Оскар за убойную роль - Литвиновы Анна и Сергей (бесплатные книги полный формат txt) 📗
– Большие суммы?
– Иногда. Но не больше десяти тысяч долларов.
– Когда последний раз там были деньги?
Таня задумалась.
– Да уже месяца два назад.
– Так. – Отчим постучал авторучкой по столу. – Значит, точно знали о содержимом сейфа двое: ты и Теплицын. А кто мог подозревать о наличии там документа?
– Я думаю, – вздохнула Татьяна, – любой человек из моего отдела. Мы с Андреем Федоровичем о существовании «объективки» специально не распространялись, но и тайны особой из этого не делали.
– Что ты имеешь в виду?
Татьяна пожала плечами.
– Мы с боссом пару раз разговаривали о документе. Разговоры могли слышать мои сотрудники.
– Каким образом? Вы что, в коридоре о нем болтали? Или в столовой?
– Нет, но кабинет у меня маленький. Двери в него я обычно не закрываю. Наташка, моя секретарша, тоже, в свою очередь, не закрывает дверь из своего предбанника в отдел.
– Жизнь на виду, за стеклянными стенами, – усмехнулся отчим. – Евгений Замятин, роман «Мы».
– Просто мне так удобнее, – парировала Татьяна. – Я всегда слышу, кто из моих сотрудников чем занимается.
– А они – чем занимаешься ты, – припечатал полковник.
– Но я же главнее, чем они, – не сдавалась Таня.
Отчим только рукой махнул от такого упрямства и не счел нужным дальше спорить с падчерицей.
– Значит, все указывает, – сказал он, откидываясь на спинку диванчика, – на то, что документ похитил кто-то из своих.
– Мне бы очень не хотелось так думать… – протянула Таня. – Но что еще остается? Доступ в нашу контору – по отпечатку пальца; доступ в отдел – тоже. В базу данных замка, я знаю, внесены пальчики семерых человек: меня, Андрея Федоровича и пятерых моих сотрудников. Вот и весь круг подозреваемых.
– А если в этот ваш «дактилоскопический ключ» засунет палец кто-нибудь посторонний?
Татьяна пожала плечами.
– Дверь не откроется. И раздастся сигнал на пульте охраны. Мы ради интереса проверяли.
– А я думал, – иронично заметил отчим, – что эта ваша система чужой палец откусывает.
– Нет, слава богу, – усмехнулась Таня.
– Кто же у вас тогда в кабинетах убирается? – не оставив ироничного тона, спросил полковник. – Неужели вы сами?
– А чего ты усмехаешься? – неожиданно обиделась Татьяна.
– Просто не могу тебя представить со шваброй в руках.
– Да я, в общем-то, и сама себя со шваброй не могу представить, – согласилась Таня.
– Каким же образом к вам в отдел попадает уборщица?
– Уборщица приходит по четвергам и понедельникам. И убирает кабинеты она в рабочее время, когда все на месте.
– Это же неудобно, – заметил отчим. – Сидишь за компьютером, а тебе мокрой тряпкой по ногам елозят.
– Согласна. Зато есть гарантия, что уборщица не выкинет эскиз какого-нибудь важного макета. И не скоммуниздит для конкурентов результаты наших исследований или разработок.
– Значит, – ухватился за последнюю фразу Валерий Петрович, – у вашего агентства есть еще что скрывать – помимо того документа?
– Конечно, всяких конфиденциальных данных полно. И исследования рынка по той или иной группе товаров. И результаты эффективности нашей рекламы… Конкуренты за такую информацию дорого бы дали.
– «Дорого» – это сколько?
– Ну, это я фигурально выразилась. Как-то с трудом могу представить, чтобы какое-нибудь всемирно известное агентство, типа «Огилви» или «Ясперс энд бразерс», шпионило за нами. Я подобных случаев в нашем бизнесе вообще не припоминаю.
– О коммерческом шпионаже вряд ли кричат на каждом углу, – рассудительно заметил отчим. – Хорошо, теперь поговорим о последствиях кражи. Если всплывет информация, что у вас в компании пропал важный документ, – это сильно ударит по вашей репутации?
– Думаю, изрядно, – кивнула Таня.
– Есть ли среди твоих сотрудников те, кто в обиде на вашу фирму?
– В обиде? Вряд ли. По-моему, они все в достаточной степени к нам с Андреем Федоровичем лояльны. Платим мы им хорошо. Никто за последний год никакого открытого недовольства не высказывал. Бурчат, конечно, по углам…
– О чем бурчат?
– В основном что в выходные и по вечерам приходится работать… Но, Валерочка, я не могу представить, чтобы кто-то из них…
– А представить придется, – жестко прервал Татьяну полковник. – Потому что похитить документ больше некому.
Хотя никто никаких объявлений не делал, весть о том, что что-то случилось, по агентству разнеслась быстро. Сотрудникам достаточно было сопоставить крайне озабоченное лицо Андрея Федоровича, вышедшего из кабинета Садовниковой, и поведение самой Татьяны, которая следом выскочила из своего закута как ошпаренная кошка и куда-то унеслась. Работники «Пятой власти» немедленно отложили дела, взялись пить кофе и вслух строить различные предположения о том, что же произошло. Поскольку люди все были творческие, версии звучали злоязычно – в диапазоне от юмора до гротеска.
– Босс предложил Садовниковой руку и сердце, и она помчалась свадебный букет заказывать, – высказался копирайтер Мишка Колпин.
– Нет, они оба расстроенные были, – рассудительно возразила секретарша Наташка.
– Значит, Танька беременна от Теплицына, – заявил дизайнер Артем Пастухов, – и тот погнал ее делать аборт.
– Круто! – оценил шутку напарника Мишка.
– Они, наверное, узнали, что от нас какой-нибудь важный клиент уходит, – попыталась вернуть коллег к реальности другой копирайтер, Полина Павленко. И уколола: – Например, ваши колбасники, которым вы в четвертый раз макеты переделываете.
Родик Щапов – напарник Полины, дизайнер – опять перевел разговор в шутейную плоскость:
– А Танюха, чтобы клиента вернуть, срочно поехала ему отдаваться.
И хотя Татьянины подчиненные ни разу не замечали ни оттенка каких-либо особых отношений между нею и Теплицыным, ни ее излишнего кокетства с заказчиками, все равно злоязычный разговор крутился вокруг секса. Словом, в отсутствие Тани сотрудники вели себя так, как ведет себя любой коллектив в отсутствие начальства: вдохновенно об этом самом начальстве злословили.
…В творческом отделе за чайным столом собралось пятеро.
Один человек из этих пяти прекрасно знал, что на самом деле случилось, но недоумевал наравне с остальными коллегами.
Он очень хорошо играл свою роль.
В то же самое время Валерий Петрович отставил чашку из-под чая и спросил Татьяну:
– Ты кого-нибудь подозреваешь?
– Понятия не имею, – дернула та плечиком. – Пожалуй, никого.
– Тогда расскажи мне о каждом из своих сотрудников.
– С кого начинать?
– С того, кто тебе больше нравится.
Таня вспыхнула.
– А с чего ты взял, что мне вообще кто-то из них нравится?
– Ну, в любом коллективе, – примирительно прогудел отчим, – кто-то нравится меньше, кто-то – больше.
Таня пожала плечами, как бы принимая извинения Валерия Петровича.
– Все пятеро моих подчиненных, – начала она, – люди молодые. Никому еще и тридцати нет. У всех – высокая зарплата.
– Какая конкретно? – перебил полковник.
– У копирайтеров с дизайнерами – около тысячи плюс бонусы. У Наташки, секретарши, – примерно семьсот. Долларов, я имею в виду.
Отчим покачал головой.
– Я всегда знал, что в рекламе жулики работают, – заметил он иронически, – но не думал, что работа этих жуликов настолько высоко оплачивается.
– А как же! – в тон ему отыграла Татьяна. – Чтобы народ дурить, большой ум нужен. И квалификация.
Ей приятно было, что с «допрашивательного» тона Валерий Петрович хоть иногда соскальзывает на иронический: тогда он выглядит не как суровый полковник ФСБ, а как любимый отчим.
– Расскажи о каждом своем сотруднике персонально, – попросил Валерий Петрович. Его лицо снова стало серьезным, взгляд сверлил Татьяну. – Начни с женщин.
– Почему с женщин? Ты же спросил, кто мне больше нравится. А мне по жизни больше нравятся мужчины, – ответила Таня, стараясь удержать юмористически-отстраненный тон: так ей было легче.
