Александр Солоник: киллер мафии - Карышев Валерий Михайлович (книги без регистрации бесплатно полностью .txt) 📗
– Вроде да.
– Вот и хорошо. Выйдете с ними на связь. Объясните ситуацию: после ликвидации Бобона просочилась информация о вашем участии, менты хотели закрыть, удалось сбежать. Пусть они вас и кроют. Вполне естественно, это придаст вам дополнительный авторитет. Ну а мы, чем можем, поможем. Встречаемся завтра в восемь вечера на этом же месте. Получите деньги, ключи от новых квартир и инструкции. Ну, всего хорошего… Александр Македонский.
Солоник так и не мог понять, какую интонацию вложил чекист в последние слова: восхищение или сарказм…
Глава 22
Удивительно, но после утреннего бегства с восьмого этажа дома по Успенской Саша не испытывал ощущения опасности. На следующий день, как и было оговорено, куратор вручил ему ключи от новых квартир, проинструктировал, как следует себя вести в случае очередных нештатных ситуаций и, передав деньги, произнес:
– Пока вы нам не нужны. Отдыхайте. Можете съездить со своей девушкой за границу. – Естественно, вездесущая «контора» не могла не знать о его отношениях с Аленой. – В начале осени вы нам снова понадобитесь.
Саша последовал его совету. Спустя пару недель он и Алена, сидя в бизнес-классе огромного серебристого «Боинга», летевшего на Кипр, обсуждали планы отдыха, даже не вспоминая о недавних неприятностях.
А в сентябре он уже был в Москве. Летнее тепло, беспечность пляжей Лимассола – все это было позади. Чавкающая грязь под ногами, шуршание опавших листьев, хмурое небо над головой…
Праздник кончился – наступили будни.
В конце сентября куратор дал ему наводку на очередного клиента – лидера довольно серьезной столичной группировки. Как и в случае с Бобоном-Ваннером, этот человек враждовал с шадринскими: кандидатура «исполняемого» совпадала как с точки зрения бандитов, так и с точки зрения основного заказчика.
Куратор, протянув подопечному атташе-кейс, произнес привычно:
– Кассеты оперативной видеосъемки, фотографии, адреса, контакты, выписки из уголовных дел. Срок исполнения – до конца октября. Способ, как всегда, на ваше усмотрение. Было бы неплохо, если бы вы взяли с собой кого-нибудь из шадринских. Сами понимаете, почему. Ну, все, желаю успехов…
– Сука, – с ненавистью прошептал Солоник, усаживаясь за руль пятисотого «мерса», очередной своей машины. – И когда же это все кончится?!
Он и сам не мог объяснить – что именно должно кончиться и как, но твердо знал лишь одно: он слишком устал, он чувствует себя вымотанным – так автомобильный двигатель, с виду рабочий, рано или поздно вырабатывает свой ресурс.
И это должно было кончиться: рано или поздно. Memento more – это изречение все чаще и чаще вспоминалось наемному убийце спецслужб.
В серенький день шестого октября 1994 года Петровско-Разумовский рынок жил обычной жизнью. Торгаши, обложенные и обвешанные незамысловатым товаром, высматривали покупателей, а те, бродя стадами между торговыми рядами, останавливались у лотков, приценивались, рассматривали товар. Покупали мало – то ли денег у населения совсем не стало, то ли товар был скверный…
– Давай, Моня, пройдемся, – Солоник обернулся к своему напарнику.
– Давай, – кивнул Моня. – Когда он тут будет?
– Через час.
Солоник отлично помнил совет чекиста взять с собой кого-нибудь из шадринских. На Петровско-Разумовский рынок он отправился с Мониным, авторитетным человеком в их кругу.
Окинув толпу равнодушным взглядом, Солоник двинулся в сторону рядов. Монин последовал за ним.
Впереди – целый час: надо убить время. Они ходили, не глядя ни на сереньких людишек, ни на товары. Солоник сосредоточенно осматривал возможные места отхода: выход, забор, за ним железнодорожная насыпь…
Неожиданно над самым ухом послышалось:
– Ваши документы.
Саша поднял голову – перед ним стояли трое ментов. Ленивые взгляды, равнодушные лица.
– А в чем дело? – стараясь держаться как можно спокойней, спросил он.
– Документы есть?
– Есть…
В кармане китайского пуховика Солоника лежал паспорт на имя Валерия Максимова – тот самый, выправленный в свое время через Шестнадцатый Главупр еще союзного КГБ. Ксива грамотная, хорошая – но лишь до первой проверки по Центральной картотеке. А в другом кармане лежал большой черный пистолет, любимый семнадцатизарядный «глок», который и должен был сегодня поставить точку в жизни клиента.
– Пошли с нами, покажешь, – развязно приказал мусор. – Тут недалеко…
Саша пожал плечами и, не меняя выражения лица, двинулся следом. Монин последовал за ним.
Они прошли в будку милицейского поста. Милиционеры пропустили их вперед, закрыв за собой дверь.
– Давайте, что там у вас в карманах? – спросил старший наряда.
Конечно, можно было сослаться на то, что забыли документы, можно было предложить им денег, можно было как-нибудь договориться…
Но договориться не удалось: нервы у Монина оказались слишком слабыми. Саша с ужасом заметил, как тот полез во внутренний карман.
Мгновение – и резкий, как удар кнута, выстрел сотряс милицейскую будку. Монин стрелял вверх, но от этого Солонику было не легче…
Действовать следовало быстро и решительно. Саша мгновенно выхватил ствол, трижды выстрелил и выскочил наружу.
А вокруг уже собиралась толпа – стрельба, крики. Интересно! Глаза любителей острых ощущений были устремлены на него, но, кроме интереса, в них прочитывался естественный страх.
Впрочем, беглецу было не до них – толпа отрезала путь к припаркованной машине. Прорываться через людскую массу бессмысленно: а вдруг найдется какой-нибудь энтузиаст из народа, бросится под ноги, повалит…
А к павильону уже бежали охранники рынка – трое, нет, четверо, и еще двое сзади. В разных концах базарчика замелькали милицейские фуражки. Какие-то люди с булыжными выражениями глаз уже брали милицейскую будку в кольцо. Монин вновь выстрелил и неожиданно бросился в толпу. Выстрелил и Саша – двое ментов тут же свалились наземь.
Еще выстрел, еще, еще…
Не оборачиваясь, Саша бросился в сторону бетонного забора и, перемахнув через него, помчался к железнодорожной насыпи. За спиной гремели пистолетные хлопки, и киллер, обернувшись, прицельно выстрелил в преследователей.
Он уже бежал по насыпи, из-под подошв летели камешки, ноги заскользили по рельсам, но преследуемый знал: если удастся перемахнуть на ту сторону, он спасен.
Внезапно острая боль обожгла поясницу, и его переломило пополам. Но силы не покидали Солоника. Прижимая ладонью набрякший кровью пуховик, он уже приближался к Ботанической улице.
План был прост: остановить какую-нибудь тачку и, наставив на водителя ствол, приказать отвезти себя куда угодно, лишь бы подальше. И как можно быстрей, пока он еще не истек кровью и не потерял сознание.
Но уже на самом подходе, у коммерческого киоска с какой-то дребеденью, совершенно неожиданно послышался начальственный окрик:
– Стоять!
Саша поднял глаза – перед ним, неумело выставив впереди себя табельные «макаровы», стояли два мента.
Стрелять он уже не мог – ноги подгибались, глаза застилала кровавая пелена. Упав, беглец слышал, как накатывается сзади погоня, как у самого уха прошуршали по жухлой траве чьи-то сапоги, как кто-то невидимый, перевернув его на спину, произнес:
– Жив, кажется…
«Жив, жив, жив, жив», – гулко пульсировала кровь в висках, отдаваясь в каждой клеточке, но он знал: впереди его наверняка не ждет ничего хорошего.
Приподнявшись из последних сил на локте, Солоник обреченно прошептал:
– Добейте меня, менты, дострелите… Ну прошу вас – добейте!
Уже под вечер, когда раненого увезли в больницу и разъехались милицейские машины, когда схлынула жадная до зрелищ толпа и торговцы, не дождавшись окончания рыночного дня, спешно упаковывали товар, покинув свои места, к столбу неподалеку от входа на рынок подошли трое, с одинаковыми короткими стрижками и одним и тем же напряженным выражением лиц – сотрудники милиции.
