Дело о картине Пикассо - Константинов Андрей Дмитриевич (читать книги онлайн без сокращений .TXT) 📗
Квартира затихла. Дым рассеялся. Я осторожно отодвинул спящую Настю и оделся.
— Оставь мне свой телефон, Зураб, — вдруг сказала Настя.
Я написал номер на бумажке и наклонился к ней. Поцелуй длился минут пять… или десять… или час. Я не помню.
Пошатываясь, я поднялся до своей квартиры и присел у двери. Видеть спящую жену я сейчас не хотел.
Осень наступала как белогвардейцы в психической атаке. Скоро облетят все листья, потом пойдет снег. Он надолго покроет этот город. Наверное, месяцев на семь.
Пусть он скроет под собой все то, о чем вспоминать мне не хочется. Чабан, «Пещера», Марат, «скомороховцы», полковник Шиллер, красноволосая Настя… Просто перелистнута еще одна страница в книге жизни… Ты перелистываешь страницу. Потом еще одну… потом еще. Какая-то из них может оказаться последней. И может случиться, что не успеешь дочитать ее до конца.
Ты стал сентиментален, Зураб. А все — годы…
Я давно переключился на другие расследования и забыл об истории с моим боевым товарищем. Я стал приходить домой вовремя, и жена прекратила дуться.
А в Агентстве продолжали сновать киношники во главе с неугомонным и громогласным Худокормовым. Сегодня у нас был двойной праздник — съемочная группа отмечала свой 500-й кадр, а мы провожали Зудинцева в угрозыск. Если, конечно, проводы можно назвать праздником.
Журналисты и актеры слились в едином веселье. Шум, тосты, звон бокалов не смолкали. Гитара кочевала из рук в руки. Зудинцев и актер Юрий Птичкин, обнявшись, нестройно выводили: «А волны и стонут, и плачут…»
На моем плече лежала голова Агеевой. Прижавшись ко мне, она жаловалась на Обнорского, Спозаранника, Повзло, на дочку Машу…
— Марина, все переживем, какие наши годы, да? — подмигнул я.
— Ах, вы, восточные мужчины, такие неверные, — кокетливо произнесла Агеева и прижалась ко мне еще сильнее.
Зазвонивший мобильник я достал из пиджака левой рукой, поскольку правой обнимал Агееву.
— Это Настя. Пожалуйста, Зураб, будь осторожен…
Я не успел ничего спросить — она повесила трубку. Я нахмурился. Все, что я хотел забыть, внезапно снова о себе напомнило.
Я шутил, смеялся, травил анекдоты, отвешивал Агеевой витиеватые комплименты. И поднимал один бокал за другим…
Но мобильник зазвонил снова.
— Спайдер здесь, — сказал мужской голос.
— Не понял, да?
— Вам звонят из кафе на Новочеркасском. Спайдер здесь.
— Теперь понял, — ответил я. — Еду.
Поймав мой взгляд, Зудинцев мгновенно протрезвел и вопросительно посмотрел в сторону коридора. Я кивнул. Георгий приподнялся, Птичкин, оставшись без поддержки, икнул и сразу же упал лицом в холодец, приготовленный нашей Тамарой Петровной. Я ему даже завидовал.
Каширин ни за что не хотел расставаться с дочкой актрисы Лены Черкасовой — красоткой Лизой. Его пришлось вытаскивать в курилку едва ли не силой, но корректно — миллионер все-таки.
— Что будем делать? — спросил я.
— А что ты предлагаешь, Князь?
Я вздохнул:
— Дайте мне в долг сто долларов — и я поеду.
— Уверен? — осторожно спросил Зудинцев.
— Дело чести, — ответил я.
— Деньги у меня есть. — Георгий хлопнул себя по внутреннему карману. — Получил сегодня последнюю зарплату в нашей «Золотой пуле»… Но одного мы тебя не отпустим. Правда, Родион?
Тот после паузы кивнул. Видно было, что расставаться со своей Лизой ему не хотелось.
Мы спустились и подошли к служебной «четверке».
— Я самый трезвый, ребята, — сказал Родион, садясь на водительское место.
Вот так. Доживу до старости — буду рассказывать внукам, что в извозчиках у меня миллионер был.
Худой, как макаронина, бритоголовый Спайдер, он же Крохоняткин-младший, настороженно озирался по сторонам. Он начал подозревать, что его привезли вовсе не в милицию.
— Твой папа тебя уже не отмажет, — медленно произнес Зудинцев, разминая «Беломорину». — Потому что дело об убийстве бизнесмена Каценельсона передано специальной бригаде Генпрокуратуры…
Георгий отчаянно блефовал, но перепуганный юнец верил этому бреду.
— Между прочим, гражданин Крохоняткин, я забыл представиться — начальник отдела городского управления уголовного розыска полковник Зудинцев! — И Георгий достал из кармана новенькие «корочки». — А беседуем мы не в моем рабочем кабинете, а на нейтральной территории только потому, что сейчас у нас встреча, так сказать, неформальная, без протокола.
— Жора-а, — спотыкаясь, влетел в кабинет в дупель пьяный Юрий Птичкин, размахивая ополовиненной бутылкой «Флагмана». — Мы еще не спели одну песню…
Подхватив служителя муз и отобрав бутылку, Каширин аккуратно вывел его.
— Вот, между прочим, следак из Генпрокуратуры, — моментально сориентировался Зудинцев. — Празднует успех предстоящего дела. Видишь, какие у нас коллеги, — у них сплошной праздник! Так что, Крохоняткин, будем говорить?
Тот кивнул.
— Только налейте водки…
Каширин плеснул Спайдеру «Флагмана» в пластиковый стаканчик: пей, сучонок…
— Черт-те что, — задумчиво сказал Георгий, рассматривая вынутую из сейфа портативную видеокамеру. — Я с этой хреновиной никогда в жизни дела не имел. А ты, Князь? Ты, Родион?
Мы честно признались, что и наш опыт общения с заграничной техникой невелик.
— Железнячка умеет! — воскликнул вдруг Каширин. — Позвать?
Нонна Железняк, которую только что оторвали от праздничной компании, все поняла правильно. Сделав воздушный поцелуй Спайдеру, уставившемуся на ее бесстыдно открытые ноги, она села напротив и включила камеру.
Крохоняткин-младший, допив водку, произнес дрожащим голосом:
— Это не я… Это все Фосген…
— Какой еще Фосген? — возмутился Каширин.
— Леха Бычков, у него прозвище такое. И пистолет его…
Как рассказал нам Виктор Крохоняткин, именно Фосген подбил его заняться уличными разбоями. Две попытки были успешными, только навар оказался небольшим — мобильник да мелкие суммы денег. А Каценельсона они пасли несколько дней. Знали, что тот от автостоянки до дома идет пешком. Тачка у него навороченная, денег при себе наверняка немало. Только вот молодые люди не рассчитали, что господин Каценельсон одного вида пистолета не испугается, и мужиком он окажется слишком здоровым… А Крохоняткин умудрится потерять на месте убийства свой мобильник.
— И кто же из вас двоих стрелял? — спросил Зудинцев.
— Он… Фосген…
— Иного ответа мы и не ждали, — захохотал Каширин. — Вот только ты все равно пойдешь как соучастник…
— Не пугай парня, Родион! — одернул его Зудинцев. — Нонна, у тебя камера работает? Так… Скажи-ка нам, Виктор Михайлович, ты сразу обо всем отцу рассказал?
Слайдер кивнул.
— Он меня чуть не убил… А потом отправил нас с Фосгеном к нашим родственникам в Крым на три месяца. Сказал, чтобы мы сидели тихо и не высовывались. Когда мы вернулись, оказалось, что это убийство уже повесили на каких-то бандитов…
— Пусть скажет, куда пистолет дели! — не выдержал я.
— Так…— успокоил меня жестом Зудинцев. — Слышал вопрос?
— Его Фосген спрятал. В котловане у станции Сортировочная. Могу нарисовать.
— Рисуй, — приказал Зудинцев. — Зачтется.
Руки пацана дрожали. Мне нисколько не было жалко молодого подонка.
— Нет, — покачал головой Зудинцев, глянув на каракули. — Так мы ни черта не найдем. Как ты со своим Фосгеном связь держишь?
Спайдер вздохнул:
Трубы у него нет, дома почти не бывает — боится. Мы обычно через чат общаемся — я с домашнего компа, а он в Интернет-кафе тусуется…
Зудинцев посмотрел на нас озадаченно:
— Коллеги, переведите!
— Серость ты, Жора! — рассмеялась Нонна и включила компьютер. — В это время твой Фосген бывает в И-нете?
Спайдер кивнул:
— Как раз только в это время и бывает…
