Где бы ты ни скрывалась - Хейнс Элизабет (бесплатные серии книг .TXT) 📗
М-да, теперь уже действительно не уйдешь.
— Если можно, чай, — сказала я.
Он встал, а я уселась в уютное кресло напротив него. Сердце стучало. А я ведь чуть ли не полчаса просидела в раздевалке после душа, чтобы набраться мужества перед возможной встречей. Зря старалась.
Он вернулся через пару минут с подносом, на котором стояли чайник, чашка и молочник, и поставил его на стол.
— Меня зовут Ли, — сказал он, протягивая руку.
Я пожала ее и заглянула в невозможно синие глаза:
— Кэтрин.
Его рука была теплой, пожатие крепким; вечером, засыпая, я все еще ощущала прикосновение его ладони и еле слышный запах его кожи.
Я вдруг растеряла все слова. Даже смешно — обычно меня невозможно заткнуть! Хотела спросить, хорошо ли он сегодня поплавал, но это было бы как-то тупо. Вот бы узнать, есть ли у него кто-нибудь, но это было бы чересчур. Еще очень хотелось знать, специально он ждал меня в кафе или это вышло случайно? Впрочем, я и так знала, что трижды услышала бы «да» в ответ.
— Я как раз гадал, как вас зовут, — сказал он наконец. — Пытался примерить к вам несколько имен, но ничего похожего.
— Значит, по-вашему, я не выгляжу как Кэтрин? А тогда как кто?
Пару мгновений он смотрел мне в глаза.
— Не помню. Теперь я знаю, что вы — Кэтрин, и это лучшее для вас имя.
Под его взглядом я поперхнулась, залилась краской и решила сосредоточиться на чае. Так оно безопаснее. Помешивала, понемножку, по капельке, добавляя молоко, пока чай не обрел нужный оттенок.
— Почему же я больше ни разу не видел вас в «Ривер-баре», Кэтрин? — спросил Ли. — Вы туда больше не ходили или это просто мне так не везло?
— Не ходила. Много было дел.
— Понимаю. Семейных дел?
Ага, ему тоже интересно, есть ли у меня семья.
— Нет, дел с друзьями. У меня нет семьи. Родители умерли, когда я училась в университете, братьев и сестер у меня тоже нет.
Он сочувственно кивнул:
— Да, одной нелегко. А мои предки живут в Корнуолле.
— А, так вы из Корнуолла?
— Из небольшой деревни под Пензансом. Я сбежал оттуда при первой же возможности. Жить в деревне не всегда приятно — очень уж там любят совать нос в чужие дела.
Мы помолчали.
— Так, значит, вы работаете в «Ривер-баре»?
Ухмыльнувшись, Ли допил свой кофе.
— Ну да, именно там, три раза в неделю. В основном подменяю друга, когда ему надо. А вы поужинаете со мной сегодня вечером?
Я не ослышалась? Сегодня? Вот это напор… Я удивленно вскинула на него глаза. Во взгляде Ли мелькнула напряженность, хотя голос звучал ровно.
Я улыбнулась и отхлебнула из чашки.
— Конечно, с удовольствием!
Допив чай, я поднялась, пряча в карман визитку с телефоном. Проходя по фойе к выходу, я спиной чувствовала его взгляд. У дверей оглянулась, чтобы ему помахать. Все еще смотрел. Я махнула ему рукой, но он словно бы через силу улыбнулся, думая о чем-то своем.
Суббота, 17 ноября 2007 года
Выходные у меня проходят по-всякому, иногда нормально, иногда это сплошная нервотрепка. Очень многое зависит от даты. Например, в магазины я хожу только по четным дням. Ну, 13-го числа, понятное дело, из дому лучше вообще не высовываться. По нечетным дням я могу ходить в спортзал, но только если на улице пасмурно или дождь, а если солнечно — ни за что. Еще по нечетным дням я не могу готовить, приходится есть холодное или разогревать.
Для чего все эти правила, спросите вы? Только для того, чтобы успокоить мой больной мозг. Он не дает мне покоя ни днем ни ночью, передо мной постоянно возникают картины того, что было, а следом — что могло бы быть. Это как смотреть фильм ужасов снова и снова и каждый раз умирать от страха. Но если я делаю все правильно, в нужном порядке и ритме, мозг на время успокаивается. Если я правильное количество раз проверю квартиру, то смогу не только выйти на улицу, но даже в течение нескольких часов почти не беспокоиться, разве что чуть-чуть, будто я что-то забыла, но не могу вспомнить, что именно. Но чаще всего так не получается. После занудных проверок и перепроверок замков, дверей и зазоров я весь день извожу себя сомнениями: все ли я сделала как надо? И меня неотвязно преследуют жуткие видения: я вхожу в квартиру, а там меня поджидает что-то ужасное. Потому я и не хожу одной дорогой два раза подряд — а вдруг за мной следят? В общем, сами видите. Дурдом.
Но что поделаешь — приходится прилаживаться к своим фобиям. Иногда я изменяю правила или придумываю новые. Например, на прошлой неделе я заметила, что снова начала считать ступени. Я думала, что давно избавилась от этой привычки, и вот пожалуйста — опять! Я изо всех сил стараюсь с собой бороться, но получается не очень. И чем дальше, тем становится хуже…
Ну вот, сегодня снова суббота, нечетное число, а у меня кончился хлеб. И пакетики чая. А без них никак. Чаепитие тоже строгий ритуал, особенно это важно в выходные. Я выпиваю первую кружку ровно в восемь утра, в следующий раз — в десять, а затем в четыре часа дня и в восемь вечера. А если пропущу свое время, все пойдет кувырком, ничего не смогу нормально проверить, — может быть, мне кофеина не хватает? От отчаяния я глянула в мусорное ведро. На картофельных очистках и остатках вчерашнего соуса к спагетти лежал утренний пакетик, уже два часа. Я даже хотела его выудить, но поняла, что не смогу опустить его в чашку с кипятком.
Вот идиотка! Не купить вовремя чай. Разумеется, я жутко расстроилась из-за собственной тупости (на это я мастер). Пойти в магазин я не могу — поскольку день нечетный. И вообще, от волнения проверка пойдет не так, как полагается. Ну, куплю я себе чай, а если кто-то сумеет взломать квартиру? Вернусь домой, а там непрошеный гость.
Час с лишним я слонялась из угла в угол, не в состоянии решить, что хуже: сегодня не пить чай вообще или выйти в магазин в запрещенный день? Чтобы отвлечься, пришлось заняться внеплановой проверкой квартиры. Но каждый раз я делала что-то не так. И чем дольше я повторяла свой ритуал, тем сильнее накатывала усталость. Да, иногда на меня находит, и тогда я суечусь уже совсем как заведенная. И сил-то уже нет, но никуда не денешься.
А сквозь какофонию тайных проклятий моей забывчивости из глубин мозга прорывался тоненький и слабый голос разума: «Нормальные люди такого не вытворяют!»
Без четверти десять я забилась в угол и разревелась, окончательно измотавшись, и тут внизу хлопнули дверью. А затем по лестнице вверх простучали шаги. Даже не успев ничего толком сообразить, я вскочила на ноги. Ведь я могу одолжить несколько пакетиков, не выходя на улицу!
Наверху хлопнула дверь. Я вытерла слезы со щек, провела пальцами по волосам. Причесываться некогда! До десяти утра осталось всего пятнадцать минут. Квартиру проверять тоже некогда. А что, если… Глупости, я сама слышала, как входная дверь захлопнулась, он не поставил ее на «собачку». Дверь заперта. Надо просто подняться этажом выше.
Взяв с тумбочки ключ, я вышла из квартиры и заперла свою дверь на один оборот, поднялась по лестнице и в нерешительности остановилась перед его квартирой. Никогда раньше не приходила сюда. У него на лестничной площадке было окно, зато не было лампочки. Я посмотрела вниз: из-за угла стены виднелся край моей площадки. Я постучала в дверь. Молчание. Но через несколько секунд послышались шаги.
Когда дверь распахнулась, я слегка даже подпрыгнула от грохота.
— Эй, привет! — У него была приятная улыбка. — У вас все в порядке?
— Да… Я хотела спросить, не найдется ли у вас несколько чайных пакетиков? Я верну. Просто у меня кончились.
Он посмотрел на меня с любопытством. Я что, выгляжу как сумасшедшая? Я изо всех сил пыталась говорить спокойно, но, наверное, в глазах читалось отчаяние.
— Не вопрос, — сказал он, — заходите!
Он открыл дверь шире и придержал ее, чтобы я могла войти. В нормальных обстоятельствах я бы ни за что не зашла в чужую квартиру, но у меня не было другого выхода. Я должна была выпить чашку проклятого чая ровно в десять утра! Так что я, преодолев себя, перешагнула порог.
