Тайна древнего саркофага - Басманова Елена (читать книги TXT) 📗
– Нет, водные процедуры – чрезвычайно полезное изобретение человечества! – заявил он преувеличенно бодро, решив не обращать внимания на перемены в облике девушки.
– Вы издалека были похожи на резвящегося дельфина, – сказала упавшим голосом Мура.
– Слегка тяжеловат для дельфина стал, – самодовольно согласился доктор, растирая тело плотным полотенцем, – хотя у меня было необычное ощущение, как будто я, как в баснословные времена, один в море качаюсь на волнах недалеко от прекрасных кораблей – допустим, древних галер или парусников... А чем здесь занимались вы?
– Скучала. – Мура отвела глаза. Показалось доктору или нет, что в них блеснули слезы? Этого еще не хватало. Неужели он довел девушку до слез? Неужели нанесенная им обида так сильна?
– Я надеюсь, вас никто не тревожил в мое отсутствие, – с участием обратился он к ней. – Я слишком долго наслаждался купанием.
– Нет, милый Клим Кириллович, все было хорошо. – Голос Муры подозрительно дрогнул.
«Да что ж это такое? – Доктор был поражен. – Неужели надвигается истерика?»
– Хотите мороженого? – спросил он неожиданно для самого себя.
– Нет, спасибо, мороженого не хочу.
– А чем хотел вас прельстить босоногий торговец?
Она быстро глянула на доктора и вновь отвела глаза в сторону.
– Я вижу, что вы ничего у него не купили, – сказал ласково молодой человек.
– Нет, не купила. – Мура крутила в руках баночку с кремом от загара.
– И, милый Клим Кириллович, нам уже, наверное, пора собираться.
– Хорошо, я не возражаю, готов выполнить любое ваше желание.
Мура укоризненно покосилась на него, разомкнула губы, как будто намереваясь что-то сказать, но передумала и промолчала.
Клим Кириллович переоделся, собрал шезлонги, зонт, купальные и пляжные принадлежности, закрыл все в будке, и они; медленно отправились по бетонной дорожке в сторону дачного поселка. Они миновали пляж, потом небольшую лесную полосу, которая отделяла песчаный берег от Большой дороги. Перешли и саму дорогу – не торопясь, чувствуя себя не столько отдохнувшими, сколько усталыми, они двинулись по крутому склону, ведущему вверх. Где-то посередине склона Мура остановилась, чтобы перевести дыхание. Она обернулась, чтобы посмотреть на узкую полоску моря, которая была хорошо видна между деревьями и над той полоской леса, которая уже закрывала песчаную береговую отмель.
Вдали у горизонта застыл небольшой корабль – создавалось ощущение, что он никуда не плывет, а просто поставлен для услаждения взоров гуляющих, как красивая декорация.
Доктор Коровкин посмотрел в ту же сторону, что и Мура. Они уже собирались продолжить подъем по крутой дороге, но тут девушка схватила Клима Кирилловича за руку.
– Я вижу, вижу, – поспешил успокоить ее он. – Что же там такое?
Издалека было трудно понять, что произошло там, около горизонта, – видно было только, что внезапно перед неподвижным судном вырос огромный черный фонтан, затмив корабль, как будто кто-то с берега стрелял из артиллерийского орудия и снаряд упал перед судном, подняв в воздух гору морской воды!
– Что это? – спросила шепотом Мура. ; – Не знаю, – признался Клим Кириллович, – Может быть, какая-то авария на судне или проводят испытания снарядов. Если это судно из Кронштадта, то на его борту есть вооружение, какие-нибудь пушки. На учения не похоже. Около форта сегодня нет учебных мишеней.
– Странно. – Мура смотрела, как огромное темное облако, затмившее далекий корабль, медленно оседает, но более ничего разглядеть не могла.
Доктор Коровкин не видел ничего интересного и заслуживающего внимания в случайной картинке, открывшейся их взору, скорее всего, считал он, учения переместились сегодня к Кронштадту. Он терпеливо дожидался, пока Мария Николаевна соизволит двинуться дальше.
«Чем бы заняться вечером? Попробую пойти на рыбалку, поговорю с Прынцаевым, наверное, среди его знакомых есть рыбаки, – размышлял он. – Читать „медицинского нигилиста“ совершенно не хочется. Побыть в обществе Брунгильды тоже, вероятно, не удастся. Девушку сегодня трогать нельзя – завтра у нее концерт, она нервничает и сегодня, конечно, не отойдет от инструмента. Мешать ей не следует – воля и целеустремленность старшей дочери профессора Муромцева очень нравились доктору Коровкину. Она не предается праздным размышлениям фантастического характера, да и все сомнительные события; обходят ее стороной. Как будто вокруг нее стоит незримая охранительная стена».
Доктор шел рядом с Мурой, сосредоточенно глядящей себе под ноги, и продолжал размышлять о Брунгильде.
«Сила ее красоты удивительна. Все мужчины, которые оказываются в поле ее зрения, в большей или меньшей мере теряют голову. От секретаря князя Ордынского до сторожа саркофага Гомера. Кажется, только граф Сантамери не подвластен ее чарам – или очень хорошо скрывает свои чувства. Зато Ипполит Прынцаев Брунгильду боготворит. И прыщавый студент Петя Родосский тоже явно благоговеет перед ней».
С этого момента мысль доктора пошла совсем в другую сторону. Он стал думать о том, что почему-то давно не видел Петю Родосского на даче Муромцевых. А ведь это удивительно: Петя стал завсегдатаем муромцевского дома. Куда же он исчез? Не добил же студента маленький варвар, видящий Ахилла в репетиторе старшего" брата? Петя почему-то избегает общения с доктором. Только с доктором, или со всеми Муромцевыми?
Впрочем, вполне возможно, что Петя Родосский благополучно проводит время со своим другом Ипполитом Прынцаевым – им:, молодым, хочется выглядеть победителями-олимпийцами – не на колеснице, так на велосипеде. Простительные юношеские слабости. Если же все время крутиться вокруг барышень, то когда же тренироваться, чтобы потом блистать? А блистать хочется, особенно если принять во внимание вчерашнюю неудачу – Мура поведала о ней еще тогда, когда они шли звонить профессору.
Доктор покосился на Муру – она, кажется, тоже просила отца подарить ей на день рождения велосипед. Кто знает, может быть, она и права? Может быть, она будет великолепно смотреться на этом легком транспортном средстве? Профессор Муромцев, как, впрочем, и доктор Коровкин, обладал консервативными взглядами – и тому и другому казалось, что женщины на велосипедах смотрятся вульгарно. Но отважных велонаездниц, которые придерживались прямо противоположного мнения, кругом было великое множество. Десятки ее ровесниц считали нормальным и естественным передвигаться по дачным дорогам на велосипедах. Не чувствует ли Мура, что отстает от них? Что она не соответствует нормам нового времени, нового века – века технического прогресса? Лучше велосипед, чем кокаин, лучше спорт, чем кафешантанное пение.
С такими мыслями Клим Кириллович открыл перед Марией Николаевной калитку, ведущую на дачный участок, – и девушка, кивком поблагодарив его, прошла вперед. Доктор последовал за ней.
Елизавета Викентьевна стояла у крыльца – она выходила их встречать уже не в первый раз, как будто материнская интуиция ей подсказывала, что ее младшая дочь нуждается в утешении и участии.
– Надеюсь, вы славно провели время, – спросила она, вглядываясь в лица молодых людей.
Она сразу заметила, что Мура необычно сдержанна. Доктор выглядел вполне спокойным и добродушным.
– Обошлось без приключений? – улыбнулась профессорская жена. – А то уж Брунгильда беспокоилась, не явился ли вам Нептун? Какие у нее странные мысли. Волнуется. Из-за концерта.
– Нептун демонстрировал свою власть вдалеке, – сказал доктор. – Представляете, мы видели – не очень ясно, конечно, – какие-то испытания снарядов возле кораблей в стороне Кронштадта. И это – единственное достойное упоминания зрелище.
Не успел он закончить свою фразу, как стоящая между ним и матерью Мура бросилась на шею Елизавете Викентьевне и зарыдала, причитая сквозь слезы:
– И почему я такая несчастная? Мамочка? Что же мне делать? Я больше не могу!
– В чем дело, доченька? – удивилась Елизавета Викентьевна. – Ну успокойся, не плачь, что случилось?
