Повелитель разбитых сердец - Арсеньева Елена (книги читать бесплатно без регистрации полные TXT) 📗
– Какая ты живая, – бормотал он. – Какая ты живая, теплая и настоящая! Ты знаешь, я никак не могу избавиться от ощущения, что бродил по кладбищу, а вокруг меня разверзались могилы, из которых ко мне тянулись мертвые руки. И я знал, что одна из этих могил предназначена для меня.
Он был угрюм весь вечер, молчал, о чем-то напряженно думал, а меня мучило предчувствие чего-то дурного и не оставляло предчувствие, что мы еще пожалеем, что Максим не дал волю первому побуждению и не встретил Елену Феррари выстрелом в упор!
23 июля 200… года, Мулен-он-Тоннеруа, Бургундия. Валентина Макарова
Мне надо бежать. Мне надо бежать без оглядки, нельзя медлить ни минуты! Но я почему-то стою, вцепившись в прутья ограды, и смотрю на Тедди.
Конечно, он спит. Конечно!
Что-то шумит над моей головой, и я вижу, что в сад влетает ворона. Она планирует над Тедди, а потом бесстрашно садится на его бок. По идее, Тедди должен был вскочить, взметнуться, взлететь и, щелкнув зубами, схватить нахалку за крыло. Но он лежит недвижимо. А ворона поворачивает голову и смотрит прямо мне в глаза. Смотрит и смотрит… Да еще разевает клюв, словно хочет что-то каркнуть. И, честное слово, тот звук, который внезапно долетает до меня, я в первое мгновение принимаю за хриплое, короткое карканье. Но тотчас осознаю, что это – крик. Крик!
Я каменею. Смотрю на ворону, а она – на меня.
Тедди лежит неподвижно. Крик раздается в доме Клоди. И безошибочным чутьем загнанного зверя я понимаю, что это значит… Мне надо бежать!
Чудится мне, или черные бусинки птичьих глаз смотрят на меня с неописуемым презрением?
Ну, чушь, конечно, это мне мерещится… Ворона тут ни при чем. Зато очень даже при чем моя непокойная совесть. Она подсовывает мне такую картинку-воспоминание: как я появляюсь на пороге приемного покоя, а напротив меня стоит человек с пистолетом. В следующую минуту звучит выстрел. Пуля была бы моей, если бы на мгновение раньше Василий не захлопнул дверь, прикрывая меня. И моя пуля досталась ему, он погиб!
Из-за меня уже погиб один человек. И смерть его останется неотмщенной, убийца уйдет безнаказанным, если я сейчас сверну в проулок и продолжу свое паническое бегство… которое, очень вероятно, будет длиться всю мою жизнь – пока ходит по земле мой преследователь. А я, честно сказать, уже порядком приустала жить в ожидании неминуемой смерти.
– Бобкинс, – жалобно зову я. – Вставай, а? Ну, Тедди! Ну вставай!
Он не двигается. Ворона смотрит на меня.
Я обреченно вздыхаю и возвращаюсь вдоль ограды к распахнутой калитке. Вхожу во двор…
Впрочем, даже если я собралась проявить чудеса храбрости и неблагоразумия, необязательно подниматься по ступенькам крыльца с гордо поднятой головой, словно королева Мария-Антуанетта, идущая на эшафот. Я ведь знаю, кого встречу там, в доме Клоди. И знаю, как он стреляет. А у меня нет даже подобия оружия. И рукопашную с ним я вряд ли могу себе позволить. Поэтому надо быть поосторожней, похитрее!
Я пригибаюсь, прокрадываюсь под открытым окном и осторожно ступаю на крыльцо. Дверь нараспашку, и я замираю, прижавшись к косяку. Слышно тяжелое дыхание и всхлипывания. Чуть поворачиваюсь, на миг выглядываю из своего укрытия – и тотчас отшатываюсь.
Мне вполне достаточно того, что я увидела за одно мгновение!
Клоди полулежит на полу около камина и пытается подняться. Полуседые волосы ее растрепаны, подол очередного индейского балахона задрался. Она безотчетно пытается одернуть платье одной рукой, а другой опирается об пол, но рука подламывается, Клоди снова падает. Лицо ее разбито в кровь.
Человек, который ударил ее с такой беспощадной яростью, стоит ко мне спиной. Но я мельком видела его отражение в темном стекле книжного стеллажа. Этого довольно, чтобы узнать его.
Это он , это снова он !
Я не ошиблась.
Сердце у меня даже не уходит в пятки – оно просто приостанавливается.
– Ты думала, что можешь говорить мне такие вещи – и тебе за это ничего не будет?
Это его голос. Он говорит по-французски убого, неправильно, с ужасным рыканьем вместо грассирования, но вполне понятно. Ах да, ведь Максвелл говорил, что он проходил подготовку в лагере на территории Франции. Небось там и нахватался.
Воспоминание о Максвелле, запертом в студеном погребе, ударяет по сердцу так, что оно снова начинает лихорадочно сжиматься, дергаться, трепыхаться. Мучительно больно…
– Ты думаешь, я посмотрю на то, что ты женщина? Когда суешься в сугубо мужские игры, не стоит ожидать снисхождения к своему полу.
Такое ощущение, что он говорит это мне. Меня предупреждает.
– Мне даже пулю на тебя тратить не нужно. Я тебе голыми руками шею сверну!
Не сомневаюсь…
– За что? – с ненавистью восклицает Клоди. – Я ничего не знаю, говорю тебе! Я ничего не нашла!
С трудом вспоминаю, что все угрозы адресовались все же не мне, а Клоди.
Так, интересно. Чего она не знала? Чего не нашла?
– Врешь. Я тебе не верю. Лора сообщила мне, что ты вызвала ее сюда, а просто так ты бы этого не сделала.
Лора? Ну и при чем тут она?
– Лора? – недоверчиво переспрашивает Клоди. – Лора тебе сообщила? Когда?
– Она мне позвонила в ночь на двадцать второе, уже с дороги. Она спешно выехала в Мулен по твоему звонку.
Я вспоминаю лунную ночь, красное, косматое свечение Марса на юго-западе и машину, которая осторожно, почти не рокоча мотором, въехала на площадь перед мэрией. Из машины вышла женщина, перебежала площадь и… Куда она направилась дальше?
Значит, то была Лора. Но если час назад я бы не сомневалась, что она пошла к Жани, то теперь появился и другой вариант ответа. Лора, оказывается, могла отправиться к Клоди.
Зачем?
Хороший вопрос. Такой же хороший, как и вот такой, к примеру: почему Клоди и этот бандит-чечени – как его там… а, Иса – разговаривают, будто старые знакомые?
Снова осторожно заглядываю в дом.
– Ну, откуда мне знать, что имела в виду Лора? – раздраженно выкрикивает между тем Клоди. Ей наконец-то удалось подняться. Она достает из кармана платок и начинает промокать разбитый рот. – Позови ее, пусть она при мне все скажет. Мне надо умыться, мне надо обработать это… твое рукомесло!
– Переживешь, – равнодушно взмахивает рукой Иса, и я вижу в его руке пистолет. – Я не знаю, где Лора. Она сказала, что будет ждать меня в Мулене, но ее почему-то здесь нет. И ее портабль не отвечает.
Я-то знаю, где Лора и почему не отвечает ее портабль… А Клоди? Что думает на сей счет Клоди? Может быть, убийство Лоры – дело рук не Жани, а Клоди?
Нет, вряд ли. Даже если той ночной посетительницей была Лора, то Клоди утром куда-то там уехала, в Бордо или Дижон, толком не помню. А Лора в это время была живехонька. Я видела ее на балконе отеля «Пуле д'ор», потом она обогнала меня в своем красном «Рено»…
– Ну разумеется! – возмущенно восклицает Клоди. – Она оболгала меня. Впрочем, верю, что не со зла. Напилась, накурилась, вот и пришло в голову бог весть что. А потом забыла обо всем. Как ты можешь верить этой русской шлюхе!
– Поосторожней, если не хочешь, чтобы я превратил твою морщинистую морду в кровавую кашу, – говорит Иса с натужным спокойствием. – Этой, как ты выражаешься, «шлюхе» я доверяю в некоторых делах побольше, чем иным тварям, которые именуют себя порядочными женщинами.
– Я устала от твоих оскорблений! – истерически кричит Клоди. – Это ты тварь! Ты и твоя Лора! Разве я обманывала тебя? Вспомни, хоть раз я обманула тебя? А Лора лгала беспрестанно, нагло, изощренно. Она лгала тебе! Она продала твоего ребенка!
– Ты совсем сошла с ума, старушка Клоди, – смеется Иса и, видимо, устав стоять, садится в кресло.
Клоди поворачивается к нему, и в глазах женщины мелькает такая ненависть, что даже мне жарко становится. Видно, что ее сильнее всего оскорбляет не обвинение во лжи, а то, что Иса беспрестанно называет ее старухой. Причем он это отлично понимает!
