Игра в дурака - Левит Ирина (серии книг читать онлайн бесплатно полностью TXT, FB2) 📗
Нет, эта версия мне уже не нравилась. Впрочем, Варваре предстояло очень скоро укрепить или развеять мои сомнения.
А дальше я задумался об одном обстоятельстве, которое мы почему-то упустили из виду.
Похитители ждали Сокольникова около дома. Судя по всему, перехватить его намеревались прямо во дворе, однако помешала женщина-ветеринар. Они остались ждать. Допустим, так же, как и Козлинский, слышали слова Валерия Аркадьевича о намерении выгулять собачку, сказанные ветеринарше. Или не слышали, но были уверены, что он непременно это сделает. Но тогда похитители либо хорошо знали самого Сокольникова, либо были соответствующе проинструктированы.
Нет, это не очень важная деталь, поскольку прогулка с пуделем не входила в традиционный вечерний моцион Валерия Аркадьевича. Собачку выводили на улицу и Зоя Тимофеевна, и Катя, причем в разное время — никакой строгой системы здесь не существовало.
Однако вряд ли похитители торчали во дворе сутки. Это неразумно и рискованно — двор небольшой, и машина с людьми, которые просто сидят без дела часами, могла насторожить. А я почти не сомневался, что похититель был не один, — Сокольников мужик здоровый, в одиночку против такого медведя не пойдешь. Опять же он мог уехать куда-нибудь на пару дней или заболеть и залечь дома… Иными словами, вовсе не появиться в тот вечер у подъезда собственного дома. Разве это столь уж нереально? Вполне реально.
И какой из этого следует вывод? Да очень простой вывод. Похитители обязательно должны были предварительно позвонить Сокольникову в штаб — убедиться, что Валерий Аркадьевич на месте. Конечно, у Сокольникова есть и прямой телефон, и мобильный, но их номера известны лишь очень узкому кругу лиц. Вычислить этот узкий круг совсем не проблема, а потому вряд ли бы кто-то решился таким образом «засветиться». Значит, звонок должен был поступить в приемную, где его обязательно зафиксировали и внесли в компьютер доверенные секретарши.
И ведь говорили мы Шелесту с Бреусовым, что нам нужны распечатки телефонных звонков. Но вот поговорили и забыли.
Я выполз из кресла (именно выполз, потому что встать с него, как со стула, совершенно невозможно) и, мысленно поблагодарив рыжее чудовище за минуты плодотворных размышлений, направился к Кирпичникову.
Гена сидел за столом в компании Славика Цветкова, а перед ними лежали два листа бумаги: один с причудливыми загогулинами, а другой с четким графиком. Вероятно, Славик опередил меня не более, чем на пару минут, потому как в момент моего появления произносил лишь начальную фразу:
— Я тут собрал все опубликованные рейтинги кандидатов за последний месяц и составил сравнительный график. Посмотрите, пожалуйста, здесь есть, по-моему, любопытные моменты.
Вид при этом Славик имел по обыкновению несколько смущенный, хотя смущаться ему было совершенно не с чего — как раз наоборот. График — этот сухой остаток многократно озвученной повсюду информации — был не просто любопытным. И у меня, и у Гены он породил одну и ту же догадку. Эта догадка, безусловно, требовала подтверждения, могла оказаться совершенно ошибочной и тем не менее давала направление, по которому нам следовало двигаться дальше.
Нарисованные Геной загогулины на листе бумаги тоже обозначали направления, но на сей раз движения Григория Акимовича Козлинского в тот роковой вечер. Гена посмотрел на плоды своего довольно бездарного художественного творчества и нахмурился.
— Хотел вот схему нарисовать, но сам ничего не могу в ней понять. А ты?
— Абракадабра, — развеял я слабую надежду шефа.
— Значит, придется ехать на место, — вздохнул он. — Должен быть в этом повороте, на котором Козлинский себе шею свернул, какой-то свой поворот. Нутром чую — должен.
— Нутром у нас обычно чует Варвара, — напомнил я, отчего Гена еще больше нахмурился и высказал то, о чем я совсем недавно думал:
— Не верю я в жену Сокольникова. На кой черт ей такой огород городить?
Мы оба оказались правы. О чем нам и сообщила появившаяся буквально через пять минут Варвара.
— Насчет Зои Тимофеевны все чушь, — изрекла она и при этом не особо удивилась, обнаружив на наших лицах отсутствие всякого разочарования.
Я не стал пересказывать свои мысли относительно жены Сокольникова, посетившие меня в рыжем кресле, — в этом не было уже никакой нужды. Однако не скрыл свои соображения по поводу звонков в штаб Шелеста. Реакция Гены полностью соответствовала старому изречению «инициатива наказуема»:
— Мы когда просили, чтобы Шелест с Бреусовым прислали нам распечатки звонков? — грозно призвал он меня к ответу. — А ты когда об этом вспомнил? Она же, — негодующий взгляд полетел в сторону Варвары, — и вовсе память потеряла. Я все должен держать в голове?
После чего схватил телефон и ткнул пальцем в номер мобильника Бреусова.
Виталий откликнулся буквально тут же. Выслушав просьбу Гены, сильно смахивающую на приказ, вяло протянул:
— Н-да?.. Ну, пожалуйста… Если вам это сильно нужно, мне не жалко. Только имейте в виду, — голос его затвердел, — эта информация только для вас, а не для того, чтобы она куда-нибудь просочилась.
— Не морочьте голову! — отрезал Гена. — Распространять информацию — ваше дело. А мое дело использовать ее только для внутренних нужд. И если конкретно — для поиска вашего руководителя.
— Сейчас моя секретарша вам все привезет, — сухо ответил Виталий и добавил: — Могу переслать по почте, но секретарша все равно к вам приедет с определенной суммой, которую я обещал.
— Хорошо. — И Кирпичников нажал «отбой».
На мой взгляд, если уж Гена не пожелал сказать «спасибо», то мог хотя бы попрощаться. Так, для приличия.
Посланница Бреусова появилась примерно через час — приятная молодая женщина, чью миловидность портило излишне серьезное выражение лица. Первым делом она протянула запечатанный конверт, на который Кирпичников едва взглянул, тут же швырнув его в ящик письменного стола.
Вряд ли женщина знала про содержимое конверта, зато, конечно же, прекрасно была осведомлена о содержимом папки, которую следом выложила на стол. В ней лежали листы с напечатанными на принтере именами, фамилиями, датой и временем звонков. На беглый взгляд, телефон в приемной штаба не умолкал никогда. Изучить полный список да еще попробовать вычислить нужное… Только Володя Кротов способен расчистить эти авгиевы конюшни, причем наверняка потребуется помощь Славика.
— Кто имеет доступ к этой информации? — спросил Гена.
— Я, Виталий Сергеевич и его референт Маша. Лишь мы знаем пароль компьютера.
— А Сокольников?
— Конечно. Только… — Она запнулась. — Мы сменили пароль после того, как… — она снова запнулась, — Валерий Аркадьевич исчез.
— Понятно. А зачем вы вообще заносите звонки в компьютер?
— Ну как же? — В ее глазах промелькнуло легкое удивление. — Валерий Аркадьевич всегда велит так делать. Это позволяет ему лучше регулировать контакты. Например, он всегда может уточнить, когда, с кем общался и кто хотел переговорить с ним. Виталий Сергеевич с этим согласен.
— Значит, вы секретарь именно Сокольникова?
— Уже шесть лет.
— И все эти шесть лет коллекционируете звонки?
— Не нахожу в этом ничего странного.
— А если компьютер даст сбой, тогда вся ваша коллекция просто исчезнет. Не боитесь? — хмыкнул Гена, которому подобная привычка явно казалась чудачеством. В отличие от меня, считающего, что в этом есть резон — всегда можно легко вспомнить, когда и с кем ты имел дело, либо отказался это дело иметь.
— Не боюсь, — последовал ответ. — Валерий Аркадьевич и Виталий Сергеевич очень ценят технику, а я ей не слишком доверяю. Поэтому на всякий случай все дублирую в специальной книге. Мне вообще проще все найти, когда я запишу рукой. На всякий случай я захватила книгу с собой, если хотите, можете сравнить. Хотя… — женщина на мгновение задумалась, — в книге есть только мои записи. Маша ею не пользуется. Поэтому полный список, конечно, только в распечатках.
