Укрощение - Лэкберг Камилла (читать полностью бесплатно хорошие книги txt, fb2) 📗
— Согласен. У нас была версия, что преступник был с ней лично знаком, — сказал Палле. — Мы допросили огромное количество людей из окружения Минны, но я все же думаю, что нам следует продолжать работать в этом направлении.
Все закивали, поддерживая его слова.
— Кстати, ходят слухи, что даже твоя жена беседовала с мамой Минны, — добавил он с улыбкой. В зале раздались смешки, и Патрик почувствовал, что краснеет:
— Да, мой коллега Мартин Молин и я навестили мать Минны, и моя жена Эрика… тоже была там.
Хедстрём и сам слышал, что говорит извиняющимся тоном.
Мелльберг фыркнул:
— Муж при такой умной жене…
— Все указано в рапорте, — поспешно заявил Патрик, пытаясь заглушить его комментарий. Он кивнул на бумаги, которые все получили. — Хотя… хм. Визит Эрики там не отмечен.
Снова раздались смешки, и Хедстрём мысленно вздохнул. Он очень любил свою супругу, но иногда она ставила его в дурацкое положение.
— Отчета вполне достаточно, — произнес Палле, улыбаясь, но тут же снова посерьезнел. — Однако говорят, что Эрика очень умна, так что спроси ее, не обнаружила ли она чего-нибудь, что и мы, и вы пропустили.
— Само собой, я уже разговаривал с ней об этом, — кивнул Патрик. — Но у меня сложилось впечатление, что она услышала то же самое, что и мы.
— Все равно, будь так добр, поговори с ней снова, — попросил его Викинг. — Мы обязательно должны выяснить, чем еще отличается случай Минны.
— Хорошо, поговорю, — неохотно отозвался «муж умной жены».
Последующие часы полицейские посвятили тому, чтобы обсудить дела с самых различных точек зрения. Высказывались версии, всячески анализировались зацепки, составлялись возможные планы расследования, распределялись между округами задачи… Самые фантастические идеи воспринимались с такой же готовностью, как и более разумные. Все хотели найти хоть что-нибудь, что повело бы их дальше. И все ощущали бессилие из-за того, что девочек так и не удалось найти. В каждом округе были свои воспоминания о встречах с родственниками пропавших — скорбь на их лицах, отчаяние, тревога, страх перед лицом неизвестности… И потом еще большее отчаяние, когда была обнаружена Виктория — и родители остальных исчезнувших осознали, что их дочерей, возможно, постигла та же судьба.
Когда рабочий день закончился, все разошлись — подавленные, но знающие, что у них есть цель: отправиться домой и продолжить свои расследования. Судьбы пяти девушек лежали на их плечах тяжелым бременем. Одна из них уже умерла. Четыре по-прежнему не найдены.
Когда Эрика вошла в здание тюрьмы, там было тихо и спокойно. Она привычно поздоровалась с сотрудниками, зарегистрировать, и затем ее провели в комнату для персонала, где она уселась за стол. Сидя там в ожидании, посетительница опять обругала себя за то, что могла проявить такую небрежность. Ей не нравилось совершать такие ошибки.
— Привет, Эрика! — Тина вошла в комнату и закрыла за собой дверь. В руке у нее была пачка открыток, схваченная резинкой, и она положила их на стол перед писательницей. — Вот они.
— Можно мне посмотреть? — попросила Фальк.
Надзирательница кивнула, и Эрика потянулась к пачке. Потом она остановилась на мгновение, подумав об отпечатках пальцев, но быстро сообразила, что открытки успели пройти через столько рук, что все интересные отпечатки на них уже уничтожены.
В пачке было всего четыре открытки. Писательница разложила их перед собой. На всех были виды Испании.
— Когда пришла последняя? — спросила Эрика.
Тина наморщила лоб:
— Когда же это было? Месяца три-четыре назад.
— Лайла никогда ничего о них не рассказывала? Например, о том, кто их посылал?
— Ни слова. Но она очень взволновалась, когда они пришли, и потом еще несколько дней была взбудоражена.
— Но оставить их себе она не захотела? — переспросила Фальк, разглядывая открытки.
— Нет, она каждый раз просила нас их выбросить.
— Вам не показалось, что все это немного странно?
— Ясное дело… — Тина заколебалась. — Наверное, именно поэтому мы их все же сохранили.
Размышляя, писательница оглядела пустую безликую комнату. Единственной попыткой создать здесь подобие уюта была полузасохшая пальма в горшке у окна.
— Мы нечасто здесь сидим, — проговорила тюремщица с улыбкой.
— Понимаю, — кивнула Эрика и снова сосредоточилась на открытках. Она перевернула их, чтобы осмотреть с другой стороны, но на них действительно ничего не было — кроме адреса исправительного учреждения, отпечатанного в виде синего штемпеля. Почтовые штемпели были поставлены в разных местах, и ни одна обозначенная на них местность не имела никакого отношения к тому, что Фальк было известно о Ковальской.
Почему Испания? Открытки посылала сестра Лайлы? Но зачем? Эта версия не представлялась разумной, потому что все почтовые штемпели были поставлены в Швеции. Посетительница подумала, что надо попросить Патрика проверить, выезжала ли Агнета за пределы Испании. Может быть, между сестрами было какое-то общение, хотя они это и отрицают. Или это не имеет никакого отношения к сестре?
— Ты не хочешь спросить Лайлу, что она может сказать по этому поводу? — снова подала голос Тина. — Я могу узнать, готова ли она принять посетителя.
Эрика на мгновение задумалась, взглянула на увядшую пальму и покачала головой:
— Спасибо, но я хочу сперва сама поломать голову — вдруг мне все же удастся догадаться, что тут такое.
— Удачи тебе, — сказала надзирательница и поднялась.
Ее собеседница кривовато улыбнулась. Да, немного удачи ей не помешало бы!
— Могу я взять с собой открытки? — попросила она.
Тина заколебалась, но все же согласилась:
— Хорошо, если ты обещаешь принести их назад.
— Обещаю, — сказала Эрика и положила их в сумку. Нет ничего невозможного. Какая-то связь обязательно есть, и она не сдастся, пока не найдет ее.
Йоста размышлял, не дождаться ли все же возвращения Патрика — однако времени на это, похоже, не было. Он решил последовать своей интуиции и продолжить работать над тем, что ему было известно.
Анника позвонила и сказала, что уходит раньше, потому что у нее заболела дочь, так что, строго говоря, ему надо было бы вернуться в участок, чтобы не оставлять его совсем пустым. Но Мартин наверняка скоро вернется, так что Флюгаре сел в машину и отправился в Сумпан.
Рикки открыл полицейскому дверь и молча впустил его внутрь. По дороге Йоста отправил ему эсэмэску, чтобы убедиться, что его семья дома. Когда он вошел в гостиную, стало очевидно, что все от него чего-то ожидают.
— Вы узнали что-то новое? — спросил Маркус.
Флюгаре увидел в глазах Хальбергов надежду — не на то, что дочь найдется, как это было раньше, а на то, что все получит наконец свое объяснение. Разочаровывать их было очень больно.
— Нет, по крайней мере, ничего такого, что мы уверенно можем связать со смертью Виктории, — сказал он со вздохом. — Однако есть одно странное обстоятельство, связанное с другим случаем, который мы сейчас расследуем.
— Лассе? — догадалась Хелена.
Йоста кивнул:
— Да, мы нашли связь между Викторией и Лассе. И это связано еще с одним обстоятельством, которое мне удалось выяснить. Но дело немножко щепетильное…
Он откашлялся, не зная, как начать. Все трое его собеседников сидели перед ним молча, ожидая, и он увидел выражение внутренней боли в глазах Рикки — угрызения совести, с которыми ему, возможно, придется жить до конца своих дней.
— Мы по-прежнему не обнаружили тела Лассе, но неподалеку от того места, где припаркована его машина, были следы крови, которые мы послали на анализ. Оказалось, что это кровь Лассе, — рассказал полицейский.
— Угу, — проговорил Маркус. — Но какое это имеет отношение к Виктории?
— Как вам известно, мы подозревали, что кто-то следил за вашим домом. В саду соседей мы обнаружили окурок, который тоже отправили на анализ, — сказал Йоста, ощущая, что приближается к теме, которой он больше всего хотел бы избежать. — Судмедэксперты по собственной инициативе сопоставили кровь на мостках и ДНК на окурке и обнаружили совпадение. Иными словами, Лассе следил за Викторией, и, по всей вероятности, именно он посылал ей угрожающие письма. Да, Рикки рассказал нам о них.
