Комната старинных ключей - Михалкова Елена Ивановна (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений txt) 📗
Кап. Кап. Кап.
Вода уходила в молчаливую траву.
И лес утонул в тишине. Размокшие стволы сосен не скрипели. Птицы притихли, словно боясь разбудить своим криком кого-то, кого будить не стоило.
Только неугомонный ветер не оставлял попыток попасть внутрь. До полуночи он бродил вокруг дома, как голодный пес. Время от времени заходился в тоскливом вое. Потом успокаивался, ложился под дверью, прислушиваясь.
Тихо.
Люди спят.
Ветер забрался на верхушку липы и свернулся среди ветвей. Листва едва заметно шевелилась от его сонного дыхания.
Часы в доме пробили полночь.
Дверь одной из комнат на втором этаже приоткрылась. Наружу бесшумно скользнула тень. Она двигалась перебежками, замирая при каждом звуке. Вдоль стены полоски света от ламп чередовались со складками темноты. В них и ныряла тень.
До библиотеки она добралась незамеченной.
Здесь свет был ярче, и тень превратилась в человека. Он отделился от стены и толкнул дверь. В кармане у него имелась отвертка – на тот случай, если безмозглая экономка снова запрет библиотеку.
Но на этот раз удача была на его стороне.
Он не стал включать ни торшер, ни лампу. Постоял, чтобы глаза привыкли к темноте.
И приблизился к часам.
Ему показалось, что они затикали быстрее и тревожнее, когда он положил руку на дверцу. Он усмехнулся. Что, помните? Боитесь?
Он ненавидел часы. Они пожирали время, которого у него оставалось мало. И часы чувствовали его ненависть.
Забавно… Раньше у него не возникало таких идей. Это все Ковальский. Хозяин ключей подал ему мысль, что у некоторых предметов есть душа.
У тех, что имеют дело со временем – у всех, без исключения.
Рядом с часами Анжея им овладевала жажда разрушения. О, с какой радостью он выломал бы маятник, расхаживающий за стеклом туда-сюда! Сломал бы руки-стрелки! Выдернул гирьки, расколотил хрупкий механизм, чтобы все эти пружинки, зубчики, колесики вывалились безжизненными внутренностями.
Нет. Ребячество. Как-нибудь в другой раз.
Он просунул руку за короб часов. Провел ладонью по их сухой деревянной спине. Нащупал рычаг и повернул.
Часы вздрогнули, словно собираясь шагнуть ему навстречу. Но вместо этого тяжело поплыли влево. И остановились, как льдина, уткнувшаяся в берег.
За ними открылся глухой прямоугольник лаза. Темнота казалась плотной, как дверь. Протяни руку – и упрешься в черный заслон. Но, приглядевшись, он сумел рассмотреть очертания первой ступеньки.
Вход узкий, неудобный. Но в прошлый раз он пролез туда, и не один, а с грузом. Сейчас все будет проще.
Человек не стал надевать перчатки. Если все получится, его никогда не найдут. Если нет… Тогда это все тем более не имеет значения.
С прошлого раза он помнил, что выключатель справа, на уровне бедра. Где же, где же… Ага!
С негромким щелчком в глубине тоннеля зажглась неяркая лампочка. Темнота рассеялась по стенам. Человек боком протиснулся в проход и побежал вниз по лестнице.
Несколько месяцев назад ему показалось, что она длиннее в десять раз. Тогда он плохо соображал. Толик бесформенной грудой давил на плечи, голова его подскакивала на каждой ступеньке. Он чуть не сбросил его тело! Думал пинать его, как бочку, пока эта сволочь не докатится вниз, до самой двери, до своего последнего приюта.
Но вовремя опомнился. И дотащил мертвеца до конца лестницы, обливаясь потом.
Вот и дверь. Человек облизнул пересохшие губы и поймал себя на мысли, что хочет постучать. Тук-тук-тук! Здравствуй, Толик! Как ты поживаешь? Не холодно ли тебе, девица?
Человек нервно усмехнулся. И открыл дверь.
Внутренне он подготовился к тому, что за ней никого не окажется. Заранее настроился на самый плохой вариант, чтобы не свалиться от неожиданности с сердечным приступом там же, в узком проходе.
Но тело никуда не исчезло. Толик стоял с открытыми глазами и покачнулся, готовясь упасть, когда дверь распахнулась настежь.
Человек подхватил его, бормоча всякие ободрительные слова. Адресованы они были Толику, который умница, хороший парень, дождался его, голубчик, никуда не ушел, стоял на месте.
И вдруг услышал себя со стороны. Несколько секунд в его воспаленном мозгу пульсировала мысль: «я схожу с ума». Потом человек рассмеялся: нет, он нормальный. Нормальнее прочих! И умнее, и хитрее. Он совершил несколько ошибок, но сейчас они с Толей их исправят.
Он опустил тело на пол, сдернул пиджак. Вот чего он не сделал в прошлый раз! Рубашку, брюки – все проверил! Даже башмаки! Даже в носки залез, морщась от омерзения. Но про пиджак, отброшенный в сторону, забыл.
Человек обшарил карманы. В боковых пусто, а вот в нагрудном… Сердце сделало несколько ударов и остановилось.
Ключ! Не дыша, он опустил руку в кармашек и нащупал ключ, боясь поверить своему счастью. Но, вытащив и разжав ладонь, перевел дыхание.
Это он! Наконец-то! Нашел!
Человека, сидевшего на коленях возле трупа, окатила волна острого, обжигающего блаженства. Как будто все уже закончилось, как будто он сделал все, что хотел. Он победитель! Ему осталось совсем немного: найти Дверь.
Он догадывался, где она. Не зря он провел столько времени, изучая этот дом. Дом хорошо хранил свои секреты, но ему удалось проникнуть в них. Да, она именно там! Это яснее с каждой минутой. Он пойдет прямиком к ней и…
Человек вскочил, сжимая ключ в руке. Поднял труп и стал заталкивать обратно, но остановился. Зачем? Пусть валяется, падаль. Эконом это заслужил. Скоро тело найдут, но что с того? Его уже здесь не будет.
Человеку хотелось пуститься в пляс. Но он остановил себя. Сначала выбраться, вернуть все на место. А там уже можно будет расслабиться. Ключ, ключ у него в руках! Никому не отобрать!
Он поцеловал его. Ледяной металл обжег губы, и человек опомнился.
Вверх, скорее вверх по лестнице! В нем закипал невероятный подъем сил. Движения стали скупы и точны. Добежав до выхода, он, не глядя, махнул рукой, выключив свет. Нырнул в лаз, даже не думая о том, что проход маловат для него.
Ловкость и стремительность нарастали. И человек знал, что причина – не в нем самом. Он чувствовал просыпающиеся возможности, как дерево весной чувствует прилив соков. Вот оно, действие Ключа! Ему говорили, что такое может случиться. Если в твоих руках вещь, старая как мир, ты не останешься прежним. Теперь человек вспомнил, что о чем-то таком предупреждал и Ковальский. Вещи изменяют своих обладателей.
Он выбрался из лаза. Задвинул на место часы. И, стоя один в темной библиотеке, негромко рассмеялся.
Теперь можно смеяться. Теперь – можно.
Он выиграл.
Вспыхнула лампа с тремя рожками. Резкий свет мазнул по глазам, заставив его зажмуриться. Человек инстинктивно заслонился рукой и отшатнулся. Что это? Что?!
– Давид Романович, отдайте ключ, пожалуйста, – попросил знакомый мягкий голос.
– Только медленно, – добавил угрожающе второй. – Очень медленно.
Давид открыл глаза.
Их было трое.
В углу за книжным шкафом жалась экономка. Не мигая, смотрела на него, прижав ладонь к губам, словно боясь не удержать крик. Но в расширенных глазах он не увидел страха – только изумление.
Плохо. Ему нужен был страх.
Справа, в четырех шагах от него замер Сергей Бабкин. Кулаки сжаты, и весь он сжат, как пружина. Дай только сигнал, дернись в сторону – и не успеешь опомниться, как тебя сомнет этой глыбой, размажет по стене. Этот будет действовать незамедлительно, без сомнений. Боец, сторожевой пес, натасканный на то, чтобы перегрызть глотку.
Но в лице Сергея не было ненависти.
Плохо. Давиду нужна была ненависть.
А прямо перед ним в непринужденной позе, засунув руки в карманы, стоял Макар Илюшин. Взъерошенный, ухмыляющийся и чертовски довольный собой. Не испытывающий ни злости, ни ярости – только удовлетворение от того, что они его поймали.
Плохо. Давиду пригодилась бы его ярость.
Он стоял между ними, щурясь от света, сжимая ключ в ладони. Металл жег кожу, словно его раскалили в печи.
