Тарантул - Валяев Сергей (книги полностью бесплатно .txt) 📗
Осмотрелся — в кабинете присутствовали признаки чужого вторжения: ящики стола заметно выдвинуты, потрошенные книги, кинутые в угол, сдвинутая тахта. Позвав Гуськова, поинтересовался, нет ли специалиста по компьютерам.
— Был такой, — хихикнул Алоиз, — хакер.
— Кто?
— Взломщик компьютерных систем-с, — ответил. — Он хозяина… так сказать, консультировал.
— И где его найти, хакера?
— Увы, — развел руками и поднял глаза к небесам. — Он от нас далеко… Месяц назад как угадал в автоаварию, страшное дело, я вам доложу… Ездил на опознание-с…
— Ясненько, — оставалось только сказать: доконсультировался, сердечный. — И где погиб?
— Так, на трассе, уж больно любил с ветерком-с… Возвращался от нас… от хозяина…
— Вопросов больше нет, — хмыкнул я.
Какие могут быть вопросы? Доверчивый хакер выполнил поставленную задачу и был уничтожен как свидетель. Свидетель чему?
Я утонул в удобном кресле и попытался представить себя на месте человека, которого собственноручно отправил на тот свет.
И не смог: отчим жил и действовал в мире настолько отдаленном от моей реальности, что войти в среду его обитания, как в скованное льдом озеро, не представлялось возможным.
Необходим скрупулезный сбор информации. И начинать надо с его доверенных лиц Грымзова и Литвяк. Надеюсь, они благополучно доживут до нашего доверительного разговора.
Потом я попросил Алоиза Гуськова найти нового хакера. Срочно.
— Есть, хозяин, — вскинул на меня бесцветные глаза и я заметил в них удивление.
А чему удивляться? Сам же говорил, лакейская твоя душа, что жизнь продолжается.
Через час хакер прибыл. Был молод, весел и назвался Славой. Без лишних слов включил компьютерную машину, затем снял корпус, поколдовал в потрохах агрегата и заявил, что «писюк» (компьютер, значит) вполне дееспособен, но все предполагаемые программы стерты. Он ещё что-то говорил, используя терминологию, похожую на китайскую грамоту, а я понял одно, что вся надежда на людей. Техника — кусок металла, не чувствующий ровным счетом ничего, а вот человек…
Человек — это и звучит гордо, и удобный плотский мешок, напоминающий новогоднюю дед-морозовскую торбу, где бултыхается окровавленная душа.
Три рождественских дня и ночи ушло на подготовку по изъятию из мирской суеты Грымзова. Был он типом принеприятнейшим — тучным, шумным, с бородкой-колышком на мясистом нездоровом лице. При нем постоянно находились два телохранителя — крепкие и литые, бывшие спецназовцы. Их хозяин разъезжал по городку на «линкольне» молочного цвета и всем своим возбужденно-победным видом доказывал, что отныне он является прямым наследником «дела» господина Лаптева.
К неудовольствию желающих из ТОО «Лакомки» пострелять и пустить кровь, я выбрал самый простой способ решения проблемы.
— Зачем грех лишний на душу брать, — сказал я. — И потом: телохранители наши…
— Наши? — удивился Бугай.
Я в сердцах плюнул и попросил товарищей объяснить ему, болвану, что имею ввиду.
Потом встретился со знаменитой шлюшкой области Анджелой и попросил обслужить господина Грымзова в ресторане «Эсspress».
— Дать или взять при народе? — спросила сексуальная маньячка.
— Не то и не другое, — поморщился.
— А что?
— Запусти его в космос с помощью ЛСД, — ответил я. — И двести твои.
— Да, наху… мне твоя бумага, — возмутилась. — Я тож хочу полетать искусственным спутником: пи-пи-пи…
— Нет проблем, — сказал я. — Но первый космонавт Грымзов.
— Если родина сказала: надо…
Встреча с телохранителями прошла в более напряженной обстановке. Они не понимали, что от них требуется, и пытались показать свои пушки.
— Сдайте нам хозяина, — успокоил я их. — На время, как багаж. Или навсегда. Это как получится.
— А кто вы такие?
— Мы — это мы, — находчиво отвечал я, показывая на два джипа, из открытых дверцей которых выглядывали трубы гранатометов. — Я мог и не приходить к вам, ребята, да зачем трамбовать своих?
— И куда нам с волчьим билетом? — задали справедливый вопрос.
— К нам или в столицу. С хорошими рекомендациями и выходным пособием.
— Пособием? — посмеявшись, развели руками: подыхать за мешок с дерьмом желания нет; пусть будет так, как будет.
Подготовка к рождественскому вечеру в ресторане «Эсspess» была настолько серьезная, что проблем больше не возникало.
Когда господин Грымзов улетел в «космическое путешествие», его телохранители добросовестно отволокли тело хозяина в «линкольн», кинули его туда, а сами растворились в праздничной поземки, решив искать счастье в первопрестольной.
… Возвращение «космонавта» на родную планету было неудачным — он плюхнулся в водную стихию и едва не утонул.
Проще говоря, мы привезли тело Грымзова на дачу, где он так любил принимать баньку, и кинули в бассейн, позабыв стащить одежды.
Известно, дерьмо не тонет, выплыл и наш дорогой гость. Бултыхался, плевался и страшно матерился, не осознавая до конца своего жалкого положения.
— Хулиганы, — кричал он, — вы за все заплатите! Я вас в милицию сдам!..
Это вызывало смех у братвы и скуку у меня. Я присел у бортика и посочувствовал несчастному:
— Милиция тебя не сбережет, дядя Грымз. Лучше говори о делишках своих. Все, как на духу.
— А кто ты такой? Господь Бог?!
— Мы его нукеры, дядя.
— Чего? — мой оппонент шлепал руками по воде. — Вы не люди! Вы звери!.. Я старый и больной человек… Всех упеку в тюрьму, вы меня ещё не знаете!
Пришлось его малость притопить, как крейсер на рейде. В качестве субмарины выступал Бугай.
В конце концов господин Грымзов понял, что лучше ему будет на суше, в теплом шелковом халате и с рюмочкой сладкого хереса. И плата за это доверчивая исповедь о делах минувших.
— Молодой человек, — доверительно обратился ко мне, — я хочу жить и стараюсь никуда не путаться, куда меня не просят. Я выполнял только роль счетовода. Знаете, дебет, кредит… А все остальное — Лаптев, царство ему небесное… Скажу, что знаю и о чем догадываюсь.
Мой собеседник знал не слишком много. По его мнению, самая избитая тропа, по которой к нам поступает «белая смерть», проходит через Пянджский перевал. В столице действует афганско-таджикская наркогруппировка. Она контролирует Казанский вокзал, куда приходит «товар».
Вот одна из примерных схем доставки. Наркокурьеры в сопровождении боевиков группами по пять-семь человек переходят реку Пяндж и горными тропами двигаются до границы Афганистана с Таджикистаном. В непромокаемых рюкзаках каждый несет от десяти до сорока килограммов опия-сырца. На границе эстафету принимают таджикские наркокурьеры (хорошие альпинисты) они несут «товар» до станции Пархар. Оттуда он препровождается по железной дороге Пархар-Советский-Нурек-Душанбе в столицу Таджикистана. Здесь груз поджидают оптовики из России. В Афганистане килограмм опия-сырца стоит сто долларов. В Душанбе — уже в пять раз больше. А в Москве платят шесть-восемь тысяч долларов за килограмм. Поэтому наркомафия бессмертна.
— Про реку Пяндж вы хорошо рассказали, как будто там побывал, заметил я. — А вот кто работает на Казанском?
— Упаси Боже, — замахал руками. — Этим занималась Литвяк. Общественными, так сказать, связями. С неё и спрос.
— А поставки маковой соломки?
— Соломки? Ааа, это «слободские» нас прикрывали… За малым, понимаешь, не увидать великого, — захихикал. — Лаптев был голова, работал с огоньком и творческим, так сказать, запалом…
— Как я понимаю, опий-сырец требует дополнительной обработки, размышлял я. — Вы же были посредниками, перетаскивали «товар», а куда?
— Не знаю, — пожал плечами мой собеседник. — Где-то здесь… в наших краях…. Но я этими проблемами не занимался, повторяю. Да и Павел Олегович не любил исповедоваться… Все сам, все сам… Трудоголик…
— Любил работать на компьютере?
— Ой, по мне лучше счеты, — простодушно признался счетовод. — Уж костяшки не подведут.
— И какой коммерческий оборот?
