Правило крысолова - Васина Нина Степановна (полные книги TXT) 📗
– Ну, они их отрезали, я думаю… Так, паспорт на месте, газету я отдала… Они их отрезали, чтобы отправить семье. В целях устрашения. Потому что, как ни крути, дети – единственный след к деньгам.
Я – за рулем, Антон и Лора ругаются на заднем сиденье, «дворники» не справляются с налипшим на стекла мокрым снегом, звонит мой мобильный, я все еще не купила наушники к нему, чтобы разговаривать за рулем, уже смеркается, а я плохо помню дорогу.
– Ахинея, только что узнал, что тебя выпустили! Подваливай на вечеринку в клуб сумо, повеселимся!
– Не хочу.
– Я сниму столько толстых задниц, что их хватит потом на весь архив! А ты видела когда-нибудь пальцы на ногах у борцов сумо?!
– Ни-ког-да.
– Ну вот! Сюда подвалила пятерка настоящих японцев килограммов по сто двадцать, где еще такое увидишь?!
– Ни-где.
– Что, тоска заела, я понимаю… Хочешь, подъеду и развлеку тебя? Могу даже отвезти к хозяйке Мучачос, тебе тогда понравилось!
– Лом, спасибо, что позвонил. По-моему, я пропустила поворот. После щита у бензоколонки второй поворот направо или третий?
– Ахинея, будь осторожна! – озаботился Лом. – Смотри, не поддайся его могучей природной силе!
– Его – это кого?
– Того самого умственно отсталого детинушки, который пугает лебедей по утрам на пруду.
– Лом, скажи по-хорошему, какой поворот, пока меня не остановил гаишник и не оштрафовал за разговор во время езды!
– Интуитивно – третий. Я смонтировал ночью фильм для агентства «Секрет», его забрали час назад с аплодисментами. Получил деньги по чеку. Звонил инспектор, ну этот, которого я стукнул, спрашивал, где его невеста. У меня спрашивал, представляешь? По-моему, он был пьян. Неужели нашлась идиотка, которая согласилась…
– До свидания, Лом!
Хозяйка Мучачос, не выразив удивления по поводу нашего прибытия, принесла в большую комнату на втором этаже чистое белье, блюдо с яблоками, огромный пирог с мясом, большой эмалированный горшок и персонально для меня – графинчик с крыжовенной настойкой.
– Удобства только на первом этаже. – Она кивнула на горшок и задвинула его ногой под кровать, которую ловко застилала. – А там сегодня у нас мероприятие, если хочешь, можешь присоединиться. Уложишь детей и приходи.
– Я как-нибудь сама уложусь, – тут же завелась Лора.
Антон откровенно зевал и одновременно поедал пирог.
– Ты, девочка, поспи лучше, – строго заявила Лоре хозяйка. – Это игры для взрослых.
– Покер или преферанс? Во что у вас тут еще по вечерам играют? – не унимается Лора. – В бутылочку на поцелуи?
– А баня будет? – интересуюсь я, зевая синхронно с Антоном. – Я к вам опять из тех же мест, что и в прошлый раз.
– Баня будет топиться всю ночь. Если заснешь, она и утром еще теплая, можешь помыться с утра. Я заметила, что ты не любительница первого пара.
– Я полежу полчасика и спущусь. – Пробормотав это, вдыхаю запах свежего постельного белья и моментально отключаюсь.
Проснулась я от странного звука. Кто-то крикнул, резко и страшно.
– Что тут?… – вскочила я в постели. Подо мной дернулась сетка, и несколько секунд я сидела в темноте, покачиваясь, как китайский болванчик.
– Свиней режут, – спокойно объяснила Лора.
Она забралась коленками на подоконник и разглядывала что-то внизу во дворе.
– Это и есть их интереснейшее мероприятие, представляешь?! Привели двух старичков, вероятно, профессионалов по закалыванию, поднесли им на подносе по рюмочке, развели костер, собрались всей кучей и режут! Правильно, чем еще заняться в глуши в ветреную холодную ночь? Уже двух зарезали. А если с первого раза правильно не попасть в сердце, раздастся такой свинячий вопль! – мечтательно вздохнула она, повернулась, посмотрела на меня, покачивающуюся на кровати, и с удивлением заметила: – Вот уж не думала, что ты так предпочитаешь отдыхать!
Подхожу к окну. Действительно лучше видно, если забраться на подоконник. Внизу у костра суетятся люди, подсвеченные ярким пламенем. Его текучее золото то припадает к земле, то взлетает вверх, высыпая в небо россыпь искр, и тогда все собравшиеся во дворе видны отчетливо. Три человека держат неподвижную тушу животного над огромным чаном, еще четверо несут кого-то брыкающегося, я вижу, как в свете взметнувшегося пламени судорожно, с обреченностью смерти, дергаются устремленные к костру копытца.
– Это они в чан кровь сливают, – разъясняет Лора. – Сольют из всех свиней и сварят кровяную колбасу. Вот в той кастрюле, видишь, старуха складывает кишки. В них набивают вареную кровь, а потом коптят в коптильне. Колбаса, кстати, получается вкусная, особенно если добавить шпика и чеснока.
Зажав рот рукой, я сползаю с подоконника на пол.
– А вообще, красиво все смотрятся. В духе Брейгеля-старшего. – Теперь Лора проявляет к происходящему интерес художника-постановщика. – Смотри, как все персонажи расставлены вокруг огня, какая шикарная подсветка, а кровь кажется черной в свете пламени. А вон там, видишь, кто-то огромный несет на плечах барана!
Поднимаюсь и рассматриваю живую картину огня, смерти и процесс приготовления кровяной колбасы.
– Вот это самец! – вдруг восторженно выдыхает Лора. – Голый по пояс, посмотри только, какая мускулатура!
– Как это – баран голый по пояс? – бормочу я, шаря глазами и уговаривая свой желудок спокойно продолжить переваривание вкуснейшего пирога.
– Да нет же, барана тащит на плечах потрясающий самец!
– А… Это сын хозяйки. – Я увидела Богдана, я его почему-то сразу узнала, когда он снимал барана с плеч и укладывал на землю. По узнанной мною наклоненной голой спине полоснул кроваво-золотой отблеск огня. Лора взвизгнула.
– Сын? Отлично, просто отлично! Теперь понятно, почему ты сюда приезжаешь отдыхать!
– Не кричи, Антона разбудишь.
– Его разбудишь! Это я слышу, как две мышки под полом анекдоты рассказывают, а у Антона чутье и слух, необходимые воину во сне, отсутствуют напрочь. Ты к нему приезжаешь, да? Как его зовут?
– Богдан. – Я отворачиваюсь от окна.
– А вы уже занимались сексом? А какого размера у него член?
– Ты что, с ума сошла?! – опешила я.
– А что тут такого? Моя мама говорила, что, по ее наблюдениям, у крупных мужчин члены совсем…
– Сейчас же замолчи! – прошипела я, косясь на спящего Антона.
– Вот только не изображай невинность, ладно? – тоже перешла на шепот Лора. – Видела я твои фотографии под бельем в шкафу! Кто тебя фотографировал в таком виде? Засланный фээсбэшник? Или твой оператор?
– Павел. – Я сажусь на пол, Лора тут же пристраивается рядом.
– Это Павел покупал такое белье? – спрашивает она, толкнув меня плечом.
Я молча киваю.
– Я сразу подумала, что он. У тебя фантазии не хватит соединить черное, красное и белое. Он был воин, этот твой Павел. Воины обычно не очень выносливы в сексе, им нужно это нечасто, но чтобы было нестандартно, понимаешь.
Поворачиваю голову и всматриваюсь в лицо Лоры. В темноте оно почти неразличимо, я пугаюсь самой себя в этой комнате и провожу по ее лицу пальцами.
– Нет, – говорю чуть слышно. – Не понимаю.
– Ну, это когда с разными причиндалами, извращениями, чтобы потом месяц было что вспоминать и содрогаться. Я в этом плане предпочитаю обделенных мышлением или детей природы. Чтобы без затей, но сильно и долго.
Простонав, я закрываю голову руками и покачиваюсь, пока не пройдет накатившее головокружение.
– Да не падай в обморок. – Лора опять толкает мое плечо своим. – Это же в воображении! Мне придется лет до двадцати только воображать или в крайнем случае утешаться онанизмом.
– Почему?…
– Мне еще расти и расти, – вздыхает Лора. – Я млею от крупных мужчин, но интуитивно понимаю, что для получения от них удовольствия недостаточно еще развита. А неприятные ощущения могут надолго отодвинуть естественный оргазм.
Она в подробностях объясняет что-то о необходимости подготовки женского организма к правильному сексу, а я, в полной прострации, еще ощущаю себя, сидящую на полу, но совершенно теряюсь во времени.
