Неприятности в клубе 'Беллона' - Сэйерс Дороти Ли (читать книги .txt) 📗
- ...Это же ясно как день!
Харди довольно усмехнулся.
- Представляю, как они были шокированы, когда тело наутро обнаружилось в клубе. Небось, ты устроил Пенберти хорошую выволочку по поводу трупного окоченения?
- Само собой. Но он тут же прикрылся профессиональной этикой.
- Ничего, это ему еще припомнят на трибуне свидетелей. Он признался, что знаком с девушкой?
- Сказал, что это было шапочное знакомство. Но кое-кто видел их вместе. Помнишь случай Томпсона? Тогда все решилось благодаря допросу официантов в кафе.
- Вот что мне хотелось бы знать, - вздохнул Уимзи. - Почему...
- Что - почему?
- Почему они не договорились? - Его светлость собирался сказать совсем другое, однако передумал, а эти слова завершали фразу не хуже любых других.
- О чем это вы? - вклинился Харди.
Питер объяснил:
- Когда встал вопрос о завещании, Фентиманы были готовы пойти на компромисс и поделить деньги. Почему мисс Дорланд не согласилась? Если ты прав, это явилось бы самым безопасным вариантом. Но ведь именно она настояла на расследовании.
- Этого я не знал, - пробормотал Харди с досадой. Весь день он собирал возможные сюжеты, а завтра, чего доброго, состоится арест, а тогда какой в них толк?
- Но ведь в конце концов они договорились, - заметил Паркер. - Когда это произошло?
- После того, как я сообщил Пенберти о намечающейся эксгумации, ответил Уимзи, словно нехотя.
- Вот! Они поняли, что дело зашло слишком далеко!
- Помнишь, как Пенберти нервничал на эксгумации? Помнишь этого типа как там его имя - который отпускал шуточки по поводу Палмера и едва не опрокинул банку?
- Это вы про что? - снова требовательно вопросил Харди. Паркер объяснил; Харди выслушал, стиснув зубы. Еще один потрясный сюжет ускользнул! Но ничего, все это всплывет на процессе; вот тогда-то он статейку и тиснет!
- Роберту Фентиману орден надо дать! - заявил Харди. - Если бы он не вмешался...
- Роберту Фентиману? - сдержанно переспросил Паркер.
Харди ухмыльнулся.
- Если не он подстроил всю эту историю с телом, тогда кто же? Признайте ж вы наконец, что мы тоже кое-что соображаем.
- Никто ничего не утверждает, - произнес Паркер, - но...
- Но все в один голос твердят о том, что это Роберт. Ведь кто-то же это сделал! И если бы этот Кто-То не вмешался, для Дорланд это обернулось бы большой удачей.
- Да, пожалуй. Старик Фентиман просто вернулся бы домой и тихо окочурился, а Пенберти выписал бы свидетельство о смерти.
- Хотел бы я знать, сколько неудобных людей было убрано с дороги таким способом. Черт побери, это же так просто!
- Интересно, каким образом Пенберти собирался принять участие в дележке наследства.
- Проще простого. Что мы имеем? Девицу, которая называет себя художницей. Пишет плохие картины. Так? Затем она встречает доктора. Он помешан на железах. Практичный человек - понимает, что на железах можно делать большие деньги. Она начинает интересоваться железами. Почему?
- Это было год назад.
- Точно. Пенберти небогат. Военный хирург в отставке, обладатель кабинета на Харлей-Стрит с латунной табличкой на двери; в том же доме - еще два полунищих обладателя таких же табличек. Зарабатывает на нескольких постоянных посетителях клуба "Беллона", которые еле-еле ноги таскают. Одержим идеей, что открытие клиники по омоложению сделает его миллионером. Все эти старые кобели, оплакивающие былые веселые деньки, - идеальный вариант для человека с некоторым начальным капиталом и огромной самоуверенностью. И тут появляется девушка, богатая наследница, разумеется, он уцепился за нее. Договоренность достигнута. Он устраняет с ее пути препятствие к получению наследства, а она в знак благодарности вкладывает деньги в клинику. Ну, а для отвода глаз она изображает интерес к железам. Бросает живопись, ударяется в медицину. Все ясно как день!
- Но это значит, - вставил Уимзи, - что Анна Дорланд знала о завещании уже по меньшей мере с год.
- А что в этом невероятного?
- Но мы возвращаемся все к тому же вопросу - зачем такая задержка?
- А вот вам и ответ, - подхватил Паркер. - Эта парочка выжидала, чтобы все попривыкли к ее занятиям медициной и впоследствии не соотнесли бы их со смертью генерала.
- Разумеется, - кивнул Уимзи. События разворачивались со стремительной скоростью, оставляя его "в хвосте". Но, во всяком случае, Джорджу ничего не грозит...
- Как скоро вы начнете действовать? - спросил Харди. - Думаю, вам понадобятся доказательства поубедительнее, чтобы арестовать их.
- Я должен быть уверен, что им не удастся отвертеться, - медленно произнес Паркер. - Доказать, что они были знакомы, - это еще не все. Когда мы проведем обыск, у девушки, безусловно, могут найтись письма. Или у Пенберти - хотя он не производит впечатление человека, разбрасывающего компрометирующие документы.
- Вы не задержали мисс Дорланд?
- Нет, пусть пока погуляет на свободе, но - на поводке. Могу сказать вам одну вещь. За все это время она вообще не общалась с Пенберти.
- Конечно, не общалась, - заявил Уимзи. - Они же поссорились.
Собеседники во все глаза уставились на него.
- Откуда ты это знаешь? - спросил ошеломленный Паркер.
- Ну, какая разница... Предположение, не более... В любом случае, они должны были прекратить общаться, как только поднялся шум.
- Привет! - закричал Харди. - Вот и Уоффлз - как всегда, с опозданием. Уоффлз! Что поделываешь, старина?
- Да вот, пытался разговорить Рашвортов, - ответил Уоффлз, пробираясь к стулу рядом с Харди. Он был худощав, рыжеват и, по манерам судя, изрядно утомлен жизнью. Харди представил коллегу лорду Питеру и Паркеру.
- Готов репортаж?
- Ну да. Вот ведь стервозные дамы! Мамаша Рашворт, неряха этакая, так и витает в облаках, ничего вокруг себя не видит, пока не уткнется носом. И, разумеется, утверждает, что всегда подозревала: от этой Анны Дорланд добра не жди. Я чуть было не спросил, зачем, в таком случае, она ее принимала у себя, но сдержался. В любом случае, миссис Рашворт заявила, что никогда с ней особо близко не общалась. Разумеется, как можно! Поразительно, как эти возвышенные натуры идут на попятный при малейшем намеке на неприятности!
- Узнал что-нибудь о Пенберти?
- Да, есть кое-что.
- Интересное?
- А то!
Харди, с деликатной сдержанностью, каковую трудяги Флит-Стрит обычно выказывают по отношению к обладателям первоклассного сюжета, тему продолжать не стал. Разговор вернулся на круги своя. Уоффлз Ньютон вполне согласился с версией Сэлкома Харди.
- Рашворты точно что-то знают. Не мать, так дочь. Раз она помолвлена с Пенберти, она непременно заметила бы, что между ним и любой другой девушкой существуют некие отношения. Женщины - народ наблюдательный.
- Ну, не говори вздора: Рашворты никогда не признаются, что их ненаглядный доктор Пенберти имел отношения с кем-либо кроме дорогой Наоми, - возразил Ньютон. - Кроме того, не настолько же они глупы, чтобы не понимать, что связь Пенберти с Дорланд надо скрыть любой ценой. Предположим, они знают, что девица виновна, но компрометировать Пенберти извини-подвинься!
- Верно, - коротко кивнул Паркер. - Кстати, мать может ничего и не знать. Вот если бы удалось заполучить в свидетели дочку...
- Не удастся, - перебил его Ньютон. - Разве что вы очень поторопитесь.
- Почему это?
- Да потому, что завтра свадьба. Пенберти с Наоми получили специальное разрешение. Послушай, Салли, это строго между нами.
- Все в порядке, старина.
- Женятся? - переспросил Паркер. - Бог ты мой! Придется нам и впрямь слегка форсировать события! Простите, я убегаю. Счастливо - и спасибо за подсказку, приятель.
Уимзи вышел за ним следом.
- Мы должны немедленно остановить эту свадьбу, - заявил Паркер, отчаянными жестами подзывая такси, которое, тем не менее, демонстративно пронеслось мимо. - Я не хотел действовать преждевременно, но если девчонка Рашворт выйдет замуж за Пенберти, она не будет свидетельствовать против него, а это - конец. Черт побери, если она твердо вознамерилась идти к алтарю, нам не предотвратить свадьбы иначе, чем арестовав Пенберти. А не имея убедительных доказательств, делать это опасно. Думаю, лучше вызвать его в Скотленд-Ярд для допроса и задержать.
