Адвокат Казановы - Борохова Наталья Евгеньевна (книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
Преградив Дубровской путь своим широким бюстом, соседка приторно улыбнулась:
– Куда путь держишь, голубка?
– Домой, тетя Паша, – ответила Лиза, предпринимая тщетную попытку просочиться между стеной и пышным боком соседки.
– Ай ждет тебя кто? – спросила та, настырно заслоняя собой дорогу. – Мамка-то твоя еще в отъезде, как я понимаю.
– Совершенно верно, баба Паша, – мило улыбнулась воспитанная девочка Лиза. – Мама еще не приехала, но я смотрю за квартирой. Поливаю цветы.
– Ох, умница! Как же хорошо иметь дочку, тем более такую заботливую. Не то что орава моих мужиков. Одного борща на них уходит ведро в сутки, не поверишь.
Лиза кивала головой, чувствуя, что спина покрывается липким потом, а рука, оттянутая вниз тяжелой авоськой, прямо на глазах становится длиннее.
– Чудо, а не дочка, – продолжала верещать бабка, – хозяюшка, не то слово! И продуктов матери несет полную сумку. Кто их есть только будет, касатка? Колбаса пропадет, молоко скиснет.
Дубровская покраснела.
– А я для себя купила, баба Паша. Вот и бумаги с собой несу, поработать нужно. Дома, знаете ли, отвлекают сильно. А тут тишина, покой.
– А и правда, голубушка! – согласилась соседка. – Где ж тебе, бедняжке, в своем домище-то свободный уголочек найти? Мамка-то твоя мне снимок показывала. Ни дать ни взять Петродворец!
Лиза недобрым словом вспомнила мать, обожавшую пускать знакомым пыль в глаза. Наверняка фотографии особняка Мерцаловых прошли через руки всех старух во дворе, которым маменька хотела похвастаться, как хорошо устроилась ее дочка.
– А я-то вечером смотрю и удивляюсь, с чего вдруг в ваших окнах свет? – продолжала монолог противная бабка. – Откуда бы ему взяться? А это ты, оказывается, тут бываешь, аль с мужем поссорилась?
– Нет, баба Паша, у нас все хорошо, – процедила сквозь зубы Дубровская, в душе которой в тот момент шла борьба между искренним негодованием, готовым выплеснуться наружу, и хорошим воспитанием. – Я просто иногда забываю выключать свет.
– Ой, и я, знаешь ли, такая забывчивая стала! А иной раз мне может черт-те что привидеться. У тебя такого не бывает?
– Да вроде нет, – проговорила Лиза, ругая про себя родителей, которым когда-то удалось вдолбить в голову дочери золотое правило: старшим грубить непозволительно.
– А вот у меня иногда бывают как их… глюки. Сижу вечером на лавочке, смотрю на ваше окошко, а там силуэт вырисовывается. Здоровый такой мужчина, с плечами, что футбольные ворота. И откуда он взялся, соображаю? На Андрея Сергеевича вроде непохож, он-то у тебя чуток посуше будет. И кто он есть?
Крепкое словцо застряло в горле Елизаветы, так и не вырвавшись наружу. Наблюдательность старухи могла обернуться непоправимой бедой.
– Не знаю, баба Паша, – сказала она, наконец опустив сумку на пол. – Может, вам правда привиделось?
– Может, – согласилась вредная бабка. – Я так и подумала, что привидение. Но оно руку подняло, и хрясть – форточку захлопнуло. Вот я и думаю, а может ли дух бесплотный такие штуки выделывать?
– Не знаю, баба Паша. Но мне все-таки думается, что вам только показалось. Вы могли и вовсе окна перепутать, смотреть не на наше окно, а на соседское.
– Э нет, ошибка исключена. Ваше окно на четвертом этаже, справа от лестничного пролета, со шторками в зеленый горошек и коричневой сеткой на форточке.
Дубровская не знала, что и сказать. Про горошек и сетку старуха говорила истинную правду. Значит, Дмитрий все-таки выдал себя. А она-то была уверена, что Серебров пребывает в полной безопасности!
В попытке умаслить чертову старуху Дубровская протянула ей батон колбасы, промолвив с извиняющейся улыбкой:
– Вы правы, баба Паша, я и вправду набрала столько всего, что и съесть не успею. Возьмите вот вашим детям и внукам. Им нужны витамины.
Елизавета и сама не знала, какие витамины прячутся в сырокопченой колбасе, но как раз этот нюанс бабку Прасковью ничуть не смутил. Она ловко подхватила нежданный дар и освободила проход.
– Ну ступай, касатка, – разрешила она, – а то уж я тебя заговорила совсем. Нам-то, старым, только-то и радости, что с молодежью пообщаться. Беги, голубушка.
Дубровской не нужно было повторять дважды. Она мигом отмахала оставшиеся два пролета, не чувствуя тяжести сумки с провизией, словно треклятая сырокопченая колбаса, лихо перекочевавшая в руки старухи, равнялась весу двух кирпичей…
– Ты не мог вести себя осторожнее? – набросилась она на ничего не понимающего Дмитрия, едва за ней затворилась дверь.
– А что случилось? – изумился он, не ожидая увидеть своего адвоката в столь взъерошенном состоянии.
– Соседка пронюхала, что в квартире кто-то живет. Тебе обязательно по вечерам включать свет и проветривать квартиру?
– Вообще-то да, но если вы запрещаете, могу сидеть в духоте и при свечке, – покорно согласился Серебров. – Я не думал, что это может стать проблемой.
– Я тоже, – призналась Лиза. – Но все-таки придется соблюдать некоторые правила осторожности, если мы не хотим раскрыть себя. Никакой музыки и громко работающего телевизора. Шторы придется задернуть наглухо и включать только настольную лампу.
– А пользоваться ванной и туалетом можно? – спросил он. – Вдруг соседку смутит шум в трубах?
– Мыться лучше в моем присутствии, – брякнула Дубровская и тут же поправилась: – Я хотела сказать – только когда я дома.
Поймав насмешливый взгляд квартиранта, она покраснела еще сильнее и, чтобы скрыть смущение, стукнула кулаком по стенке:
– Вообще-то мойся, конечно, когда захочешь, а то так и до паранойи недалеко…
Степан не обманул. Образцы составленных им договоров заполнили собой объемную папку и красноречиво свидетельствовали, что в компании «Эдельвейс» молодой человек не проводил времени даром, а работал, пожалуй, как негр на плантации.
– Что это? – спросил Дмитрий, с интересом, присаживаясь рядом на стул и с некоторым опасением глядя на ворох документации, подписанной знакомым размашистым почерком жены.
– То, что являлось когда-то имуществом строительной фирмы «Эдельвейс», – проговорила Лиза, просматривая бумаги. – Вот, например, знал ли ты, что Инга Петровна владела замечательным офисным зданием в центре города?
– Разумеется. Большой такой дом с внутренним двориком и бассейном в цоколе. Я там даже когда-то плавал… – Дмитрий мечтательно прикрыл глаза.
– Боюсь, что больше такой возможности у тебя не будет, – остудила его Лиза. – Все права на офисное здание были переданы фирме «Стройиндустрия» по договору купли-продажи. А ты случайно не знаешь, кто является ее хозяином?
– Мне это не интересно, – зевнул Дмитрий.
– А зря! – заметила Лиза, сунув ему под нос бланк с подписями и печатями. – Господин Вощинский, собственной персоной. Тебя такой поворот не удивляет? Тогда взгляни на договор продажи дачного корпуса на Черноморском побережье. Миленькое местечко в Лазурном! Ты там еще не плавал? А вот прощание с двумя «Мерседесами», оформленными на фирму. А вот и офис в Лондоне. Неплохой район и цена смешная…
– Подождите, я ничего не понял, – остановил адвоката Серебров. – Вы хотите сказать, что Инга имущество своей фирмы разбазаривала направо-налево?
– Почему же «направо-налево»? – усмехнулась Лиза. – Почти все договоры оформлены на одно и то же лицо. На господина Вощинского. Вернее, на его пресловутую «Стройиндустрию». Твою жену трудно упрекнуть в непостоянстве.
– Боже мой, откуда же у него взялись деньги? – удивился Дмитрий. – У него посредственная фирмочка. Да и он сам – средней руки бизнесмен, не хватающий звезд с неба. Откуда у него деньги на офис в Лондоне? Да и что ему там делать?
Дубровская кивнула головой.
– Думаю, все объясняется просто. Твоя жена наделала немало разных дел, благодаря которым «Эдельвейс» оказался на краю пропасти. Космические долги поглотили бы все имущество фирмы, с чем Инга Сереброва согласиться не могла. Предчувствуя скорую гибель всего своего бизнеса, она поспешила спасти наиболее ценное имущество, оформив договоры на «Стройиндустрию», которой владел Вощинский, а остальное распродала, положив денежки себе в карман.
