Киллера заказывали? - Бабкин Борис Николаевич (читаем книги бесплатно .TXT) 📗
Тот рухнул на пол.
– Скажешь!.. – процедил Ломовик. – Как очухается, – приказал он, – в гараж его приведите, я с ним там поговорю.
– Сука! – громко крикнул Степан.
Схватив швабру с металлическим зажимом, он ткнул ею стоящего рядом парня в живот и с разворотом ударил Ломовика зажимом в лицо. Отшатнувшись, тот машинально приложил ладонь к рассеченной скуле. Степан ударил второго парня по голове. Уходя от удара, тот присел. Степан сильно пнул его ногой в лицо и прыгнул к двери. Ломовик с коротким рыком метнул финку. Дважды крутнувшись в воздухе, нож острием вошел в шею Степана. Дергая ручку двери, тот ухватил рукоятку финки и попробовал вытащить, но тут же упал. Парни, подскочив, начали пинать его ногами.
– Отойдите! – крикнул Ломовик.
Вытащил финку из раны, присел.
– Влево, – указал направление сидевший рядом с сержантом Сысоев.
Притормаживая, тот начал поворот. И вдруг расслабленно ткнулся лбом в баранку. Сысоев ухватил руль и достал педаль тормоза. Выхватывая пистолет, выскочил. Рядом свистнула пуля. Сысоев откатился в неглубокую канаву и, вскрикнув, прижал рукой с пистолетом пробитое плечо. Выматерившись, вскочил и дважды выстрелил в густые кусты справа. Потом, петляя, побежал к деревьям. Сзади раздался взрыв, и машина вспыхнула. Упав на грудь, Сысоев два раза выстрелил. Сзади хлопнул выстрел. Капитан, получив пулю в спину, ткнулся лицом в землю. На примыкающую к главной дороге просеку выехали три грузовые машины. Раздался длинный свист.
В кабинет следователя прокуратуры ворвался Рудаков.
– Ты чего, Валентиныч? – удивленно спросил Сопов.
– Только что звонили вэвэшники. На подъезде к геологической партии сожжена машина стажера участкового, сержант в машине сгорел, Сысоев тяжело ранен. Солдаты на стрельбище ехали, когда услышали взрыв, увидели горящую машину и троих, убегавших с оружием. Подъехали, поняли, что машина милицейская, организовали преследование и нашли капитана. У Сашки плечо прострелено и в спине пуля. Жив пока, но… Его геологи ждали, он хотел с ними на вертушке вернуться, вот они его и доставили в город. Сейчас он в городской больнице. Состояние тяжелое. Ты давай к нему, а я на место, где их обстреляли. Туда группа Митрохина вылетает.
– Во дела! – играя желваками, процедил Сергей. – Ну если Пахан хоть как-то к этому причастен, на пожизненное засажу суку! В какой больнице Сашка?
– Погоди, – остановил Каштана Пахан, – ты-то откуда это знаешь?
– У меня в управе есть один мусорок на крючке, он и звякнул. Ментам это только что известно стало. Сысой готов.
Пахан выругался.
– Это сейчас совсем ни к чему. Кто ж его?
– Как это? – удивился Каштан. – Что значит – кто? Ты же собирался его…
– Не его, – возразил Пахан, – Сопова нужно бы шлепнуть, следака из прокуратуры. Всю плешь проел, сучонок! А вот Сысоя сейчас зря завалили. Менты теперь озвереют. Тополя найти не могут, а на Сысоя вышли. Интересно, кто его сделал?
– Мусор сказал, что Сысоева прикончили, и все.
– Надо ментовского беспредела ждать, – пробурчал Пахан. – Сейчас начнут, суки, пургу гнать. В общем, затихаем.
– Но ведь москвичи звонили, надо будет четыре лесовоза сопроводить.
– Когда надо будет, тогда и решим.
Куривший у окна Баптист усмехнулся, но ничего не сказал.
– А этого чмошника Ировского нигде не замечали? – спросил Пахан.
– Видели его у Валюхи-москвички, – ответил Каштан. – И Худой его куда-то возил.
– Снова Худой! – Пахан поморщился. – Погодь-ка, уж не Худой ли Сысоя приласкал? Может, его Ировский с чем-то застукал, вот и купил Худого. Знаешь что, ну-ка найди Худого – и ко мне.
– Уехал он, – сказала Валентина.
– Да понял я, – кивнул вошедший Ли. – А на кой черт ты меня-то вызвала?
– Слушай, Ли, надо будет убрать Худого. Ировский секретничал с ним, и мне кажется, о чем-то они сумели договориться. Мастер психанул, когда я ему…
– Знаешь, Валька, – перебил Ли, – Худого трогать нельзя. Он, как я понял, очень нужен Мастеру. Не знаю, для чего, но это точно. Про его разговор с Ировским я знаю. Мастер звонил, и, как я понял, Худой в течение месяца должен быть в Вологде и никуда не уезжать.
– Понятно…
– Чего тебе понятно? – усмехнулся он.
– Что Адам должен торчать в Вологде, – задумчиво ответила она.
– А у тебя он когда был? – спросил Ли.
– Худой пришел после тебя, и они с Ировским долго говорили.
– Да, что-то Мастер крутит нам динамо с этим Худым и ничего не объясняет. Я, например, не понимаю этого интереса к Худому. Он не профессионал, и если что-то ему поручить, он вполне может влипнуть. А Мастер его без проверки привлекает. Требование к нему одно: чтобы был в Вологде и обязательно поддерживал отношения с Паханом. Странно это…
– Да я и сама часто об этом думаю и тоже ничего понять не могу. А хотелось бы…
– Слушай, а откуда Ировский знает Мастера? Ведь он вышел на него через тебя, так?
– Ировского я знаю давно, и он попросил найти ему надежного человека, чтобы убрать кое-кого из компаньонов. Я поговорила с Мастером, и он неожиданно для меня сам с ним встретился. Правда, тут было еще кое-что – как я поняла, одну бабу просто подставили. Помнишь, я тебе говорила о звонке в Москву некой Миле?
– Конечно. И что тут непонятного?
– Да все! Зачем ей звонили, и какие деньги и за что брали? Может, тебе известно? – спросила Валентина.
– Мастер знает, что делает! – отрезал Ли.
– Но мы-то не знаем, а мы в одной команде. У тебя нет ощущения, что, как только мы выполним работу, нас уберут?
– Ты думаешь, что городишь? – насмешливо спросил Ли. – Если Мастер узнает, то он точно…
– А мне все равно! – раздраженно перебила Валентина. – Я чувствую, что для меня все это очень плохо кончится. Я многого не понимаю, а ведь раньше он всегда вводил нас в курс дела. Так было в Новосибирске, в Питере, но сейчас я боюсь… – Замолчав, она подозрительно посмотрела на Ли. – А ты скорее всего заодно с Мастером, да?
– У тебя не все в порядке с головой! – засмеялся Ли. – Вероятно, из-за отъезда Ировского. Наверное, в Москву захотелось? – усмехнулся он. – Счет приличный в банке, и все дела, живи в кайф. Ты же дамочка городская. В ментовку полезла потому, что денег решила подзаработать, но тебя чуть в тюрьму не упрятали. Честно жить не смогла и стала диспетчером киллера. Привалова ты завалила? – неожиданно спросил он. – Ведь раньше он заказы для Мастера принимал.
– Он засветился, – отрезала Валентина, – и Мастер убил его! Я приняла всего два заказа.
– Ну что ж, может, ты права и Мастер что-то задумал. Мне, например, тоже многое кажется странным. Но будь что будет, все равно рано или поздно по-волчьи завоем или просто пристрелит кто. В тюрьму я не пойду. Сейчас многие ратуют за возвращение высшей меры, но не понимают, что пожизненное гораздо хуже смерти. Каждый день, час, минуту и даже секунду ты постоянно в камере, тебя выводят в полусогнутом состоянии, руки вытянуты назад и вверх, и всегда одно и то же. Людей, которым дали двадцать пять, и то держит надежда, что, когда они выйдут, хоть немного успеют пожить на свободе. А в случае, когда на пожизненное тебя осудили, нет впереди ничего, и знаешь, что так и подохнешь в камере. И даже с собой покончить не дадут. Кстати, в Вологодской области зона для осужденных пожизненно тоже имеется. И это гораздо хуже, чем расстрел. Потому что там пулю всадили, и все дела. А тут умираешь ежесекундно и понимаешь, что никогда ничего уже не изменится. Это страшно… – Ли вздохнул.
– Ты так говоришь, – насмешливо заметила Валентина, – как будто был в камере для приговоренных пожизненно.
– Я был в плену у чеченцев в девяносто пятом, – отозвался Ли. – И выдержал только потому, что все-таки надеялся: наши освободят. Так оно и вышло. А если б этой надежды не было, я бы себя кончил.
