Напролом - Френсис Дик (книга регистрации .TXT) 📗
Я уставился на призы, боясь, что все вокруг догадаются, о чем я думаю.
У меня впереди еще две скачки и болтовня в ложах, и только после этого я смогу остаться с ней наедине. И воспоминание об ее поцелуях ничуть не утешало.
Награждение закончилось, принцесса и прочие удалились, я снова сел в седло и снова пришел первым на лошади Уайкема. На этот раз я пришел впереди всего лишь на голову, безо всякого изящества, изо всех сил подгоняя коня, заставив его выложиться полностью. Он, наверно, и не подозревал, что способен на такое.
– Во черт! сказал его владелец, встречавший меня в загоне, где награждают победителей. – Не хотел бы я, чтоб ты ехал верхом на мне!
И тем не менее он, похоже, был вполне доволен мной. Это был фермер из Суссекса, большой и прямолинейный. Вокруг него толпились оживленно разговаривающие приятели.
– Не, мужик, ты настоящий черт, вот что я тебе скажу. Как ты его прижал! Он эту скачку надолго запомнит.
– Ничего, мистер Дэвис, выдержит. Он у вас, слава богу, крепкий парень. Под стать своему хозяину, верно, мистер Дэвис?
Он радостно заржал и хлопнул меня по плечу. Я пошел, взвесился и переоделся в цвета принцессы к пятой скачке.
Аллегени была второй кобылой принцессы (первой была Бернина). Кобыл у принцессы было всего две – принцесса, как и многие женщины-владельцы, предпочитала жеребцов. Аллегени была не такой темпераментной, как Бернина: добродушная старая квашня, которая всегда скакала достаточно хорошо, но без особого энтузиазма. Я не раз говорил Уайкему, чтобы он убедил принцессу ее продать, но Уайкем отвечал, что принцессе виднее. Аллегени регулярно занимала вторые, третьи, четвертые, пятые, шестые, а иногда и последние места, но это не могло заставить принцессу разочароваться в ней. Она говорила, что ее дети не обязательно должны быть звездами.
Мы с Аллегени, как всегда, встретились по-дружески, но все мои попытки расшевелить ее, как обычно, оказались тщетными. Мы с самого начала шли четвертыми, подошли к первому простому препятствию, взвились в воздух, приземлились, поскакали дальше...
У Аллегени слетела ногавка на задней ноге, и шага через три кобыла захромала и сбилась с ритма, точно автомобиль с лопнувшей шиной. Я остановил лошадь, спешился и провел ее несколько шагов, чтобы убедиться, что она не сломала ногу.
Слава богу, это была всего лишь связка. Плохо, конечно, но все же не смертельно. Когда лошадь приходится пристрелить – это всегда огромный удар для всех. Мне приходилось видеть, как Уайкем плакал над мертвыми лошадьми, да и со мной такое бывало, и с принцессой тоже. Но иногда просто нет выбора.
Подъехал ветеринар, осмотрел лошадь и сказал, что ходить она может, поэтому я повел ее назад под уздцы. Наступая на больную ногу, она каждый раз прихрамывала. Когда я расседлывал лошадь, пришли обеспокоенные принцесса и Даниэль, и Дасти заверил их, что хозяин немедленно позовет к лошади ветеринара.
– Что вы об этом скажете? – спросила опечаленная принцесса, когда Дасти и еще один конюх увели прихрамывающую кобылу.
– Даже не знаю...
– Знаете, знаете. Говорите.
Глаза у принцессы были очень печальные. Я сказал:
– Она выбыла из скачек по меньшей мере на год.
Принцесса вздохнула.
– Мне тоже так кажется.
– Залечите ей ногу и продайте на племя, – посоветовал я. – Родословная у нее отличная. К весне уже можно будет ее покрыть.
– О! – Принцессе идея, похоже, понравилась. – Я ее очень люблю, знаете ли...
– Я знаю.
– Я, кажется, начинаю понимать, что такое скачки, – заметила Даниэль.
Моя соседка собрала мне чемодан, и знакомый жокей из Ламборна озаботился тем, чтобы его захватить, поэтому в ложу Вонли я явился в приличном костюме. Однако время я выбрал неудачно: следующий заезд еще не начался, и все вышли на улицу смотреть лошадей.
В ложе был только один человек. Он стоял у накрытого к чаю стола, нервно переминаясь с ноги на ногу. Я с удивлением увидел, что это не кто иной, как Хью Вонли, единственный сын лорда Вонли.
– Привет! – сказал я. – Что, никого нет? Ну тогда я пошел.
– Не уходите!
Голос Хью звучал весьма настойчиво. Я с любопытством взглянул на него, припомнив, что в прошлую субботу явно была в разгаре какая-то семейная размолвка. Его лицо, обычно такое жизнерадостное, было унылым и встревоженным.
Хью был значительно стройнее своего отца и сложением походил скорее на мать.
Правильные черты лица, ямочки на щеках, рот еще по-юношески нерешительный.
"Лет девятнадцать, – подумал я. – Ну, может, двадцать. Никак не больше".
– Я... это... – сказал он. – Останьтесь. Честно говоря, мне хочется, чтобы здесь кто-то был, когда они вернутся.
– Вот как?
– Э-э... понимаете... Они не знают, что я здесь. В смысле... Папа ужасно рассердится, но он же не станет кричать на меня при чужих, верно? Я потому и приехал сюда, на скачки. В смысле, вы, конечно, не чужой, но вы же понимаете, что я имею в виду?
– Ваша матушка наверняка будет рада вас видеть.
Хью сглотнул.
– Я терпеть не могу с ними ссориться. Я этого просто не переношу.
Честно говоря, папа меня просто выгнал. Почти месяц тому назад. Отправил меня к Солу Бредли. А я больше не могу, я домой хочу.
– Он вас выгнал? – Я не мог скрыть удивления. – А мне всегда казалось, что у вас такая дружная семья... Он что, решил, что вам надо привыкнуть к самостоятельности, и все такое?
– Да нет, что вы! Если бы! Я просто сделал одну вещь... Я не знал, что он так рассердится... Правда не знал...
Но мне не хотелось выслушивать его излияния. У меня было достаточно своих проблем.
– Что, наркотики? – спросил я без особого сострадания.
– Чего?
– Вы употребляли наркотики?
Судя по выражению его лица, дело было не в этом. Мое предположение его просто ошеломило.
– Да нет! – сказал он плачущим голосом. – Просто папа его так уважал... Он так говорил. Я думал, папа одобрит то, что он сделал...
– Кто – "он"? – спросил я. Но Хью посмотрел мне за спину и не ответил. Лицо его сделалось еще несчастнее прежнего. Я обернулся. В ложу вошли лорд и леди Вонли. Я отчетливо видел, какие лица у них были, когда они увидели своего сына. Леди Вонли расплылась в непроизвольной улыбке.
А вот лорд Вонли меня удивил. Когда он увидел нас вместе, на его лице отразилось не прощение, не раздражение, не равнодушие и даже не гнев. На его лице появился страх. Даже ужас.
Глава 17
Он довольно быстро пришел в себя. До некоторой степени. Леди Вонли обнимала Хью, а ее супруг смотрел на это с каменным лицом, очень недовольный.
В ложу вернулись другие гости, бывшие в прекрасном расположении духа. Хью оказался прав в том отношении, что затевать с ним скандала на людях отец не стал.
На самом деле лорд Вонли обращался в основном ко мне. Он суетливо предложил мне чаю, внимательно следя за тем, чтобы я больше не разговаривал с его сыном. Видимо, он не замечал, что его первая реакция и нынешнее поведение говорили мне куда больше, чем ему хотелось бы.
– Ну вот, – радушно сказал он, попросив официантку передать мне чашку. – Молока? Сахару? Не надо? Как там кобыла принцессы Касилии? Как ужасно, когда лошадь получает травму во время скачки! Сандвич хотите?
Я сказал, что кобыла больше в скачках участвовать не будет, и отказался от сандвича.
– Что, Хью докучал вам своими бедами? – осторожно осведомился он.
– Да нет, на самом деле...
– А что он вам сказал?
Я посмотрел в серые глаза. Всю честность и дружелюбие как ветром сдуло. Их сменила настороженность.
– Он говорил, что поссорился с вами и хочет помириться.
Он хмыкнул, всем своим видом показывая, что прощать сына не намерен.
– Он вам не надоедал?
– Нет.
– Хорошо. Хорошо. Ну, вам, наверное, пора к принцессе Касилии? Давайте вашу чашку. Как любезно с вашей стороны, что вы к нам зашли! Да. Но теперь вам, должно быть, пора? Неловко заставлять ее ждать...
