай, пошли.
Он подгоняет меня, и я неохотно плетусь следом.
Стоит нам миновать почтовый склад, и дорога заканчивается. Кроме ворот каких-то предприятий слева и справа, путь отсюда только назад. Скрестив руки на груди, Клемент усаживается на низкую кирпичную стенку, отмечающую тупик. Я устраиваюсь рядом, однако он не отрывает взгляда от подъездной дороги и на дальнейшую болтовню явно не настроен.
Нервно смотрю на часы. Прошло примерно полтора часа, плюс-минус несколько минут, как я и сказал Кингсленду. Правда, я не сообщил ему, что буду не один.
