Нам не страшен Хуливуд - Кемпбелл Роберт (читать книги txt) 📗
– Если хочешь уговорить малышку, не хватай ее за волосы и не шарахай об стенку – не то она непременно завизжит, что ее изнасиловали. Бросится на улице в объятия первому же копу или первому же коту, лишь бы он защитил ее, понял? Нет, ты и на самом деле поведи себя как настоящий кот. Поначалу не обращай на нее внимания. Пусть она первая подойдет к тебе. А ты угости ее мороженым и персиками. Веди себя так, словно ты не замечаешь, что у нее есть жопа и титьки. Ну, а когда она наестся мороженым, начинай дурить ей голову. Если у нее некрасивые уши, скажи, что они как две раковины и солнечный свет проходит сквозь них насквозь. Если у нее большой нос, расскажи, что именно такие и нравились римским императорам и французским королям. Не забудь добавить, что и у мадам Бовари, и у знаменитой ведьмы Мари Лаво были такие носы, которые составили бы честь любому кораблю. Если у нее нет буферов, скажи, что такая красота изысканна, хотя и не в современном стиле, и что боги прислали ее к нам из двадцатых годов, чтобы и мы поняли, что к чему. Просекаешь?
– А если она и сама просекает, что вид у нее нетоварный, и говорит мне в ответ, что я полное говно?
– А что ей еще остается сказать, если она, конечно, не круглая дура? А ты скушай это «говно» и малость пожуй. Веди себя робко и трепетно перед лицом красавицы, которая не знает цену собственной красоте. И полна нигилизма.
– Ни… чего?
– Ладно, проехали. Мы обсуждаем баб, а не фразеологию. Покачай головой в напускном отчаянии. Пощелкай языком. Влей в себя ее говно до отвала. Пинтой. Квартой. Целыми галлонами! Потому что сказано, как в Писании, – "несть пизды, коя не вострепещет, правильно оглаженная". И запомни еще одно изречение: "Да не убойся плодов, пока не противно рвать их".
– Ну, а если она не страшила, а красотка – да такая, что сердце в груди замирает?
– Прямо противоположная техника. Работаешь по принципу контраста. Говоришь, что у нее тяжелые веки, но, может, оно и не плохо, потому как, мол, и на солнце бывают пятна. Говоришь, что маленький шрам на губе придает ее лицу особую индивидуальность. Главное, попроще, понял? Не жалей уксуса, но умей время от времени и подсластить его. У нее живот заболит, если не угостить ее чем-нибудь сладеньким, понял?
– Так почему прямо с карамельки и не начать?
– Потому что карамельки суют ей на каждом углу, лишь бы поскорее залезть к ней в трусики. А после того, как ты попотчуешь ее язычок уксусом, твоя единственная карамелька перевесит десятифунтовую коробку сластей от любого другого мудака. Ты понял этот урок или он для тебя слишком сложен?
– Я учусь.
– Следующий пункт – заставь ее раздеться. Каждой из них хочется раздеться, и они только и ждут мало-мальски подходящего повода. Если надевают длинную юбку, то с таким разрезом, что волосики увидеть можно, а титьки как бы сами вываливаются из выреза блузки. Понимаешь, о чем я? Погляди ей под юбку, когда она садится в автобус, – ох, как она тебя запрезирает! А на пляже оставит на теле тьфу, ну, два тьфу – и рада-радешенька.
– Я возьму камеру и скажу, что хочу ее снять.
– На хер. Не глупи. Если они малость покривляются у тебя перед камерой, а потом ты решишь их пощупать, даже самая старая блядь скажет, что ее склонили на это дело обманом.
– А что же мне делать?
– Научись принимать сообщения.
– Не прогоните ли вы для меня этот автобус еще раз по тому же маршруту?
Гусеница растопырил пальцы, как хирург, только что помывший руки и теперь собирающийся надеть резиновые перчатки.
– Эти волшебные пальцы сорвали больше вишенок, чем растет яблок на всех деревьях в штате Вашингтон. Допустим, она секретарша и говорит тебе вечерком, когда вы с нею выпиваете по маленькой в баре: "Ах, милый, что-то я копчик себе отсидела". Что ты на это отвечаешь? "Я знаю, как этому горю помочь" – вот что. А допустим, она продавщица из большого универмага. Что она говорит? "Ах, я буквально с ног валюсь!" А ты в ответ улыбаешься, показываешь ей руки и говоришь: "Моя дорогая старушка мама, да будет земля ей пухом, всегда говорила, что у меня волшебные руки. Особенно когда я растирал ей ступни в конце долгого трудного дня. Так, может, она…»
– Мне кажется, я уловил. Допустим, она баскетболистка – и у нее это ужасное растяжение, какое бывает у баскетболисток, когда им заедут рукой или ногой. Вот она и говорит: "О Господи, как эта гадина расхуячила мне все колено!" А я отвечаю: "Видишь эти руки? Они вернули к жизни моего брата-баскетболиста после того, как он столкнулся с самым отчаянным грубияном из всей луизианской лиги".
– Грубовато, но общую идею ты ухватил. Так что ты какое-то время помнешь ее и огладишь, а потом заговоришь о том, что глубокий массаж лучше проводить без одежды. И если она только вытянет край блузки из-под пояса. И если только снимет чулки… И если только…
– … снимет джинсы.
– То помассируй ее, поласкай, нашепчи ей в ушко всякие нежности. А потом оттрахай.
– А потом сказать ей, как мне это понравилось.
– Неверно. А потом скажи ей, как тебе это понравилось, но таким тоном, чтобы она поняла, что что-то вышло не так. Ну, ничего, но не более того.
Серединка на половинку. Одним словом, что ты прекрасно мог бы обойтись и без этого приключеньица. И поскольку ты поколеблешь ее самооценку…
– Само… что?
– Проехали. Ей захочется одержать победу – даже над таким жалким неблагодарным ублюдком, как ты. Так что она практически вынудит тебя пойти по второму разу. Расшевели ее малость, а сам поведи себя так, будто ты несколько рассержен. А потом, когда она потребует продолжения, дай ей пощечину. В этом весь фокус. Некоторые после этого убегают. Зато другие – и таких примерно половина – только радуются. Радуются тому, что их наказали за проявленную глупость. За то, что она связалась с такой грязной скотиной, как ты, когда вокруг разгуливают столько красивых брокеров и врачей и практически каждый из них готов повести ее под венец. Понимаешь, что в таком случае происходит? Понимаешь, что за ситуацию тебе удается сконструировать? Всего понемножку: горького и сладкого, нежного и грубого, доброго и злого, – и все это исходит от тебя. Исходит от одного-единственного мужика. Им больше не нужно покупать в нескольких лавках, они приобретают весь набор в одном месте. Ты становишься в плане чувств своего рода супермаркетом. Все, что ей требуется, у тебя на полках непременно отыщется. А бабы, не забывай, ленивые твари. Тщеславия у них хоть отбавляй, на вот энергии маловато. Запомни этот урок – и он не подведет тебя никогда.
Баркало отвернулся от мостовой. Увидев его лицо, Буш вновь пришла в полный ужас.
– Одевайся, – сказал он ей. – Хочу познакомить тебя с актрисой, которую ко мне прислали из Лос-Анджелеса.
Буш постаралась не думать о том, чего ради присылать кого-то к Баркало в Новый Орлеан из Лос-Анджелеса, если сам Баркало приедет туда всего через пару дней.
Должно было произойти нечто чудовищное. И она интуитивно понимала это.
Тени становились все длиннее и длиннее, но и это не приносило прохлады. День, казалось, всего-навсего заветривался. Улица была практически пуста. Разве что мужчины, поодиночке заворачивающие в "Бобровую струю". Судя по всему, порнокинотеатр приносил недурные барыши. Одиноких изголодавшихся мужчин в здешнем городе было полным-полно.
Подъехало такси. Из него вышла Шила Эндс. На ней было плетеное платье, а в руке – продолговатая плетеная сумка явно в комплект к платью. Ворот был расстегнут, виднелась желтая шелковая блузка с глубоким вырезом. Даже через дорогу Свистун увидел узенькую полоску незагорелой кожи в ложбинке грудей. Юбка была ниже колена, однако с двумя боковыми разрезами, так что ее бедра, обтянутые кремовыми чулками, то и дело мелькали чуть ли не доверху. Выходя из машины, она оправила чулки – и ее длинные белокурые волосы заструились при этом водопадом по обеим щекам.