Завещание профессора Яворского. Плата по старым долгам - Ростовцев Эдуард Исаакович (бесплатные полные книги txt) 📗
Несмотря на поздний час, Елена Аполлинарьевна была при полном параде: причесанная, напомаженная, в нарядном халате с поясом, завязанным пышным бантом, и непослушной полой, которую она придерживала рукой. Однако выражение ее лица и тон были деловыми, а ее сообщение заслуживало внимания.
Около девяти вечера приходил Шестопал, объяснил, что не мог дозвониться вице-президенту компании, а с Винницким он конфликтует, поэтому обратился к юрисконсульту с просьбой - передать Олегу Николаевичу, что вернулся генеральный директор объединения Леонид Максимович Закалюк, который назначает вице-президенту встречу завтра в девять утра, а к восьми тридцати пришлет за ним машину. Елену Аполлинарьевну Шестопал просил связаться с юристами объединения и уточнить взаимные претензии. При этом намекнул, что ежели она найдет общий язык с объединенческими коллегами, то окажут ей содействие в приобретении за весьма умеренную цену итальянских сапожек из товаров, полученных объединением по бартеру.
- Я беседовала с ним в холле, - не преминула отметить Елена Аполлинарьевна. - Он порывался зайти ко мне в номер, недвусмысленно позвякивая бутылками в портфеле. Но я не потакала его намерениям. В этой части у меня мужской характер: не люблю, когда мне навязываются, предпочитаю выбирать сама.
Она выжидательно посмотрела на Олега. Взгляд был так же недвусмыслен, как и сопровождающий его намек, но Олег сделал вид, что не понял ни того, ни другого. Только сейчас он сообразил, что Елена Аполлинарьевна занимает двухкомнатный номер, а в ее голосе пробиваются узнаваемые игривые нотки, что не столько смутили, сколько насторожили его еще днем в разговоре по телефону с "молодой интересной особой". Мысль о своей сверхбдительности позабавила его. Но тут же подумал и о том, что если бы не ее записка, он не рискнул бы прийти сюда, и что это не его - ее решение.
Елена Аполлинарьевна взяла испещренный цифрами лист и, называя исчисленные ею суммы санкций, повернулась к вице-президенту в фас, как бы позабыв о непослушных полах халата. Оставшись без присмотра, они одновременно разметались в стороны, оголив соблазнительные бедра. Это был неприкрытый, в буквальном смысле вызов, и Олег уже не мог не принять его. Подошел, дернул бант, распахнул остальную часть халата, под которой оказались весьма условные покровы. Елена Аполлинарьевна, казалось бы, не заметила этого, продолжала говорить о санкциях, но как бы ненароком попятилась в спальню. И только, когда он опрокинул ее, воскликнула нарочито возмущенно, хотя не очень громко: "Олег Николаевич, что вы себе позволяете? Прерываете даму на полуслове. - Но тут же хохотнула, перешла на игривый полушепот. - Сумасшедший, трусики порвете! Я за них пятьдесят зеленых уплатила..."
Разрядка была бурной, но не продолжительной. Не иначе, как сам черт дернул Елену Аполлинарьевну за язык - когда в спальню донесся полночный перезвон городских курантов, она не нашла другой темы, как заговорить о своей "горящей" путевке.
- Вот уже и семнадцатое! У меня путевка в Ливадию с сегодняшнего числа...
Она говорила еще о чем-то, но Олег не слушал ее.
Семнадцатое сентября! Годовщина трагедии на Городокском шоссе. До того, как Елена Аполлинарьевна назвала эту дату, Олег не то, чтобы потерял счет дням, но не сопоставлял время своего приезда в Сосновск с этой злополучной датой. Видимо потому, что с этого дня лишь начался отсчет его бедам, растянувшимся во времени не на один год. А вот для капитана Тысячного эта дата была последней. Как же он не подумал об этом, не сопоставил даты? И что это - случайное совпадение или воля судьбы? Он не мистик, но надо признать, что накануне этой печальной годовщины бывший следователь Савицкий оказался вовлеченным в события, которые вряд ли можно назвать случайными.
Безотлагательная командировка... Поручение Василя Брыкайло... Закулисные маневры Леонида Закалюка... Статья в газете... Загадка блекло-серого металла... Фраза Винницкого о чекистских тайнах, обмолвка Романа о водителе из Центра...
А не притягивает ли он, что называется, за уши разные вещи, ничем не связанные между собой события, только потому, что они одновременно завладели его вниманием, взволновали его воображение? Нет, не притягивает. Он интуитивно угадывает какую-то связь между всем этим. И должен, коль так уж складывается, проявить эту связь...
- О чем задумались, Олег Николаевич? - стала снова ластиться к нему Елена Аполлинарьевна.
- Что так официально, Леночка? - оторвался от своих мыслей Олег.
- Чтобы не забывать потом, в другой обстановке, - рассмеялась она. Вы, небось, думаете о последствиях своего порыва. Не переживайте: я женщина ненавязчивая и, представьте себе, порядочная. Вот только пошалить иногда люблю. Но, если уж шалить, так шалить!
И дебелое, колыщущееся, как желе, тело с неожиданной прытью покрыло собой Олега...
Утром он чувствовал себя прескверно. Не помогли ни зарядка, ни холодный до дрожи в спине душ - голова трещала, как хорошо вызревший арбуз, ломило поясницу, ныло раненое плечо, а на сердце было муторно. Олег уже жалел, что поддался соблазнам дебелой Леночки, пошел у нее на поводу: служебный роман - не лучший из романов.
В семь тридцать к нему зашел Винницкий, предложил бутылку кислого молока, что купил в гостиничном буфете. Кислое молоко было как нельзя кстати, Олег предложил стакан и Винницкому.
- Пейте все, - отодвинул стакан тот, сейчас вам это, как понимаю, не лишнее. А я уже позавтракал.
Олег воспользовался угощением, и треск в голове стал понемногу стихать.
Винницкий рассказал, что минувшим вечером напросился в гости к старым знакомым, у которых старается бывать пореже из-за традиционных для этой семьи застолий, сопровождающихся обильными возлияниями. Но вчера пожертвовал здоровьем, чтобы по просьбе Олега разузнать о деятельности совместного украинско-австрийского предприятия "Атлант". Дело в том, что директор "Атланта" Матвеев - сосед этой семьи и закадычный друг хозяина дома, ни одно застолье без него не обходится. Вчерашний вечер не был исключением. Подвыпив, Матвеев похвастал, что совершил недавно очень выгодную сделку с одной африканской фирмой и сейчас располагает достаточными средствами, чтобы купить одно из приватизируемых государственных предприятий.
Олег насторожился: адвокат Кривошапко соблазнял его взяткой за содействие в приватизации какого-то предприятия.
- Что за предприятие?
- Матвеев не уточнил, но, думаю, имеется в виду Дулибский филиал. Это его детище: еще работая генеральным директором объединения, Матвеев подгонял филиал под свои планы.
- Не с этим ли связаны маневры, что и поныне ведутся вокруг филиала?
- Маневрами там занимаются все, кому не лень, начиная от "оборонцев" и кончая чиновниками областной администрации.
- Закалюк в команде чиновников?
- Он лавирует. И в то же время подыгрывает Матвееву: они уже накрепко связаны. Взять хотя бы африканскую сделку. Как догадываюсь, в ее основе лежала поставка аппаратуры, изготовленной Головным предприятием. Значит без Закалюка не обошлось.
- Хорошее умозаключение. Что ж, спасибо за помощь, Марк Абрамович.
- Если воспользуетесь моей помощью, прошу не ссылаться на Матвеева. Вчера он выпил больше, чем следовало и говорил лишнее. А он, в сущности, не плохой человек.
- Считайте, что вы не называли его.
- Тогда, надеюсь, договоримся и о другом, - Винницкий испытывающе посмотрел на Олега. - Следующую информацию вы примете к сведению и на этом успокоитесь.
- Вы о чем?
- О нашем вчерашнем неслужебном разговоре.
- Блекло-серый металл? - Олег даже привстал от волнения. - Что-то узнали?
- Кое-что узнал, но в основном сообразил. В числе других приборов, что изготовлял третий цех, были приборы для измерения высоких промышленных температур. До начала интересующего вас периода - второй половины восемьдесят первого года - объем выпуска этих приборов был невелик, что соответствовало потребностям заказчика. Но где-то в середине года план выпуска термоизмерителей резко увеличили. Вам это о чем-то говорит?
