Заколдованный конь - Стюарт Мэри (лучшие книги без регистрации .TXT) 📗
Про другого человека портье ничего не знал. Он не работал в цирке, никто не был с ним знаком и даже не знал, что он тоже сидел в вагончике. Ходили даже слухи, что это – не несчастный случай, что Францль замешан в каком-то преступлении, а из-за этого их с этим человеком убили. Но такие разговоры ходят всегда, когда полиция сразу не закрывает дела. Все, кто знаком с Францлем, считают, что это – абсурд… А другого человека, говорят, опознали, но в газетах про это, вроде, не было, или он забыл. В общем-то все кончилось, и журналисты потеряли интерес. Они и не стали бы писать про смерть бедного Францля, если бы не слон. На самом-то деле там всего одна слониха, очень старая, и держат ее только для парадов. Она, правда, порвала веревку, но ушла совсем недалеко и никого не тронула. Маленькая девочка сама упала, когда убегала с испугу. А про человека по имени Льюис Марч портье никогда не слышал. Портье так восхитился наличием аудитории, что даже не поинтересовался, зачем нам это все надо.
Еще несколько вопросов, и мы узнали все, что нужно. Два дня назад цирк был еще в Оберхаузене, его там задержала полиция. Следующая остановка – Хохенвальд, деревня километров на пятьдесят глубже в Гляйнальпы. В девять тридцать на следующее утро отходит поезд, который привезет нас в Брюк до полудня, а там на местном автобусе можно доехать до Оберхаузена и Хохенвальда. Наверняка там есть где остановиться. В самом Оберхаузене есть гостиница, неизбежно называющаяся «Эдельвейс», а если сказать там, что я – от фрау Вебер, меня там примут с распростертым объятьями.
Когда мы вышли из отеля на шумную площадь и повернули на Карнетштрассе, Тимоти сказал:
«Господи, как мне хочется поехать с тобой. Мне всегда хотелось проникнуть за кулисы цирка, если это так можно назвать. Давай ты мне позвонишь завтра вечером и все расскажешь? А если папа и Кристль не захотят со мной беспрерывно общаться, я тоже поеду. Мне вообще-то кажется, что нельзя тебя отпускать туда в одиночку. Ты уверена, что не хочешь, чтобы я поехал с тобой, покупал билеты и расспрашивал про автобус?»
«Я была бы счастлива, и даже попросила бы тебя об этом. А сейчас надо торопиться, если мы хотим успеть в отель Саше».
Каждый, кто приезжает в Вену, должен побывать в этом месте хоть раз. Он необыкновенно роскошен, типичен для старой Вены – барокко, золото, красный плюш, турецкие ковры, писаные маслом картины в тяжелых рамах, фарфор, цветы и бесценная атмосфера безделья прошлого века. Его открыла мадам Саше, кажется, в девятнадцатом веке, он полон призраков архиепископов, генералов и всего венского высшего света времен Габсбургов.
«Голубой бар», где мы встретились с Гремом Лейси и его дамой, оказался маленькой интимной голубой пещерой, так слабо освещенной, что хотелось попросить фонарь, чтобы отыскать свой бокал. Коктейль из шампанского стоил примерно восемь фунтов и шесть пенсов за стакан. Папа Тима угощал нас с неимоверно гордым видом, а Кристль старалась притвориться, что не происходит ничего необыкновенного и они пьют такие коктейли каждый день. А может, они так и делают. К моему удивлению, Кристль мне понравилась. Эта пухленькая хорошенькая блондинка выглядела бы намного более на месте на кухне, приготавливая для Грема омлет. Голубое платье подходило к ее глазам, а на руках не было колец. Отец Тимоти оставался таким же, каким я его помнила, немножко только постарел и поправился, был избыточно гостеприимен и немного стеснялся своей очевидной идиллии. Он явно влюбился в девушку лет на двадцать моложе его и не скрывал этого. Он также сделал ясным, что появление сына в Вене не очень удобно. Лицо Тима стало, к моему огорчению, неуверенным.
Кристль тоже заметила это, и попыталась его очаровать. Ей это нетрудно – она ненамного старше его, очень хорошенькая и в полной мере обладает теплым и легким венским очарованием, которое (с этим соглашаются и друзья, и враги) поет ту песню, которую вам хочется услышать. Тим расслабился.
А папа в это время уделял внимание мне. Он поблагодарил меня за сопровождение сына и довольно ненавязчиво стал объяснять, почему не может приютить его на ночь. Он безразлично поинтересовался здоровьем Кармел и моей семьи, но скоро стало ясно, что он сгорает от любопытства о том, что я делаю в Вене, и как Кармел удалось втянуть меня в свои проблемы.
Я сказала: «Я здесь в отпуске. Муж поехал в Стокгольм в командировку, а мы договорились с ним встретиться в Граце, чтобы провести время на юге Австрии. Завтра я туда и отправлюсь. То, что я поехала одновременно с Тимоти – счастливая случайность».
«Да, это, наверное, очень интересно. Ну и где вы собираетесь путешествовать?»
У меня была всего минута на размышления с тех пор, как я отправила себя и Льюиса в автомобильное путешествие по югу Австрии, поэтому я не имела ни малейшего представления о маршруте. Но двухлетний опыт замужества позволял выпутаться из любой сложной ситуации.
«Это у нас решает муж. Он разработал маршрут, и, честно говоря, я совершенно его не помню. Просто расслабляюсь и дрейфую».
И тут Грем Лейси переключился на собственного сына.
«А у тебя какие планы, Тим?»
От неожиданности мальчик сглотнул, покраснел и промолчал. Мой поток лжи он слушал совершенно спокойно, даже с удовольствием, но начать врать самостоятельно или признаться, что рассчитывал на папин приют, он оказался не в состоянии. Только я собралась открыть рот, как ему на помощь пришла Кристль.
«Да конечно, он приехал посмотреть Вену! Тимми! Я бы с удовольствием сама тебе ее показала! Здесь так много интересного, я бы с радостью повела тебя везде – во все места, которые посещают туристы – в Хофбург, Шонбрун, Пратер, Каленберг, а потом во все места, куда ходят сами венцы, но я не могу, я завтра уезжаю. Я очень огорчена, но я, видишь ли, обещала, я так давно не видела своих родителей».
Выражение удивления на лице Грема Лейси выдавало его полностью, и было нетрудно объяснить ее взгляд. Совершенно очевидно, что она решила выехать из квартиры Грема с огромной скоростью, чтобы он выполнил свой родительский долг. Грем откашлялся.
«Ну что же, завтра выходной. Как, старик, насчет того, чтобы я часов в одиннадцать заехал за твоими вещами? А потом устроим тебя и пойдем на экскурсии? У меня на это нет времени в рабочие дни, но ты скоро сам научишься ходить».
Тимоти явно понимал не меньше моего. Он немного покраснел, но сказал совершенно спокойно:
«Ты очень добр, папа, но я пока еще не займу твое время. Я вообще-то собирался завтра поехать с Ванессой на юг».
Грем и Кристль облегчения не показали. Грем сказал: «Миссис Марч очень добра, но вряд ли они с мужем захотят…»
«У меня еще в запасе день или два, – перебила я быстро, – и я не знаю точно, когда Льюис ко мне присоединится. Я буду счастлива, если Тим пока поедет со мной».
«Не бойся, я не сяду им на шею, – в Тиме проснулись ирония и хорошее настроение. – И все равно я собирался в Стирию, в Пибер, в липицианские конюшни, поэтому, если я поеду с миссис Марч, я поймаю сразу двух зайцев. Можно называть тебя зайцем, Ванесса?»
«Очень даже приятно», – сказала я.
«Ну и нормально, – сказал молодой Лейси. – Я тебе позвоню, папа, когда вернусь в Вену».
И он стал с удовольствием поглощать очень жирный и очень сладкий шоколадный пирог, покрытый сверху взбитыми сливками.
С облегчением и полностью расслабившись, вся компания приступила к кофе. Потом мужчины ненадолго удалились, и по их довольному виду стало понятно, что Грем успокоил свои родительские чувства, разумно распорядившись фондами, а Тиму не пришлось прибегать к шантажу, чего он немного боялся. Мы разошлись в разные стороны. Тимоти выглядел совершенно по-новому – свободным.
«В конце концов, – сказал он, – он имеет полное право жить собственной жизнью. Людей нельзя удерживать всегда, приходится их отпускать».
«Конечно», – согласилась я.
