Земля-пустыня - Мацумото Сэйте (книги регистрация онлайн .TXT) 📗
Он решил обратиться в Общество Япония — Франция, авось там удастся получить нужную ему информацию. Но оттуда тоже сообщили, что о супругах Бернард им ничего не известно.
— Простите, французы, приезжающие в Японию, заходят к вам? — спросил Соэда.
— Большей частью — да. Кстати, чем занимаются господа, которых вы разыскиваете?
— Торговлей.
— Они приехали по делам?
— Нет, по-видимому, как туристы. У супруга, хотя он и француз, тип лица восточный, возраст — пятьдесят пять лет.
— Попытаемся выяснить, — пообещали в Обществе.
Соэда хотел было выстроить последние события в один логический ряд, но ему пока не хватало данных. Поэтому прежде всего он решил позвонить Мурао и Таки.
По его расчетам, Таки уже должен, был возвратиться из Киото в Токио, но, когда он позвонил, ему сообщили, что Таки еще путешествует и неизвестно, когда вернется.
Соэда набрал номер телефона Мурао. Прислуга ответила, что господина Мурао в Токио нет, где он сейчас находится и когда приедет — неизвестно. Соэда попросил к телефону жену Мурао, но ее не оказалось дома.
Он трижды звонил на квартиры Таки и Мурао, и всякий раз ему отвечали одно и то же.
Позвонили из Общества Япония — Франция:
— Мы спрашивали местных французов. К сожалению, супругов Бернард никто не знает.
Итак, местонахождение Таки неизвестно, а Мурао, наверно, до сих пор в киотоской больнице, скрывается под чужим именем. Соэду не оставляло предчувствие, будто в ближайшие дни что-то должно произойти. И ему снова вспомнились последние слова. Мурао во время их встречи: «Об этом попробуйте спросить у Уинстона Черчилля». Должно быть, это было сказано не в шутку.
19
Такси мчалось по пыльной дороге, которая пролегала вдоль небольшой речушки с удивительно прозрачной водой. Вокруг простирались скошенные рисовые поля.
В машине сидел человек лет шестидесяти, в надвинутой на лоб, давно вышедшей из моды шапке с козырьком. Он неотрывно глядел на проносившийся мимо пейзаж. В просветах между гор виднелись сосновые рощи, сверкали на солнце крыши сбившихся в кучки домов.
— Простите, господин, какое место в Цуядзаки вам нужно? — не оборачиваясь, спросил шофер.
— Разве уже Цуядзаки? — спросил мужчина, и стало ясно, что здесь он впервые.
— Да, мы подъезжаем к городу.
— Мне нужно к храму Фукурюдзи. Узнайте у кого-нибудь, как туда проехать.
Шофер, все так же не оборачиваясь, кивнул головой.
Солнце уже низко склонилось к западу, удлинившиеся тени деревьев пересекали дорогу.
— Господин приехал из Токио? — спросил шофер.
— Да… из Токио…
— Здесь, должно быть, впервые?
— Да.
Пассажир, кажется, попался не из разговорчивых, подумал шофер.
Кончились рисовые поля, и машина въехала в город. По обе стороны дороги тянулись старые дома.
Шофер остановил машину у рисового склада и, приоткрыв дверцу, крикнул:
— Есть здесь кто-нибудь? Как проехать к храму Фукурюдзи?
В дверях появился мужчина, державший в руках мешок из-под риса, и громким голосом стал объяснять дорогу.
Шофер захлопнул дверцу, машина поехала дальше.
— Остановитесь у магазина, где я мог бы купить курительные палочки и цветы, — попросил пассажир.
Купив то и другое, они выехали из города. Машина вскоре свернула на дорогу, круто забиравшую вверх. Спустя несколько минут она остановилась у каменной лестницы, которая вела к храму.
Шофер выскочил из машины и отворил дверцу.
С цветами в руке мужчина вылез из машины и, велев шоферу ждать, стал подниматься по каменным ступеням. По обе стороны лестницы росли сосны и криптомерии. Вскоре показались храмовые ворота, увенчанные высокой крышей.
Мужчина медленно поднимался вверх. В конце лестницы он остановился передохнуть. Затем вошел в ворота, на которых было выведено иероглифами «Фукурюдзи», и, миновав главное здание храма, направился к жилому помещению.
Увидав молодого послушника, убиравшего опавшие листья, он сказал, что хотел бы повидаться с настоятелем.
В ожидании настоятеля он стал бродить по двору, разглядывая высокие деревья гинкго. Их голые стволы и лишенные листьев ветви четко вырисовывались на фоне предвечернего неба.
Подошел настоятель, одетый в белое кимоно. Его длинная борода достигала груди.
— Господин Оспе? — спросил мужчина, снимая головной убор. Его волосы с сильной проседью были аккуратно расчесаны на пробор. Выражение лица было спокойное и чуть грустное. — В этом храме должна находиться могила господина Тэрадзимы…
— Вы не ошиблись, его прах захоронен здесь.
— Некогда я был близко знаком с господином Тэрадзимой. Приехав на Кюсю, я счел своим долгом посетить могилу покойного. Вам не трудно проводить меня туда?
— Пожалуйста. — Настоятель приказал послушнику принести ведерко с водой.
— Значит, вы были с ним знакомы? — обратился настоятель к следовавшему за ним мужчине. — Давненько никто из друзей не посещал его могилу. Покойный будет доволен.
Они подошли к невысокой ограде из бамбука и через сплетенную из прутьев калитку вступили на территорию обширного храмового кладбища. Настоятель шел впереди по тропинке, проложенной между могил. Вдалеке виднелось море, на которое ложились длинные полосы света, когда солнце выходило из-за туч.
— Здесь, — сказал настоятель, оборачиваясь к шедшему за ним мужчине.
За невысокой каменной оградой виднелся большой дикий камень, на котором была высечена надпись: «Здесь покоится благородный и благочестивый мирянин, коему посмертно присвоено имя Тэйкоин».
Мужчина поднялся к надгробию по небольшой каменной лестнице и поставил в вазу цветы. Когда настоятель опустил рядом с ним ведерко с водой, мужчина склонился над могилой, зажег свечи и поминальные курительные палочки и начал молиться.
Молитва была долгой. Он вытащил черные четки, которые, по-видимому, взял с собой для этого случая, и стал их медленно перебирать.
Настоятель склонился рядом с ним и прочитал поминальную молитву. Мужчина оставался на коленях, склонив голову и закрыв глаза, и после того, как настоятель завершил молитву. На его узкие плечи упал луч вышедшего из-за тучи солнца. Наконец он поднялся, зачерпнул из ведерка воды и, окропив ею могильное надгробие, снова прошептал короткие слова молитвы.
Поминальная церемония длилась долго. Так истово можно молиться лишь о родителях, думал настоятель, Удивленно разглядывая незнакомца.
Мужчина поглядел на море, потом снова перевел взгляд на могилу, словно хотел удостовериться, сколь гармонично она сочетается с окружающей природой.
— Хорошие вид, — тихо произнес мужчина, и его худое лицо просветлело. — Господин Тэрадзима, должно быть, счастлив, что покоится в таком месте.
Он продолжал глядеть в морскую даль, где, словно нарисованный, виднелся остров.
— И правда, — подхватил настоятель, — ведь это его родина. Поистине, человек должен покоиться там, где родился.
— Мне известно, что Тэрадзима родился в этих местах, но где точно — не знаю. Может быть, в самом городе?
— Нет, невдалеке от него, но семья, покойного перебралась теперь в город и занимается торговлей.
— Значит, его семья здесь?
— Да, они из помещиков. После войны, во время земельной реформы, у них отобрали половину угодий. Тогда они продали остальное, переселились в город и открыли торговлю галантереей. В день поминовения они обязательно приходят сюда.
— Жена покойного здорова?
— Да, в полном здравии.
— Ей, должно быть, уже за шестьдесят?
— Пожалуй, побольше, все семьдесят.
— Неужели? — удивленно воскликнул мужчина и снова стал глядеть на море. — А как поживает остальное его семейство?
— Все здоровы. Сын женился на хорошей девушке — порадовал старую мать.
Услышав это, мужчина тихонько вздохнул.
— Очень хорошо. Теперь я спокоен, — пробормотал он.
— По-видимому, вы были близким другом покойного? — спросил настоятель, внимательно разглядывая незнакомца.
