Босиком по снегу - Брикер Мария (книги онлайн бесплатно серия TXT) 📗
– Вот! – изо всех сил проорала она в ухо доктору, указывая на каталку, на которой без сознания лежала молодая девушка. – Со станции привезли только что!
– Не ори, голубушка, я не глухой, – по-деловому сообщил доктор, к этому времени он уже успел подключить свой слуховой аппарат, который использовал только в исключительных случаях, когда ему необходимо было осмотреть пациента.
– Она там со вчерашнего утра в отключке провалялась, – заметно тише продолжила сестра. – Из электрички вышла, раскачиваясь из стороны в сторону, в помещение билетной кассы вошла, на лавку села, вернее легла – и все, больше в сознание не приходила. Кассирша решила, что она пьянчужка или наркоманка. Милицию не стала вызывать, думала, проспится девка и уйдет сама. Только потом уже сообразила, что что-то не так… Вы уж извините меня, Рафаэль Абрамович, но, кроме вас и меня, в больнице уже никого не осталось.
– А Тарасов где? – приложив ко лбу девушки руку, спросил главврач.
– Ушел, – однозначно пояснила Ирина.
– Давно? – уточнил Разумовский.
– Со вчерашнего дня, – уточнила Ирина.
– Понятно, значит, его можно ждать не раньше чем через неделю. Ну, бог с ним. Давай, душенька, в отдельную палату ее немедленно, а я сейчас переоденусь и приду.
Сестра незамедлительно выполнила поручение, раздела девушку, переложила ее с каталки на кровать и, утерев рукавом халата пот со лба, присела на стул в ожидании врача. Разумовский не заставил себя долго ждать, вооружившись стетоскопом, вошел в палату, тщательно осмотрел пациентку, нахмурился и покачал головой.
– Кожные покровы гиперемированны и цианотичны, дыхание поверхностное, учащенное… А с девочкой-то беда, – вынес он свой вердикт, – и без рентгена ясно, что пневмония у нее в тяжелой форме. Готовь ампициллин и жаропонижающее, маску с кислородом подключи… хотя здесь все понятно – не выживет она, даже если мы в Москву ее отправим.
– Ох, несчастье-то какое, – запричитала сестра, громко топая, вылетела из палаты, так же громко топая, вернулась со всем необходимым и, продолжая причитать и охать, засуетилась над девушкой. – Может, оклемается еще, Рафаэль Абрамович? Ведь молодая совсем, – закончив все предписанные доктором процедуры, с надеждой спросила Ирина, укутала девушку в одеяло и промокнула ее влажный лоб стерильной салфеткой.
– Только чудо сможет ей помочь, голубушка, уж поверьте моему многолетнему опыту, – грустно сказал доктор. – Родственников надо известить, чтобы проститься успели. Судя по одежде, она из обеспеченной семьи. Документы у нее есть? Что она вообще делала на нашей станции?
– Она, наверное, экстрасенша, – предположила сестра, деловито обшаривая карманы одежды пациентки.
– Не понял, – растерялся Разумовский.
– Что тут непонятного, Рафаэль Абрамович? Неужто вы не в курсе, что здесь недалеко живет… Как его, блин?
– Не выражайся, голубушка, – сделал замечание Разумовский. – И кто же тут живет недалеко?
– Простите, Рафаэль Абрамович, – извинилась Ирина, – здесь недалеко живет человек один. Доктор. Так вот, к нему со всей страны эти, ну как их, блин…
– Не выражайся, голубушка, – вновь сделал замечание Разумовский. – И кто же к нему со всей страны приезжает?
– Ну, люди с паро… тьфу-ты, и не выговоришь даже, в общем с необычными способностями, – объяснила Ирина. – Смотрите, паспорт ее нашла, деньги, ни фига себе сколько… А это что? – выудив из кармана полушубка девушки какой-то листок, заинтересовалась сестра. Она пробежала его глазами и радостно выкликнула: – Точно, экстрасенша! Я же говорила. Здесь как раз адрес этого профессора указан и еще фамилии каких-то женщин.
– Так, понятно – к этому «доктору» со всей страны стекаются психи. А позвольте спросить, голубушка, что он с ними со всеми делает? Он у них что, духовный учитель?
– Да нет, что вы, Рафаэль Абрамович, – засмеялась Ирина. – Он, насколько я знаю, довольно известный ученый. Я про него в газете читала, – занимается паро… и биоэ… Ой, ну не выговорить даже.
– Н-да, – озадаченно почесал макушку Разумовский. – Ты имела в виду парапсихологию и биоэнергетику? Чудесно! Он занимается тем, чего не существует в природе. Хорошо еще, что он НЛО не изучает, а то наше спокойное местечко наводнили бы не обычные шарлатаны, а инопланетяне и летающие тарелки. Вот что, голубушка, чем бы он там ни занимался, поезжай к нему, благо живет он недалеко, и справься, знает ли он… дай-ка сюда паспорт. – Доктор забрал у сестры паспорт и раскрыл его. – …знает ли он Александру Сергеевну Демидову. Фамилии женщин, которые написаны на листе, ему назови. Объясни, что девушка, по всей вероятности, ехала к нему. К сожалению, не доехала, – сочувственно добавил доктор, присел рядом с пациенткой в старое дерматиновое кресло с прорванной в нескольких местах обивкой, устало откинулся на спинку и глубоко задумался над тем, что мир, кажется, скоро превратится в большой дурдом и медицину заменят лженауки и псевдоучения, так активно набирающие силу в последнее время. Еще Рафаэль Абрамович думал о Фимочке, которая, наверное, уже как следует протопила баньку и с нетерпением ждет его возвращения домой, о вкусном форшмаке, приготовленном ею на ужин, о баночке чистого, как слеза, медицинского спирта, который он собирался употребить после баньки, закусывая форшмаком, предварительно разбавив спирт в равной пропорции колодезной водой, и о молодой симпатичной девушке, которая в горячке металась по жесткой больничной койке, и никакой надежды на то, что она хотя бы дотянет до утра, у доктора не было. Постепенно Разумовского стало клонить ко сну, тело его обмякло, голова запрокинулась, очки свалились с носа на пол, и палата погрузилась в туманную дымку… Неожиданно он услышал смех, странный, как перезвон колокольчиков, нежный и завораживающий, потом появилась девушка, высокая и очень худенькая, с длинными темными волосами и венком на голове. Она материализовалась словно из воздуха и закружилась по комнате в причудливом танце. Тело ее было на удивление гибким, движения – очень гармоничны. Ее тонкие руки, украшенные браслетами, взмахнули, как крылья птицы, и Разумовскому показалось, что она воспарила над полом.
– Кто ты? – прошептал Разумовский, вытирая выступивший на лбу пот. Девушка в ответ опять засмеялась, подошла к кровати пациентки и склонилась над ней. – Можешь не отвечать. Я знаю, кто ты, – прошептал главврач и почувствовал, что во рту все пересохло от волнения. – Да, да, я понял, кто ты. Ты ангел смерти! Я знал, что ты придешь ее забрать. Я сам поставил диагноз.
– Сестра, – тонким голоском пропела девушка.
– Я здесь, – завопила медсестра Ирина, ворвавшись в комнату.
– Да тихо вы, она не к вам обращается, – вслед за медсестрой вошла незнакомая высокая женщина с уродливым лицом, потянула ее за рукав, и они вместе вышли.
– Сестра, – вновь пропела девушка, склонившись над кроватью Александры.
– А, понятно, я сплю, – хихикнул Разумовский и ущипнул себя за руку. Почувствовав боль, Рафаэль Абрамович еще раз ущипнул себя за руку, потом еще раз и еще раз.
– Рафаэль Абрамович, идите сюда, только тихо, – заглянув в палату, позвала его медсестра Ирина. – Ваши очки лежат на полу, рядом с правым ботинком.
Ошалев окончательно, главврач нагнулся за очками, поднял их с пола, водрузил себе на нос, огляделся и отрыл рот. «Ангел смерти» был облачен в модные джинсы и свитер, на голове вместо венка было надето некое приспособление в виде металлического обруча с торчащими в разные стороны пружинами, обнаженные по локоть руки покрывали резиновые присоски с тонкими проводами, которые тянулись к какому-то замысловатому прибору со стрелками, прикрепленному на поясе девушки.
– Мама, – тихо позвала девушка, и Разумовский заметил, что она побледнела до синевы и стала заваливаться навзничь. Он машинально подхватил ее на руки, растерянно оглядываясь по сторонам. Палата заполнилась людьми: высокая женщина с уродливым, как оказалось при ближайшем рассмотрении, обожженным лицом, подлетела к Разумовскому и грубо скомандовала, чтобы он посадил девушку в кресло. Потом повернулась к какому-то мужчине с аккуратной бородкой, лет тридцати пяти – сорока и выпалила гневно и импульсивно:
