Схождение во ад - Молчанов Андрей Алексеевич (читать книги онлайн бесплатно полностью txt) 📗
- Что, сука, отпрыгался? - донеслись до него слова, леденящим ужасом проникнувшие в душу.
Он дернулся, в глупейшей попытке вырваться из салона, но тут же получил укол в ногу и - захрипел, цепенея от действия известного ему медикамента, одобренного еще в пору расцвета его карьеры специальными медэкспертами Комитета Государственной безопасности...
Тем временем в эфире звучал следующий разговор на англоамериканском:
- ... Из дома вышел "объект". С портфелем. Э-э, его свинчивают...
- Кто?!
- Наверное, люди "немца"...
- Как?! Этого не может быть! Их там нет! Мы...
- Взяли. Профессионально. Он в машине. Красный микроавтобус. "Понтиак".
- Вы уверены, что это "объект"?
- Кажется... Пальто его... В доме нет света...
- Ч-черт! Срочно работайте вариант "аппендикс"...
- Понял.
"Фольксваген" с мигалками, где находилась оперативная группа сотрудников ЦРУ, переодетых в полицейскую форму, перехватила "Понтиак" при выезде его на узкое шоссе, с тыла опоясывающее Карлсхорст.
Водитель дисциплинированно остановился, приготовив документы для проверки, и даже улыбнулся подошедшему полицейскому, ибо неприятности боевому российскому экипажу "Понтиака" способен был принести лишь предатель Трепетов, однако тот беспробудно спал, привалившись щекой к мощному плечу одного из своих стражей и никаких сигналов "sos" категорически подать не мог.
Полицейский потянулся за документами, и - бросил в салон машины металлический предмет, зажатый в кулаке, сам же - отпрыгнув в сторону, за капот.
Бесшумно сверкнула нестерпимая вспышка, высветив каждую рытвинку и волосок на лицах сидевших в "Понтиаке" людей; вслед за ней салон мгновенно заполонили ватно-белые клубы усыпляющего газа, и уже через минуту бездыханный, дважды отравленный Трепетов и желтый портфель с полусгнившей эсэсовской формой заботливо перемещались из "Понтиака" в кузов "Фольсвагена".
"Полицейские" работали споро, но шесть человек в черных масках и комбинезонах, выпрыгнувшие из тьмы, обладали реакцией и приемами нападения еще более изощренными и отточенными: им, людям Краузе, потребовались считанные секунды, по истечение которых команда ЦРУ оказалась недвижно лежащей в придорожной канаве, за исключением водителя в полицейской форме, взятого в качестве "языка" и помещенного вместе с Трепетовым и злосчастным портфелем в багажник подъехавшего к месту горячих событий бронированного "Мерседеса".
- Магистр, портфель у нас. Но...
- Что "но", что "но"...
- Там... какая-то старая форма...
- Какая еще форма?
- Форма... Вонючая, сырая... И фуражка СС. С черепом. Мятая.
- И все?
- В портфеле - все. И еще: "объект" - не с нами...
- Что за идиотские сюрпризы! А кто же был в машине?!
- Русский. Нас ввело в заблуждение пальто...
- Пальто, русский, черт вас всех подери! Вы несете какую-то чушь!
- Мы все исправим, магистр! - Немедленно! - Не волнуйтесь, магистр!
Много незримых, однако же бурных страстей кипело той декабрьской ночью в тихом и сонном Карлсхорсте, но, также как тысячи его обитателей, ничего не ведал о них и виновник всей кутерьмы - Ричард Валленберг, спавший, а, вернее, лежавший, утратив сознание, в темноте выстуженной от раскрытой форточки, спальни.
ТРЕПЕТОВ И АВЕРИН
Аверин и Трепетов, прикованные наручниками к батарее центрального отопления, тянувшейся вдоль стены пустого гаража, очнулись практически одновременно и - с изумлением уставились друг на друга, припоминая те последние события своей сознательной жизни, что смутно хранила их воспаленная память.
- Леша, где мы? Что происходит, в натуре? - просипел Михаил, испытывая позывы к рвоте и сильнейшую головную боль.
Трепетов - с бледно-зеленым лицом утопленника, хотел было произнести: черт его, мол, знает, - но изо рта его вырвался всего лишь болезненный хрип.
- Напали на нас, что ли? - предположил Михаил каким-то озябшим голосом. - А?..
- Пи-ить... - прошептал Трепетов с мольбой в голосе.
Будто услышав его, в гараж из боковой двери - видимо, ведущей в недра некоего дома, своей стеной к гаражу примыкаюшего, появился мужчина лет тридцати в теплом плаще с погончиками, идеальным пробором в набриолиненных волосах, с гладким бледным лицом и ртом, перекошенным в фальшивой улыбочке.
- Тысяча извинений за столь неудобный ночлег, произнес он по-русски с явным германским акцентом, учтиво наклонив пробор и неспокойно смотря исподлобья. - Сейчас вами займется врач. Ма-арти-ин! - крикнул он в сторону двери, и в гараже появился сутулый верзила - прилизанный, в белой рубашке и черном галстуке.
Верзила осклабился, показав крупные как у лошади зубы, коричневые от табака и, вытащив из кармана брюк ключи, отковал от батареи обессиленных узников.
- Прошу, - указал тип в плаще на проход в дом, первым поднявшись к нему по низкой металлической лесенке, вмурованной в бетонный пол гаража.
Аверин и Трепетов покорно двинулись вслед за ним. Замыкал шествие человек с длинным лицом и лошадиными зубами.
Вошли в прохладный сумеречный холл, выложенный черным с серыми прожилками мрамором. Канделябры, китайские вазы, рыцарские доспехи, секиры и двуручные мечи на стенах, ведущая наверх резная дубовая лестница...
- Туда, - показал человек в плаще под лестницу, и вскоре пленники шагали в подземелье дома, - коридором, сплошь выложенным голубым кафелем, лазурно сиявшим в люминисцентном свечении ламп.
- Похоже на преддверие операционной, - остановившись, хрипло заметил Михаил, незамедлительно получив увесистый пинок, призывавший продолжать движение согласно указанному маршруту.
Коридор привел в бильярдную.
Кожаные диваны и кресла, бильярд, стойка с киями, большой застекленный портрет Гитлера, под ним - цветок в пластмассовом горшке и - сервировочный столик с многообразием напитков спиртных и безалкогольных.
На диване сидели двое угрюмых молодых людей, одетых в свитера, джинсы и кожаные куртки.
Облокотившись о биллиардный стол, человек с аккуратным пробором о чем-то задумался, кривя губы; затем, повернув в сторону кожаных мальчиков плоскую, тщательно выбритую щеку, произнес:
- Обыщите их еще разок. Поподробнее.
Мальчики - низкорослые, с могучими красными шеями, послушно поднялись с дивана; по-крабьи расставив руки и, наклонив коротко остриженные головенки борцов, двинулись к задержанным.
Обыск был выполнен ими с блеском и мастерством либо фокусников, либо карманников.
- Ни-че-го, - вынес резюме человек с пробором. - Что же. Наши ребята вчера потрошили вас хотя и в спешке, но добросовестно. Ну-с, - кивнул на сервировочный столик. Угощайтесь пока... - И - вышел вон, сопровождаемый кожаной свитой.
Аверин жадно приник к бутылке с минеральной водой. Трепетов незамедлительно последовал его примеру.
- Ну, - сказал Михаил, тыльной стороной ладони утирая рот, - и в какую-такую навозную кучу мы, бля, угодили на сей гребаный момент?
Если бы Трепетов и хотел ответить ему, то все равно бы не успел: в бильярдную снова вошел человек с идеальной прической. Охранники с литыми плечами почтительно семенили за ним. Невыразительные их лица на этот раз отличала та сосредоточенная удрученность, что обычно лежит на лицах ассистентов медицинского светила, приступающего к серьезной операции.
Процессию замыкали тип с физиономией непородистой лошади и высокий большеголовый человек: лысоватый, с тяжелым неприязненным взглядом черных округлых глаз, одетый в строгий однотонный костюм.
Немигающий спокойный взор его уперся сначала в Трепетова, потом в Михаила.
После человек вытащил из золотого портсигара "гаванну", покатал ее в длинных пальцах, на одном из которых виднелся серебряный перстень с изображением "мертвой головы" и сунул сигару в рот.
"Лошадиная морда" мгновенно щелкнул хромированной зажигалкой, заботливо приблизив пламя к кончику сигары. При этом он согнулся в почтительном полупоклоне, демонстрируя публике округлый, как у жеребца, зад, обтянутый синтетическими клетчатыми брюками. Из заднего кармана брюк свисал несвежий носовой платок - из материала аналогичной расцветки.
