Твой последний шазам (СИ) - Мартин Ида (книги бесплатно полные версии .TXT) 📗

— Офигеть! — у меня не было слов, чтобы выразить своё возмущение. — Ты всё это время знала и молчала?

— Даже не хочешь спросить, кто это был?

— Не хочу. Костика тут травят, психом считают, заявления на него пишут, а ты такая: «Ой, ничего не знаю, кругом маньяки».

— Значит ты знаешь? Удивительно. Он не собирался никому говорить. И мне запретил.

— А своей головой подумать? Его тут все местные убить готовы.

— Чего ты так разнервничалась? — она погладила меня по руке. — Заявления же забрали — всё нормально.

— Ничего не нормально. Кроме заявлений существует ещё следствие. Ему просто повезло, что оно здесь такое медленное. Но для них Костик настоящий подарок. Вообще доказывать ничего не нужно, прямиком в психушку и пожизненно. Ты, кстати, знаешь, что она хочет этого. У неё будет и квартира, и дом, и пособие какое-то. Мила только и мечтает, чтобы его туда упечь. А ты вот этим своим молчанием помогаешь ей.

— Я не знала, что всё так серьёзно, — Алёна растерялась.

— Всё очень серьёзно, — сказала я. — Короче, я дам тебе Сашин адрес, если ты расскажешь в полиции всё, что видела.

— Но… Я не знаю… Я обещала.

— Ну, как хочешь. Лично я за справедливость и считаю, что зло должно быть наказано.

Я ушла оттуда, не сказав Лёхе, и, вздрагивая от молний и пригибаясь под оглушающими ударами грома, отправилась к себе.

Если быстрее заснуть, быстрее наступит утро. И завтра мы уедем, как будто ничего и не было. Стоило, конечно, предупредить Амелина, но в свете последних событий, объясняться не хотелось.

Ливнем накрыло возле самого дома, и вслед за этим, молния шибанула с такой силой, что мне показалось будто электрические разряды пробежали сквозь меня. Фонари на столбах одновременно погасли.

Я забежала в дом, нашарила рукой включатель, но свет отрубился везде. В озаряемой вспышками темной глубине комнат что-то громко хлопало.

Оказалось, распахнутая створка моего окна. Я плотно прикрыла её и схватилась за простыню, чтобы вытереть залитый водой подоконник и пол.

Внезапно, что-то зашевелилось в углу, я увидела огромную белую голову и, ещё не успев сообразить, что это, от неожиданности завизжала.

Кролик в мгновение ока зажал мне рот ладонью.

— С ума сошла? Разбудишь её.

Я врезала со всей силы кулаком ему в живот, и он притворно согнувшись, протянул мне тот самый бандаж.

— На, вот, держи. Знал, что ты злишься.

С трудом удержавшись от соблазна снова отхлестать его этими ремнями, выхватила и кинула их на пол.

— Завтра я уезжаю.

— Опять уезжаешь? Как интересно. Ты этому у Якушина научилась?

— Завтра точно.

Он резко перестал кривляться и тут же выпрямился:

— Значит, собираешься сбежать, даже не поборовшись за меня?

— Что? — я на мгновение оторопела. — Ты серьёзно? Я должна бороться с твоей матерью?

— Ну, а что? А если бы мне в глаз попал осколок разбитого зеркала, и я вынужден был складывать слово ВЕЧНОСТЬ? Ты не стала бы меня спасать? — он стянул маску.

Его глаза были темнее окружающей темноты.

— Всё. Вали отсюда.

— А могла бы заколоть себя? — он схватил меня за плечи — Как Джульетта?

О, жадный!

Ты выпил всё, ни капли не оставил,

Прильну к твоим губам:

Быть может, есть на них довольно яда,

Чтобы меня убить.

— Успокойся! — закричала я, уворачиваясь от его дыхания. — Успокойся уже. Что ты несешь?!

С силой оттолкнула, и он, словно очнувшись, медленно опустился на кровать:

— Прости. За два дня накопилось. Это от нервов. Правда, если хочешь, можешь избить меня. Хочешь до смерти. Только, пожалуйста, останься.

Мы с тобой ловили счастье, ты кормила меня этими яблоками, а теперь собираешься уйти… Нет, ну как после всего этого я тебя отпущу? Сама подумай. Как такое только в голову пришло?

— Кость, прекрати придуриваться. Ты ведь сам понимаешь, что всё серьёзно.

Он взял меня за руку и легонько потянул.

— Потерпи немного, пожалуйста. Она скоро уедет, и всё снова станет хорошо.

— Нет. Хорошо никогда не станет, — я села рядом. — Ты всегда будешь её спасать. Чего бы не случилось. И всегда будешь возвращаться в эту жизнь. И притаскивать старые вещи обратно тоже. Я тебя не осуждаю. Это, наверное, правильно. Но я так не могу.

— А давай завтра за паспортом моим поедем? Мне же теперь его отдадут?

— Должны.

— И тогда я смогу поехать с тобой в Москву. Или хочешь, рванём в Капищено?

— Нет. В Капищено я не поеду.

— А за паспортом?

— За паспортом могу.

— Спасибо, — он крепко обнял меня за плечо, и мы какое-то время сидели так молча, глядя, как вспыхивают за окном молнии, наконец он повернул голову и уставился тёмным, бездонным взглядом:

— Скажи честно, ты Якушину правда ничего не обещала?

Глава 28

Вита

На огромной скорости, едва вписавшись в поворот, мы свернули на бетонку, уходящую в лес. Ехали, ехали и только убедившись, что за нами никто не гонится, остановились, и я перебралась вперед.

Кофе просочился через пластиковую крышечку, пакет намок и запачкал платье.

Артём сиял и, хотя его правая бровь была едва заметно рассечена, он остался очень доволен собой.

Всё это ужасное, на мой взгляд, приключение заметно улучшило ему настроение, но стоило попытаться его обнять, как он снова отстранился.

— Я не сомневалась, что ты что-то придумаешь.

— А я сомневался стоит ли забирать тебя у них.

— Тебе Полина про Ярослава сказала? — у меня было время подумать.

— Москва, Витя, большая и у меня в ней много друзей. Я про него уже всё знаю. Даже группу крови. А ты хотела скрыть от меня свой отъезд. Полина — хорошая подруга. Только она моя подруга. И тебе нужно было помнить об этом. Кофе остался?

Я вытащила холодный кофе и остывшие пирожки.

Он взял стакан и тут его взгляд упал на мою руку.

— А это ещё что?

— Да, ерунда.

— Говори сейчас же или я убью тебя прямо здесь, — сделал глоток.

— Просто загадала желание и всё. Если я разорву эту нитку, оно сбудется.

— Что за желание?

— Я не могу тебе сказать.

— Теперь ты уже не можешь сказать мне и это? — допив кофе, он выбросил стакан назад. — А я тебе доверял! Я тебе знаешь, как доверял? Я никому не доверял так, как тебе, девочка-лохушка! Вот тебе и лохушка.

— Ярослав просто знакомый.

— Знакомый, с которым ты провела три дня? Три дня, Витя!

— У него мама больна раком, и он просил подыграть, что я его девушка.

— Его д-девушка?! Ты сама слышишь, как это звучит? Ты же моя, Вита! Моя девушка.

— Всё равно я три дня валялась с морской болезнью, и мама не поверила.

— Так тебе и надо! — он наклонился, порылся в бардачке и достал сигареты — Потому что ты моя. М-моя! Ясно?!

Курил Артём редко, только на вечеринках или, когда нервничал. Сигаретный дым медленно растекся салону.

— Что за желание?

— Я хотела тебя разлюбить.

— Что…о…о? — резко вжал педаль в пол, и машина затормозила так, что если бы я не была пристёгнута, то вылетела в лобовое стекло.

Яростно шибанув дверью, он вышел. Постоял на улице. Выкурил две сигареты подряд. Потом вернулся.

Я примирительно потянулась к нему, но он раздраженно откинул мою руку.

— Не трогай меня! Даже не прикасайся. Ты не раскаиваешься. Ни капельки не раскаиваешься. Я тебя почти пожалел. А сейчас вижу, что зря. Ну и как он? Ярослав этот как?

— В каком смысле?

— Да во всех.

— Ты лучше.

— Ну почему я тебя сразу не послал? Сразу, как только узнал, что свалила? Должен ведь был. По всем правилам и законам. Просто трендец какой-то! Я же всех на раз посылаю… Мне это ничего не стоит… Я же… У тебя ещё одной такой нет? — он кивнул на нитку.

— Артём, я скоро должна буду уехать из Москвы. Мои родители хотят переехать в Америку насовсем.

— Как насовсем?

— Папе постоянную работу предложили.

— А ты тут при чем?