Темная сторона души - Михалкова Елена Ивановна (читать книги онлайн бесплатно полностью TXT) 📗
– Хорошо, ты там мимо проходил, – откашлявшись, заметила Маша. Вспомнила: – Вот тогда мне было очень страшно.
– Лесник мог бы остаться жив, если бы Балуков не вздумал стереть свои отпечатки со стекла, – продолжал Сергей. – Он решил, что по отпечаткам его могут найти, и отправился рано утром на участок Липы Сергеевны. Про отпечатки парень знал, потому что пару лет назад его задерживали по подозрению в краже и отпечатки, разумеется, перекатали. Но около бани ходил Лесников со своими козами и увидел его.
– Ну и что? – непонимающе пожала плечами Дарья Олеговна. – Поступок, конечно, Кирилл совершил гадкий, ничего сказать не могу, но зачем же было Лесника-то убивать?! Ему ж за хулиганство ничего бы не грозило! Правильно я понимаю, Сережа?
– Ты-то понимаешь правильно, – кивнул Бабкин. – Только Кирилл Балуков этого не понимал.
Кирилл сидел в камере, в которой, кроме него, никого не было, и в тупом оцепенении раскачивался вперед-назад. Над ним смеялись! Милицейские, которые задавали вопросы, так ржали над ним, что он чуть не расплакался прямо в кабинете. Они назвали его дураком, хотя Кирилл вовсе не дурак, сам-то он хорошо знает. И сказали, что теперь его точно посадят, а за то, что он делал до этого, не посадили бы.
Но дед, сколько он себя помнил, всегда пугал его тюрьмой за проступки. Только говорил не «тюрьма», а «зона». Как-то раз Кирилл с ребятами хотели взломать ларек, чтобы утащить водку и сигареты, их поймали и долго держали в милиции. Когда всех отпустили, отец выпорол его, а потом дед объяснил, заколачивая слова ему в голову, что с ним сделают на зоне, если он туда попадет. Раньше Кирилл никогда о таком не думал, не мог даже представить, что подобное можно сделать с ним, с Кириллом Балуковым, пятнадцати лет от роду. Но дед говорил так страшно и внушительно, что Кирилл сразу ему поверил и ночью повторял про себя слова деда: «Самое страшное, кретин, что с тобой может случиться, – это зона». Нет, не так. Дед говорил – Зона.
И когда Кирилл подстерегал рыжую около бани, он боялся только одного – что его поймают, будут судить и отправят на Зону. Поэтому он бросился стирать свои отпечатки. Но Лесник, бродивший поблизости и видевший его, испугал еще больше. Лесник советовал пойти и признаться во всем, не понимая, что тогда Кириллу настанет конец. Старый пень! Он даже не хотел задуматься над тем, что ожидало бы Кирилла, если бы он признался, как подсматривал за рыжей, и смеялся, и шипел, а потом ждал ее в кустах и чувствовал, как она боится. Лесник повторял какую-то ерунду, половину из которой он даже не понимал. А потом Кирилл догадался, что нужно сделать, и убил его топором, который захватил с собой, когда шел на озеро. На самом-то деле не догадывался, конечно, а сразу знал, зачем идет, потому что на Лесника, алкаша проклятого, нельзя было надеяться. Он бы обязательно проговорился про стекло в бане и отпечатки, и Кирилла бы арестовали.
Кирилл так думал. И знал, что все сделал правильно. Но эти, в кабинете, которые ржали над ним и называли придурком, сказали что-то такое, чего он поначалу и не понял. Они сказали, что за хулиганство возле бани ему ничего бы не было, а Лесник что-то перепутал спьяну, и даже если бы он проговорился – даже тогда Кирилл остался бы на свободе.
Что же получается – он зря его убил?! Он так и спросил, а они заржали – все, кроме одного, молодого и бледного, который не заржал, а смотрел так, как будто ему немного жалко Кирилла. Кирилл почувствовал это и спросил у бледного, что же теперь с ним будет. Он, кажется, даже немного заплакал в тот момент, потому что ему стало страшно. А бледный пожал плечами и потом сказал, что ему, Кириллу Балукову, дадут срок, а какой – решит суд.
Но ведь это неправильно! Он не знал, что за то, что он делал возле бани, его никто бы не посадил! Они же должны понимать, что Кирилл не знал, и убил Лесника только поэтому! А они смеялись, называли его придурком и спрашивали, зачем он убил тетку, которая жила по соседству. Говорили ему, какой он идиот, и спрашивали, зачем Кирилл положил топор в мешок. Сказали, что на топоре остались отпечатки пальцев, потому что он был в пакете, и вода в пакет не затекла. И в конце концов, когда он закричал на них всех, его увели из кабинета и оставили здесь, в камере, в которой пахнет хлоркой, и теперь он мог только раскачиваться из стороны в сторону и тихо объяснять кому-то неизвестному, что он не знал о том, что его не отправят на Зону за то, что он делал у бани. В том-то все и дело! Произошла ошибка, глупая ошибка! Не может быть, чтобы его посадили за ошибку!!!
– Лесников сказал ему что-то вроде «лучше бы тебе признаться, парень», – продолжал Сергей. – Уж потом, когда Кирилл пришел к нему домой. Сам Балуков точно повторить его слова не смог, но смысл до него дошел: он решил, что Степан Андреевич предлагает ему во всем признаться, чтобы ему дали срок поменьше. Тюрьмы Балуков боится панически, поэтому, недолго думая, стукнул Лесника по затылку топором и оттащил тело в кусты.
– А топор? – заинтересовался Макар. – Ты сказал, что отпечатки Балукова нашли на топоре. А они были в базе, потому что он в юности по какой-то фигне привлекался. Но топор нашли утром, а оперативники были у Маши уже днем. Только не говори мне, что они успели за такое короткое время снять отпечатки, отправить запрос по базе и получить ответ! Что-то здесь не складывается...
– Все складывается, если больше верить в человечество, – снисходительно объяснил Сергей. – Общая база отпечатков, понятное дело, в областном центре, и пока до нее дойдет запрос и вернется обратно, можно половину Игошина поубивать. Но в райцентре хранятся карточки с отпечатками тех, кто у них когда-либо привлекался. Знаешь, что сделал следователь... как его... Мазаев, когда они выловили топор и первым делом сняли с него отпечатки? Уговорил эксперта сверить их визуально с теми карточками, которые хранятся в райцентровской картотеке.
– Да ты шутишь? – Глаза Макара округлились. – Невозможно! Их там...
– Много, много. Один из оперов, Леха Полошин – хороший парень, кстати, рассказал, что следователь развернул бешеную деятельность: его с напарником посадил сортировать те карточки, которые точно не подходят, а сам с экспертом начал проверять остальные.
– Они бы не успели, – покачал головой Илюшин.
– Не держи ребят за дураков. Они проверили первым делом тех, кто живет в Игошине и чьи отпечатки хранятся в райцентровской картотеке. Таких людей не очень много, и на Кирилла Балукова они наткнулись быстро.
– Получается, когда за ним приехали, следователь не мог знать точно, что он убийца? – уточнила Вероника.
Бабкин кивнул.
– Не мог, потому что эксперт лишь заверил, что отпечатки очень похожи, но подтвердить их полную идентичность он просто-напросто не успел. Мазаев действовал на свой страх и риск.
Вероника мысленно взяла обратно все слова, которые утром сказала в адрес следователя.
– Значит, Балуков убил Лесника, – задумчиво проговорила Маша, – а топор в пакете бросил в воду?
– Именно так, – подтвердил Бабкин. – Представляете, что он сделал? Вместо того чтобы топор закопать в землю или тупо бросить в воду, Балуков подошел к вопросу серьезно: нашел в доме Лесника очень прочный мешок, в каких раньше челноки шмотки таскали туда-сюда через границу, сунул туда топор, сложил всякое барахло потяжелее, чтобы тянуло ко дну, и зашвырнул в пруд. В результате радостный эксперт снял чудные отпечатки, которые в воде просто не сохранились бы. А в пакете – сохранились!
– Во дурак! – изумленно покачал головой Макар. – Слушай, это недоступно моему пониманию. Что за дикая логика? Сам-то Балуков свой поступок как-нибудь объясняет?
– Угу, причем довольно логично. Он сообразил, что топор будут искать везде, в том числе и в пруду. По голливудским фильмам представлял, что для этого привлекут водолаза. Вот и решил, что топор с отпечатками водолаз быстро заметит, а на мешок не будет обращать внимания – вроде как выбросили мусор, ну и ладно.
