Удавка для опера - Колычев Владимир Григорьевич (читать книги регистрация TXT) 📗
И в это время открылась дверь в палату. Рома с ужасом увидел Риту. В руках букет цветов, на плечи наброшен белый накрахмаленный халатик.
Она стояла в дверях. И задыхалась от возмущения, глядя, как сестричка трудится над ним. А та и не думала отрываться от него. Продолжала извиваться на нем. И наплевать, что кто-то видит...
– Рома! Прогони ее! – потребовала растерянно Рита.
А как он мог что-то сделать, если ни язык, ни руки не повиновались ему?
– Ах, вы так!
Рита в гневе швырнула в него букет цветов и выскочила из палаты. И громко хлопнула дверью.
Медсестра только этого и ждала. Она оторвалась от Ромы. Глянула на него с презрением.
– Мент! Козел! – прошипела она.
И вышла из палаты.
Рома ничего не понимал. Зато ему стало все ясно, когда в палату вошел... Нырков.
– Ну вот и свиделись, мент приблудный! – пренебрежительно скривился он. – Думал, умнее всех. А остался в дураках. И твои дружки в дураках остались. Думали, так легко провести моих людей. Теперь они на том свете.
Рома понял, про каких дружков говорит Нырков. Про Иннокентия и Мишу. Трос перебила пуля. Рома упал по одну сторону от точки разрыва, а те – по другую. Их не пощадили.
– Твоих дружков пристрелили, как собак. А на тебя пулю пожалели. Знаешь почему?
«Урод!..»
Увы, ругаться Рома мог только мысленно. Впрочем, Нырков понял все по его взгляду.
– Злишься?.. Правильно делаешь. Тебе есть на что злиться... Видишь ли, мне нравится Маргарита. Даже более того. Может, ты этого не знаешь, но я вдовец. А Маргарита – моя будущая жена...
«Что?!»
– Удивлен?.. Удивлен... Хотя, наверное, не очень. Наверное, догадываешься, почему я убил Пашу, твоего друга...
«Скотина!»
– Да, да, это я его убил. Точнее, мои люди. А свалили все на тебя. Ты же помнишь тот стальной прут с отпечатками твоих пальцев... Теперь Маргарита знает, какая ты сволочь... Да, да, Рома, это так... Я мог бы убить и тебя. Но я распорядился поместить тебя в эту палату. И ты, возможно, догадываешься зачем...
«Мразь!»
– Я сделал так, чтобы Маргарита поняла: ты еще и развратник. Ты же видел, с каким лицом она выскочила из этой палаты. Кстати, обо мне она думает иначе. Ведь я очень серьезно ухаживаю за ней. На других женщин даже не смотрю. В отличие от тебя. А еще я очень добрый. И справедливый. Я ведь мог тебя убить, а поместил в самую лучшую палату, какая только может быть. Поверь мне, Маргарита это оценит... Да, совсем забыл сказать, свадьба у нас с ней скоро. Извини, что не могу тебя пригласить... Покойников не приглашают... Да, да, Рома, ты умрешь. Завтра. Или послезавтра. После того, как тебя снова посетит Маргарита. И снова увидит, какой ты бабник. А потом тебя усыпят. Маргарите скажут, что тебя оперировали, а сердце не выдержало наркоза. Ты же знаешь, так иногда случается... Ну все, я пошел. А ты оставайся, жди, когда снова появится «добрая» сестричка. Это твой ангел смерти...
На Рому снова залезет купленная сестра. И в это время в палату опять войдет Маргарита. И снова увидит, как он забавляется в свободное от приема лекарств время.
Как ловко все продумал Нырков. Подлец!.. Рома с ненавистью проводил его взглядом.
Нырков уже похоронил его в мыслях. Но Рома сдаваться не собирался. У него не было шансов на спасение. Но он почему-то верил, что все будет хорошо. Гаврииловская часовня. Он не смог беспрепятственно уйти от нее. Зато она уберегла его от увечий. Она сохранила ему здоровье. А в конце концов даст ему силы и возможность вырваться из рук врагов...
3
Две криминальные команды сошлись в пустынном местечке за много километров от Кольцевой автострады. Оба вожака понимали, что разговор предстоит серьезный. Слишком крепко перехлестнулись их интересы. И ни тот, ни другой не собирался сдавать своих позиций. А значит, разборка должна закончиться кровью. Будет стрельба, будут трупы.
– Не, ну ты чо, чертила, не врубаешь, что это моя территория? – грохотал Бонд. – Не врубаешь, что я ни копейки тебе не дам с нее подобрать?..
Он чувствовал за собой силу. Четверка крутых пацанов. Резкие, быстрые, «волына» для них – все одно что ложка для обжоры. А у Бурьяна ... ха-ха... за спиной всего трое. И неказистые какие-то...
– А я сказал, что эту курицу буду щипать я! – отрезал Бурьян.
– А я тебя буду делать за это в попу! – захохотал Бонд.
И резко выхватил из-за пояса пистолет. Но не успел вывести его на линию прицеливания. Откуда-то прилетела пуля. И клюнула его в лоб.
Он замертво свалился на землю. И не мог видеть, как рядом укладываются на землю его «быки». Никак не думал, что конкурент устроит ему такое западло. Снайперов в засаду посадит...
* * *
– Привет, батяня! – прогрохотал густой бас.
Мужчина лет пятидесяти обернулся и увидел двух мордоворотов.
– На вот тебе, Петрович, бабе своей леденцов купишь. – Второй бандит сунул ему в карман пять стодолларовых купюр.
– Значит, пятерых? – угрюмо спросил Петрович.
– Ага...
– Хорошо, сейчас все организую...
Он сделал все как надо. Никто не видел, как в печь крематория сунули незарегистрированный «груз». Пять трупов.
– Враги наши, – словно бы нехотя пояснил бандит. – На разборке положили...
С намеком сказал. Чтобы знал Петрович, что будет с ним, если вдруг станет врагом этих мордоворотов. А врагом он станет, если сболтнет что лишнее. Так что лучше молчать.
Бандиты ушли. Петрович продолжил работу.
С окончанием рабочего дня, как всегда, он намеревался отправиться домой. Не терпелось показать жене солидный приварок к зарплате.
У него была собственная машина. «Жигули» третьей модели. Старушка, но бегает резво. Он сел в машину. И тут же с левой стороны к нему подошел какой-то мужчина. И приставил к его виску ствол пистолета.
Ну вот и приехали, мелькнуло у него в голове. Но мужчина не стрелял. Он просунул руку назад и разблокировал заднюю левую дверцу. Секунда, и он уже на сиденье сзади. Пистолет упирался в сиденье. Петрович спиной чувствовал его твердь.
– Куда едем? – пересохшими губами спросил он.
– В милицию, – спокойно сказал мужчина.
– Зачем?
– Будешь сдаваться.
– А что я сделал?
– Несанкционированно сжег пять криминальных трупов.
Петровича залихорадило.
– Но я не хотел...
– Правда?
– Меня заставили...
– Очень хорошо.
– Они угрожали мне расправой...
– Замечательно! Так и напишешь.
– Но я не могу... У меня семья... Меня застрелят...
– Не бойся. Ничего тебе не будет. Придешь в милицию, прольешь крокодилову слезу. И чистосердечно во всем признаешься... Обещаю, тебя тут же отпустят. А твоим бандитствующим клиентам ничего не будет. Они даже ничего не узнают. Если ты, конечно, будешь слушаться...
А в случае неповиновения мужчина обещал убить его.
Петрович сдался. С незнакомцем он проехал к отделению милиции, на которое тот ему показал. А там его уже ждали. И с сочувствием выслушали его исповедь о сожженных четырех трупах. Не о пяти, а о четырех – в точном соответствии с наставлениями незнакомца с пистолетом.
– Они хотели меня убить, – плакался Петрович перед молодым человеком с капитанскими погонами. – Они угрожали мне оружием. Они... Они...
Капитан ему верил.
– Да, к сожалению, жизнь нынче такая, – вздохнул он. – Убивают. Сжигают. Никому ничего не сообщают...
– Я сообщил...
– Ну, вы-то – это понятно... А другие... Ну, хоть что-нибудь от трупов осталось?
– Да, да, конечно... – Петрович достал из портфеля какие-то бумажки, визитные карточки, часы, золотые перстни-печатки, цепи, якобы снятые с убитых. Выложил это на стол.
Все это дал ему незнакомец. И велел показать.
– Так, так, так, – оживился капитан. – Это уже интересно...
Он углубился в изучение документов.
– Хорошо, очень хорошо...
– Что хорошо?
– Хорошо, что известно, кого вы сожгли в печи... Так, сейчас составим акт, протокольчик. Распишетесь и пойдете...
