Белый Слон - Белл Алекс (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные .txt) 📗
Иванна с ним не спорила. Она просто делала свое дело. Приехав из Москвы в город N за спокойной жизнью, она нашла здесь головную боль. Однако, ей это даже нравилось.
Сегодня в восемь она передала следователю все улики и изложила факты, которыми располагала благодаря Валерии. Они касались Антона Крымова. Теперь есть шансы, что его отпустят. Впрочем, Елин слишком скрупулезен, ему мало одних доказательств — следователю нужен настоящий убийца и объяснение всех нюансов дела. Почему люди, с берега наблюдавшие сцену убийства, в один голос утверждают, что именно Антон надел на голову Миле пакет? Как и почему исчезло тело Людмилы? Даже Валерия не могла ответить. Поэтому пока Антон останется за решеткой, а своенравная девчонка продолжит свое расследование, ни за что не послушает Иванну.
Самое обидное — Михаил Афанасьевич мог бы повлиять на упрямую сыщицу, помочь ей выпутаться из истории, в которую она попала, все уладить. Только он не знает и десятой доли того, что происходит на самом деле. А рассказать ему нельзя — это только усугубит ситуацию. Он слишком консервативен и бескомпромиссен. Ему не понравятся версии, над которыми работает Иванна, он не воспримет всерьёз предположения Валерии — а без этого следствие едва ли сдвинется с мертвой точки.
Перед Капериной встал непростой выбор — потерять доверие девушка, или оградить ее от опасности.
Машина повернула на Никулинский проспект. По радио объявили девять утра, и началась передача «Мой привет».
— Я хочу передать привет моему Котенку, я его очень люблю… — зачитывала девушка приятным голосом.
Иванна выключила радио и продолжила дорогу в тишине. Мысли постепенно утихли, вместе с музыкой. Теперь в ушах стоял городской шум и тихое урчание мотора.
К Валерии она приехала в начале десятого.
Под теплыми солнечными лучами маленький уютный дворик походил на разнежившегося кота. Молодая шелковистая травка нежилась под весенним солнцем, яблони отбрасывали узорные тени, а песчаная дорожка вела к добротным деревянным ступенькам перед входной дверью. Дремал даже дом, овитый еще голыми и от того по-осеннему печальными плетями винограда. Листики появятся месяцем позже.
«А ведь ничего не изменилось», — со светлой грустью подумала Иванна, вспоминая, как впервые увидела этот дворик на Калиновой улице и небольшой двухэтажный домик, затесавшийся среди новеньких одинаковых коттеджей. Первый этаж занимали Лера и ее пожилая соседка, Антонина Федоровна. Второй — молодая семья с двумя детьми. Подвал оборудовали под комнату для одного жильца, и занимал ее двоюродный брат Милы, Женя, считающий себя изобретателем.
В самый первый раз Иванне показалось, что этот домик, в отличие от всех остальных, выглядит довольно старым, но обладает неповторимым обаянием и живой душой.
Это было три года назад.
Воспоминания пробуждали забытые ощущения — надежду на лучшее, ожидание начала новой жизни. Они вносили в душу смятение. Тогда все было куда проще и понятнее, несмотря на то, что серая мышка — Иванна — начинала новую жизнь в новом городе, и никого здесь не знала. Но ведь устроилось же все, попались хорошие люди, не бросили в беде. Мила не прошла мимо растерянной женщины на вокзале. Валерия помогла отыскать сумку, которую Иванна потеряла на вокзале в день приезда в город N.
Да… Мила тогда была жива. И здорова. Машина сбила ее маленького сына только спустя два года. С тех самых пор Милы будто не стало.
Иванна не спешила выходить из машины, поглощенная воспоминаниями.
В тот день, три года назад, она и подумать не могла, что станет так беспокоиться о девчонке, доморощенной сыщице, которую поначалу считала обычной начитавшейся детективов сумасбродкой.
А Лера детективов не читала. И сыщицей себя не считала. Скорее ищейкой, которой под силу взять любой след, и пройти по нему до конца.
Выждав еще пару секунд, Иванна открыла дверь автомобиля и ощутила свежесть весеннего воздуха. Под каблуками захрустела галька, женщина направлялась к двери дома. Остановилась на пороге, оттягивая неприятный момент. Неприятен он был от того, что придется сказать правду — Антона не отпустят.
Серая мышка, по привычке всюду таскавшая с собой выцветший зонт, глухо стукнула им о ступеньку, и невольно улыбнулась. Она вспомнила, как часто люди, встретившие Валерию впервые, принимали ее за трудного подростка. И не удивительно, если учесть, что девушка одевалась преимущественно во все черное — косуху, бандану, перчатки… Только тяжелые ботинки имели сероватые вставки, а под черной курткой или жилетом скрывалась яркая футболка или туника. Когда Лера гоняла по городу на своем круизере, кто бы мог подумать, что эта девчонка может дать фору любому сыщику?
Сейчас, на время сессии, девушка перестала принимать заказы на поиски. Хотя, на самом деле причина была вовсе не в учебе, и Иванна знала это.
Она еще немного постояла у двери, рассматривая деревянную обшарпанную ступеньку. Собралась с мыслями, и — зашла. Знакомый коридорчик с картинами на стенах, дверь на кухню справа, в комнату пожилой соседки — прямо, и к Валерии — налево… Иванна в нерешительности постояла напротив двери соседки. Нет, заходить к ней она не собиралась. Антонина Федоровна теперь не принимает гостей. Мало того, что год назад она потеряла внука — сына Милы и Антона — так теперь и невестку. Последней каплей стали обвинения, выдвинутые против Антона, ее родного племянника. Ее больное сердце не вынесло таких потрясений. Антонина едва ходила. Оживить ее могли лишь хорошие новости, но Иванне нечем было её порадовать.
Серая мышка поправила тонкий пучок пепельно-русых волос, отряхнула невидимые крошки с серого плаща и направилась к двери, ведущей в комнату Валерии. На белой поверхности, как и три года назад, красовался толстый рыжий кот, нарисованный размашистыми движениями широкой кисти. За три года у кота пообтерся хвост, и исчезла часть уха.
Дверь открылась беззвучно. Единственный, кто заметил приход Иванны — огромный черный ньюфаундленд по кличке Арчи. Он поднял тяжелую голову и удостоил гостью только взглядом темных влажных глаз.
— Здравствуй, — тихо сказала Иванна. Так она здоровалась с ним всегда. Пес не поднимался ее встречать, не махал хвостом — просто разрешал войти. Он лежал на подстилке в дальнем углу комнаты. За три года знакомства у них с Иванной установился нейтралитет. Женщина не любила собак, но Арчи она уважала за ум и преданность хозяйке. Арчибальд не любил Иванну, однако признавал ее за свою, и относился к ней со слегка настороженным почтением. Пес чувствовал силу характера серой мышки, и этого было достаточно, чтобы смириться с ее присутствием. Кроме того, его хозяйка относилась к Иванне весьма благосклонно — что еще надо собаке, чтобы удостовериться в надежности чужака?
Иванна шагнула вперед, поставила зонт у стены и сняла туфли.
Лера будто и не ложилась. Она стояла напротив белой стены, исписанной и разрисованной до самого потолка.
Оперативница не сдержала добродушной усмешки. Вот так же она вошла сюда три года назад, и Лера даже не обернулась. Девушка редко оборачивалась, потому что чаще всего знала, кто к ней пожаловал и не хотела отвлекаться от раздумий.
Человеческая память — штука крайне ненадежная. Что только люди не забывают — от включенных утюгов до данных перед алтарем клятв вечной любви. Все решают проблему по-разному — одни ведут дневники, другие заводят записные книжки и блокноты для заметок, третьи ставят «напоминалки» на сотовый, а иные и вовсе предпочитают на все забить и жить как живется.
Лера решила проблему гениально. Она записывала свою жизнь на стене собственной комнаты. От пола до потолка кирпичное «полотно» было исписано и изрисовано всевозможными мыслями, образами, воспоминаниями и напоминаниями. Конечно же, обоям места не осталось, стену регулярно приходилось белить. Девушка делала это, периодически замазывая ненужные воспоминания. Они исчезали на стене — и из жизни, освобождая место новому. Так уж устроен мир, все подчиняется закону изобилия — чтобы новое пришло, хлам необходимо выбросить. И из жизни, и из памяти.
