Пешие прогулки - Мир-Хайдаров Рауль Мирсаидович (книги бесплатно без онлайн .TXT) 📗
В раздумье прошли послеобеденные часы, отдохнуть, как хотелось, так и не удалось. В назначенное время раздался стук в дверь. Амирхан Даутович, сунув записку в кармашек пиджака, поспешил открыть. На пороге стоял Коста – судя по парадному костюму, он и сегодня получил приглашение за стол.
В банкетном зале на этот раз оказалось многолюднее, чем при поминках, да и выглядел он как-то официальнее; может быть, этому способствовали два больших знамени в углах и множество цветов, опять в высоких хрустальных вазах. Наверное, это все же реквизит управления для торжественных случаев, решил Амирхан Даутович. Он попытался разглядеть в толпе гостей прокурора Хаитова, но быстро понял, что Адыла Шариповича нет. Зато среди приглашённых он увидел работников обкома профсоюза, людей из горкома и горисполкома. Артур Александрович опять сочетал личные и производственные интересы, устраивал под легальным предлогом богатую пирушку для чиновников среднего ранга, без которых, как упоминал Гольдберг, дел не провернёшь.
Обычной оказалась сегодня сервировка стола, не было голубого хрусталя и серебряных приборов – то ли времени не хватило, то ли Шубарин посчитал, что на этот раз сойдёт и так, хотя любитель столового серебра Георгади и его непременный друг Ким занимали свои привычные места в зале. Зато куда плотнее оказался заставлен стол спиртным и закусками – видимо, Японец хорошо знал аппетиты среднего «лас-вегасского» аппаратчика. Что и говорить, Шубарин на застолье не экономил; щедро выставили и московские деликатесы – в этом, видимо, и состояла приманка для таких далеко не голодных людей.
Артур Александрович, как обычно, занимал своё председательское кресло за столом. На этот раз, словно открещиваясь от происходящего, сразу предоставил слово человеку из профсоюзов, и эстафета скучных тостов стала переходить от одного чиновника к другому. Слушая поднаторевших в публичных выступлениях людей, краснобаев дубовых трибун, Амирхан Даутович впервые ужаснулся косности, казённости их языка. Хотя в то же время он замечал восторг иных за столом, в глазах читалась: «Во даёт, мне бы так, начальником бы стал!» И тут он сделал открытие: это был особый кодовый язык провинциального начальства, номенклатурных работников, только овладев им, можно было на что-то претендовать. От такого открытия стало веселее, и он уже с некоторым интересом выслушивал очередную бессмысленно-напыщенную речь, состоявшую сплошь из казённых клише, дежурных фраз наскоро сколоченных передовиц, – чтобы такое наговорить, действительно надо было обладать специфическим талантом.
Амирхан Даутович не удержался и шепнул соседу:
– Вы что-то изменили своему театру одного зрителя, решили попробовать своих актёров на массовом? Тут камерным театром и не пахнет.
Шубарин понял его сразу, потому что выступления к тому же состояли сплошь из дифирамбов мудрому руководителю местной промышленности и его верному помощнику; правда, нашлись дальновидные льстецы, провозгласившие здравицы и в честь юрисконсульта.
Так они и сидели с Шубариным, перебрасываясь репликами и потешаясь. Артур Александрович заключил негромко:
– Пусть говорят… Им так нравится держать речь за хорошо накрытым столом, чувствовать себя причастными к успеху большого коллектива, которому они якобы указывают путь в тумане, кормчие этакие. В конце вечера по традиции Икрам Махмудович раздаст каждому по конверту, а тому, кто хвалит его больше других, наверняка добавит ещё из своих. Впрочем, повода для огорчений не вижу, через полчаса, может, через час, когда пропустят ещё по три-четыре рюмки прекрасной водки особого разлива, что привезли вы из Москвы, спесь, чиновничье высокомерие слетит с них, и они снизойдут до нас и заговорят нормальным человеческим языком, если он у них ещё не атрофировался.
И впрямь, через час чиновничий пыл и красноречие угасли – водка и вино сделали своё дело, да и тосты перешли к другим людям. На этот раз слово предоставили даже Коста и Ашоту, скромным труженикам управления, как рекомендовал их Икрам Махмудович.
Дальше время побежало быстрее, веселее, полетели над столом шутки, смех и опять же, как в прошлый раз, стали заглядывать из большого зала друзья и приятели Шубарина и Файзиева.
Чинности, строгости в этот раз не было – за столом с самого начала сидели кучно, разные люди невпопад, а теперь в разгуле тем более все смешалось. Амирхан Даутович уже успел задать свои вопросы и Киму, и Георгади, понял, что Адыл Шарипович сегодня здесь не появится, и хотел, сославшись на усталость с дороги, попрощаться с одним Шубариным и незаметно уйти, как вдруг подошёл Адик и сказал шёпотом Артуру Александровичу, что его требует к телефону Заркент, сам Первый. Шубарин удивился и, не скрывая волнения, сказал Азларханову:
– Пожалуйста, не уходите, наверняка что-то стряслось, может, ваша помощь понадобится – не тот человек Первый, чтобы по пустякам разыскивать меня в гостиницах.
В зал Шубарин уже не вернулся, а минут через десять Амирхана Даутовича вызвал из-за стола Адик и попросил, чтобы он поднялся на третий этаж.
Артур Александрович нервно расхаживал по своему просторному номеру – и без слов было ясно: случилось что-то из ряда вон выходящее. Но, увидев юрисконсульта, Шубарин сразу взял себя в руки – видимо, сработал в нем рефлекс: никогда и никому не показывать слабости.
– Да, звонил сам, и действительно ЧП. В Нукусе час назад умер первый секретарь ЦК…
– Не может быть, я только в половине восьмого смотрел по телевизору программу новостей – ни о чем таком не сообщали! – невольно вырвалось у бывшего прокурора.
– Никакой информации не будет ещё три дня! – жёстко перебил Шубарин.
– Вы отдаёте себе отчёт, кто умер? Кандидат в члены Политбюро, хозяин одной из мощнейших республик. Тут ко многому нужно подготовиться, и не только к похоронам, главное – к внеочередному пленуму, где будет решаться вопрос о преемнике. Моего из Заркента наверняка предупредили одним из первых – все-таки ходил в любимчиках, он теперь лихорадочно считает варианты и заручается поддержкой верных людей, чтобы заполучить этот пост.
– Первого секретаря ЦК? – удивился Азларханов, не веря своим ушам.
– А почему бы и нет? Он управляет крепкой областью… да он и не скрывал от меня своих честолюбивых замыслов стать когда-нибудь хозяином в Узбекистане. И почему ему не попробовать, не воспользоваться неожиданно выпавшим шансом? Поэтому через три часа я должен быть в Заркенте – там в аэропорту уже дожидается наготове самолёт. Без меня он не полетит в Нукус. В этот ответственный час, как он сказал, самые верные и надёжные люди должны быть рядом с ним. У меня к вам просьба: пока я обзвоню кое-кого в Ташкенте, соберусь с мыслями, пожалуйста, поезжайте в управление, откройте сейф в моем кабинете, там лежит знакомый вам кейс, набейте его деньгами и приезжайте сюда. Вот вам ключи, Ашот уже внизу в машине.
Амирхан Даутович не спеша, пытаясь осмыслить ситуацию, спустился вниз. Машина с работающим мотором стояла у подъезда, и как только он сел, рванула с места – видимо, Ашот уже был в курсе происходящего. Они быстро поднялись на второй этаж в управлении, шофёр остался в приёмной, а Амирхан Даутович направился в кабинет – до самого последнего момента он предполагал какой-то подвох в затее с сейфом и деньгами. Но все оказалось так, как сказал Шубарин.
В сейфе лежал пустой «дипломат», а в глубине на верхней полке высились аккуратные стопки денег в банковской упаковке, одни сторублевые купюры. Видно, Шубарина на это подталкивал объём хранилища. Амирхан Даутович раскрыл «дипломат» и тщательно, как детские блоки конструктора, стал укладывать твёрдые пачки денег. Кейс по размерам был словно рассчитан на сторублевки, а Азларханов укладывал не считая, сколько влезет. Видимо, Японец, как некогда его отец, рассчитавший размеры-коробки для сотни пластмассовых шариковых ручек, знал без подсчёта, сколько банковских упаковок помещается в его щегольском чемоданчике.
Закрыв кейс, прокурор вышел в слабо освещённую приёмную, и они молча спустились вниз. Вся поездка заняла минут десять, не больше.
