Мисс Силвер приехала погостить - Вентворт Патриция (бесплатные онлайн книги читаем полные TXT) 📗
Глава 5
Чаепитие прошло так, как намечалось. Правда, поначалу Фэнси взбрыкнула:
— Кто такая эта Элизабет Мур? Ты никогда о ней не говорил. Она держит лавку?
— Ее дядя. Его здесь хорошо знают. Их большой дом когда-то стоял за пределами Меллинга. Трое из Муров были убиты в первую мировую войну, и три налога на наследство всех разорило. Джонатан был четвертым. Когда стало ясно, что придется все продать, он сказал, что откроет магазин и будет торговать сам — с того и начал. Отец и мать Элизабет умерли, так что она живет с дядей.
— Сколько ей лет?
— Она на три года младше меня.
— Но я не знаю, сколько тебе лет.
— Двадцать восемь.
— Значит… ей двадцать пять?
Карр расхохотался.
— Умница! Как тебе это удалось? Пошли, она уже поставила чайник.
Успокоенная известием, что возраст Элизабет приближается к преклонному, Фэнси пошла за ним. Она была готова к выходу на чашку чая. Когда насидишься под сушкой, так хочется пить! Внешний вид Элизабет и ее обветшалой комнаты еще больше успокоил Фэнси. Мисс Мур может быть давней подругой и все такое, но никто не скажет, что она красива, и в ней нет даже ни капли изящества. А юбка! В этом году такие не носят, да и в прошлом уже не носили. А свитер под горлышко, да еще и рукава закрывают запястья! Ни капли изящества. И все-таки у Фэнси почти сразу появилось чувство, что ее алый костюм вызывающе ярок. Это чувство все усиливалось, и она уже готова была расплакаться. Она не могла пожаловаться на то, что мисс Мур была неприветлива или что они с Карром делали хоть что-то, что заставило Фэнси почувствовать себя лишней, но между тем это было так — она готова была поклясться. Они были люди другого сорта. Но ведь это чушь — убеждала она себя — она ничем не хуже их и, уж конечно, красивее и изящнее, чем Элизабет Мур! Какое глупое чувство! Мама сказала бы: не выдумывай то, чего нет… И неожиданно это чувство пропало, она стала рассказывать Элизабет про своих родителей и о том, как пошла работать — в общем, начался простой и дружеский разговор.
Перед уходом Фэнси поднялась с Элизабет наверх, остановилась перед роскошным зеркалом времен королевы Анны и спросила:
— Это старинный дом, да?
Она смотрела на отражение Элизабет в зеркале — слишком высокая, слишком тонкая, но в ней есть какая-то элегантность, нечто созвучное дому и его обстановке.
Элизабет ответила:
— Да, очень старинный, семнадцатый век. На месте ванной был будуар. Дом, конечно, страшно неудобный, но для бизнеса подходит.
Фэнси достала пудреницу и пуховкой прошлась по безупречной коже.
— А я люблю новые веши, — сказала она. — Не знаю, почему все так носятся со старыми. Я бы хотела иметь серебряную кровать, гарнитур серой мебели, а все остальное чтобы было голубое.
Элизабет улыбнулась.
— Тебе это будет к лицу.
Фэнси сжала губы и профессиональным движением накрасила их. Промычала: «М-м», — и, не оборачиваясь, спросила:
— Ты ведь давно знаешь Карра?
— О да.
— Как ты думаешь, с ним трудно ужиться? Я имею в виду, что он мрачный. Он всегда был такой?
В зеркале Фэнси увидела, как Элизабет отодвинулась, и ее лица стало не видно. Она ответила не сразу.
— Я его давно не видела. Ты же знаешь, он уезжал.
— Ты была знакома с девушкой, на которой он женился?
— Один раз видела. Она была очень красивая.
— Я на нее похожа, да? Я ее не знала, но…
— Ты немного напоминаешь ее.
— Тот же тип?
— Да.
Фэнси убрала пудреницу и помаду, щелкнула замком алой сумочки.
— Так вот почему… — произнесла она со странной интонацией в голосе и резко обернулась к Элизабет. — Какая девушка захочет служить обрамлением для другой? Ты бы захотела?
— Нет.
— Я хочу сказать, что не стала бы к ней ревновать или что-то в этом роде. Я знаю одну девушку, она вышла замуж за вдовца, так она сказала, что не переступит порог его дома, пока он не уберет все портреты первой жены. Я думаю, это неправильно, тем более что тут ее дети. Я рассказала маме, а она заметила: «Мужчина, который забыл первую жену, забудет и тебя, не сомневайся». Вот что сказала мама, и я такой не буду, но и выходить замуж за человека, для которого я сама буду служить лишь чьим-то обрамлением, не хочу.
— Я тебя хорошо понимаю.
— Он такой симпатичный, правда? Но когда дело касается того, чтобы жить с человеком, то красота не в лице, а в том, что он делает. Я хочу сказать, надо хорошенько подумать перед тем, как на что-то решиться, правда? — Фэнси прыснула со смеху. — Я столько наболтала… Не знаю, что ты обо мне подумаешь. С тобой почему-то легко говорить. Ну, может, пойдем?
По дороге домой она призналась Карру:
— Я ее представляла себе совсем не такой. Элизабет довольно мила.
Карр скривил рот в улыбке.
— Да, мила.
Он сказал это так, как будто подшучивал над ней, но над чем тут шутить?! Все-таки Карр странный. Ты можешь из кожи вон лезть, чтобы его рассмешить, но с таким же успехом можно обращаться к кирпичной стенке. А потом вдруг засмеется, когда нет ничего смешного. И все-таки, пока он смеется…
Она опять вернулась к теме Элизабет Мур.
— Жалко, что она не замужем. Я даже подумать не могу, что в двадцать пять лет могу быть не замужем.
На этот раз он откровенно засмеялся. А что тут смешного?
— Ну, голубушка, тебе до этого еще далеко. Сколько? Пять лет?
— Шесть. И я не вижу, что тут смешного! Девушка не должна надолго откладывать замужество, так мама говорит. Она говорит, выбери свой путь, нет ничего хорошего, если выйдешь замуж, а мужчина потребует, чтобы все было так, как хочет он. Я не хочу сказать, что он должен ходить по струнке, но когда двое вместе, то будет правильно, если оба будут брать и давать, а когда пойдут дети — ну, тогда, конечно, будешь больше давать, чем брать, если ты меня понимаешь. Вот что мама говорит, а она вырастила шестерых, она знает.
Карр перестал смеяться. Никогда еще он не испытывал меньше любви к Фэнси, чем сейчас, но нравилась она ему вдвое больше, чем раньше. Он сказал:
— Твоя мама очень умная женщина, я хотел бы с ней познакомиться. И я думаю, что со временем ты станешь кому-то хорошей женой.
— Но не тебе?
Слова сами сорвались с языка, но что сказано — того не воротишь. А он смотрел на нее с загадочной улыбкой в глазах и говорил:
— Нет, думаю, что не мне.
Ее прелестные щечки покраснели. Она устремила на него открытый взгляд больших голубых глаз и сказала:
— Я понимаю, что ты имеешь в виду. Наверное, мы оба думали, что у нас что-то получится, но не получилось. Я поняла это сразу, как только увидела тебя рядом с Элизабет. Ты был в нее влюблен?
Его взгляд стал холодным.
— Давным-давно.
— Был влюблен — это не совсем точно. Я сказала бы, что ты и сейчас в нее влюблен. Вы подходите друг другу, если ты понимаешь, о чем я говорю. Вы были помолвлены?
Он повторил те же слова:
— Давным-давно.
Они шли и молчали. Фэнси думала: «Нельзя же идти две с половиной мили и молчать! Я сейчас закричу, а он решит, что я свихнулась. Как же тихо на деревенской улице, даже мысли слышны». Чтобы нарушить молчание, она сказала:
— Она тоже в тебя влюблена, это я тебе говорю.
Он нахмурился, но не рассердился, потому что положил руку ей на плечо.
— Если у тебя не получится самой, всегда можно обратиться в брачное агентство. А теперь давай не будем говорить обо мне, лучше расскажи про свою маму и про остальных пятерых.
