Имя убийцы - Незнанский Фридрих Евсеевич (читать книги без регистрации полные .txt) 📗
— Не может быть, — приуныл Турецкий. — Меркулов не говорил, что московская группа уже уехала.
— Он просто поскромничал. Я так и спросила у него — мол, не стыдно ли вам, Константин Дмитриевич, что вы моим мужем прикрыли свою задницу?
— А он?
— Ты же знаешь Меркулова. Отшутился, сказал, что проветриться тебе не помешает, а вдруг нароешь что-нибудь полезное? Знаешь, любимый, мне кажется, тебе необязательно продолжать путешествие. Возвращайся в Москву. Уверена, что никаких санкций не последует. Ты свободный человек! Ну, подпортят немного жизнь — сколько раз тебе ее портили?
— Не могу я, Ириша, — признался, выдержав тяжелую паузу, Турецкий. — Раз уж взялся… В принципе, я почти приехал. Километров пятнадцать осталось. Похожу, поспрашиваю. Если уж откровенный тухляк — не задержусь.
— Тебе просто интересно, — вздохнула Ирина. — Ты боишься себе в этом признаться. Да и прав Меркулов, провериться тебе не помешает. Отвлечься от Москвы, от дома, от жены… Ладно, работай, сыщик, только сильно там не зарывайся. Буду скучать.
— Ты не поверишь, но я глубоко и трагично тебя люблю, — с чувством сказал Турецкий, погрозив кулаком неугомонной проститутке. — Скоро приеду, буду осторожен.
Он захлопнул крышечку телефона и ударил по газам. Глянул в зеркало — проститутка, у которой представления об этических нормах носили весьма расплывчатый характер, выбежала на дорогу, выставила ему вдогонку средний палец.
Перед глазами уже маячили указатель «Мжельск» и стрелочка направо, пронеслась заправка, пункт весового контроля для многотонных грузовиков. До поворота с трассы оставалось метров двести. Он так и шел бы на восьмидесяти до развилки (тормоза у «Ауди» послушные, хорошо отлажены), но проснулась интуиция. Из кустов на опушке выбежал человек, бросил что-то через дорогу. Турецкий машинально снял ногу с газа, глянул в зеркало заднего вида. За спиной никого. И впереди, насколько видно до вершины холма. Тут оно и стряслось. Такое ощущение, что взорвались все четыре колеса! Машину тряхнуло, поволокло вбок. Он бешено закрутил руль, сумел избежать опрокидывания, но от крутого заноса не уберегся: корму машины вынесло вперед. Он резко надавил на тормоз. Ведь учили же мудрые инструкторы: никогда не тормозите резко при заносе! Но как не тормозить — рассудок не работает, нога машинально прессует педаль. Ленту с шипами бросили! — пронеслась занимательная мысль. Но уже водосток летел в глаза. Занимательную мысль сменила другая: не забыл ли он пристегнуться?
Позднее выяснилось, что не забыл. Тряхнуло зверски, но обошлось без увечий. Машина погрузилась носом в покатую канаву. Безобразия, впрочем, на этом не завершились. Пока он приходил в себя, округа наполнилась торжествующим ревом. Налетели какие-то люди, рыжеволосый тип в короткой кожаной куртке распахнул дверь, схватил его за шиворот. Этот номер он уже неоднократно отрабатывал: разогнул ногу в колене, отшвырнул от себя нападающего — тот кубарем покатился в водосток. Он выпрыгнул из машины… и встал как вкопанный. Не все тут были в штатском — в глазах зарябило от обилия мундиров! Ну, ничего себе дружелюбный прием…
— Это он, товарищ майор! Точно он, в Ригу едет! Попался, гад! — прозвенел знакомый голос. Откуда ни возьмись, выросла проститутка из Зубатова, выхватила из сумочки пистолет, в прыжке расставила ноги, а табельный Макаров, сжав обеими руками, наставила в голову «преступнику». Пришлось вести себя сдержанно. Турецкий сделал миролюбивую мину, показал ладонями, что сопротивляться не намерен. Но уже налетела стая, его схватили за шиворот, прижали к капоту «разутой» машины. Удар по почкам был, в принципе, не смертельным, он стерпел. Пока его обшаривали, он украдкой осматривался. Ну, точно, российская милиция (как сказал юморист, что-то вроде «милые лица»). Подкараулили «преступника» грамотно — не сумев обезвредить его в Зубатове, «проститутка» передала по эстафете, что объект следует дальше, и пристроилась в хвост. Люди в пыльной форме скатали ленту, утыканную гвоздями. Скалилась девица, поигрывая пистолетом. Из канавы выбирался рыжий тип — обладатель неприятного лица. Хищно заблестели близко посаженные глаза…
— Отставить, Извеков! — из перелеска, подпрыгивая на кочках, выкатился милицейский «УАЗ», исторг возбужденного майора средних лет, среднего роста и, судя по блаженной улыбке, средних умственных дарований. Размашистым шагом он зашагал к месту экзекуции. Рыжий поработал кулаком, сжимая и разжимая пальцы, спрятал руку в карман и плотоядно уставился на пойманного. Все, что было в карманах у Турецкого, перекочевало на капот машины.
— Посмотрите, товарищ майор, какими корочками этот душегуб обзавелся! — выкрикнул молодой оперативник, передавая майору удостоверение частного сыщика. — Сыскное агентство «Глория»! Слышь, братан, а прокурорской ксивы у тебя случайно нет?
— Была когда-то… — прохрипел Турецкий — весь вывернутый наизнанку, он только и мог хрипеть.
— Разберемся, — важно вымолвил майор, перебирая конфискованное добро — деньги, ключи, документы, сотовый телефон. Двое дюжих хлопцев выкрутили Турецкому руки, защелкнулись браслеты на запястьях. Его развернули за плечи — лицом к майору.
— Отбегался, Звонарь? — с явным наслаждением сказал майор, подходя вплотную. Турецкий молчал.
— Оружие где?! — Турецкий поморщился.
— Машину обыскали?
Из салона высунулась молодая, где-то даже смышленая физиономия.
— В салоне чисто, товарищ майор! Сумка у него — здесь только тряпки!
Аналогичная физиономия выбралась из багажника.
— И здесь ничего нет!
— Молчишь, Звонарь? — майор схватил Турецкого за воротник. Для этого ему пришлось привстать на цыпочки. — Так и будешь молчать до суда? Даже адвоката не попросишь? Ну, скажи хоть что-нибудь.
— Как бы вам поделикатнее сказать, уважаемый… — нарушил молчание Турецкий. — Если я скажу, что вы схватили не того, это же не значит, что вы меня тут же отпустите, извинитесь, почините машину, выплатите компенсацию за моральную травму…
— Наглец, Звонарев, — покачала головой оперативница, которой роль проститутки страшно не шла.
— Ты прав, приятель, — хохотнул майор. — Не дождешься.
— Так сажайте в машину, — пожал плечами Турецкий, — везите в кутузку, разбирайтесь. Да сильно не затягивайте, а то неприятности не за горами.
— Угрожаешь нам, падла? — У рыжего чесались кулаки — он их снова сжал, выразительно поводил под носом у Турецкого.
— Угрожаю, — согласился сыщик. — Но не будем забегать вперед. Мы же джентльмены, господа? — Он покосился на потешную «путану» с ободранными коленками (так спешила, что упала). Парик съехал набок, расплылся герпес на губе, осыпалась «штукатурка» с физиономии — отчего последняя приняла пятнистый вид. — Ну, и леди, разумеется.
— Да чего мы с этим душегубом цацкаемся… — начал было рыжий, но тут рявкнул во все воронье горло майор, перекрывая шум ветра и ропот подчиненных:
— В машину его!
Удивительные события продолжились. Ехать в грязном обезьяннике, согнутым в три погибели, со скованными за спиной руками было сушим удовольствием. Несколько иначе представлял он свое прибытие в город Мжельск (судя по последним событиям — город не только боевой, но и милицейской славы). За ним тряслась еще одна милицейская машина. Замыкал почетный кортеж обтрепанный «Ситроен», набитый оперативниками. Пересекли глубокий овраг, заросший молодой зеленью, несколько раз делали крутые виражи, словно на горном серпантине, потянулся забор, за которым пряталось длинное строение производственного назначения. «Мжельский мясокомбинат» — значилось на парадном входе. Машин, ввиду окончания рабочего дня, у крыльца было мало. Возникали жилые дома — в два-три этажа. Разбитый асфальт, заваленные мусором тротуары, старенькие киоски, аналоги которых в Москве снесли еще лет десять назад. Проехали вокзальную площадь, на которой жались друг к дружке междугородние автобусы. Далее дорога расширилась, но превратилась в гладильную доску. А потом стартовало что-то вроде центральной улицы. «Большая Муромская» — значилось на облезлых вывесках. Здесь дома были понаряднее, вывесок побольше, уплотнялось движение, и на центральном перекрестке красовался светофор — видимо, гордость здешних мест, за которым стояла гаишная машина с включенными габаритами, но без экипажа. «Муромская дорожка» тянулась километра два, потом дорога плавно раздвоилась, кортеж свернул направо, прогрохотал по мосту через небольшую речушку, заросшую непроходимыми кустами, — судя по всему, Волгу, берущую начало где-то западнее. Затем вереница машин погрузилась в хитросплетения строений и переулков. Турецкий пытался ориентироваться, но вскоре запутался и закрыл глаза. Последнее, что он запомнил, была табличка с указанием Трояновского переулка. К парадному входу в местный оплот законности его не повезли — вероятно, боялись, что соратники по преступному ремеслу попробуют его отбить. Он запомнил пустырь, окруженный мглистыми строениями, кирпичную стену трехэтажного здания. Двое милиционеров с суровыми лицами вытащили его из машины — хорошо хоть не били, заволокли в здание.
