Херувим - Дашкова Полина Викторовна (бесплатные онлайн книги читаем полные версии txt) 📗
–?Эй, ты плачешь, что ли?
–?Разумеется, нет!
–?Так, стоп. Успокойся, пойдем на кухню, поедим, и ты мне все подробно, по порядку расскажешь. Ну что ты паникуешь раньше времени? – Юля обняла дочь, прижала к себе и почувствовала, как вздрагивают у нее плечи.
–?Мамочка, я не паникую и вовсе не плачу, – всхлипнула Шура, – я совершенно спокойна. Просто мне обидно, что я оказалась такой дурой и села в машину. Ты можешь снять с меня носки?
–?Перезанималась физкультурой? Спина не гнется? – Юля присела перед ней на корточки. – Ладно, будем считать, что ты маленькая. О Господи! Что у тебя с ногами?
Обе Шурины пятки были в крови. Носки присохли. Юля принесла перекись водорода, сухой стрептоцид, пластырь и принялась обрабатывать раны.
–?Вот оно, счастье, – проворчала она, – вот они, ботинки, на которых посидел слон. На твоем месте я бы, наверное, тоже села в машину.
–?Они должны вначале тереть, просто мне надо было заранее заклеить ноги пластырем. Я их все равно буду носить, потому что они классные. Знаешь, я все поняла, – Шура высморкалась в бумажную салфетку, – это опять связано с Анжелой, как в тот раз, в «Рамсторе».
–?Ладно, Шурище, давай сначала поедим, а потом все обсудим. Что ты будешь? Отбивную или рыбные палочки? Есть еще курица, но ее надо размораживать.
–?Ничего я не буду. Ты забыла, что я худею? Всю дорогу он крутил последний диск Анжелы и говорил только о ней. И о тебе. Скоро ли ты сделаешь ей новое лицо и какое это будет лицо? Не знаешь ли ты, нашли уже преступников, которые ее избили? Не одолевают ли тебя журналисты? Мама, она, конечно, звезда, но не такого уровня, чтобы на каждом шагу тебя, врача, который ее оперирует, преследовали желтые журналисты, а случайный таксист лет сорока оказывался ее фанатом.
–?Погоди, не так быстро, – Юля открыла окно, села на подоконник и закурила, – каждый раз, когда я присылала за тобой такси, мы договаривались заранее, я давала тебе деньги. Как ты с ним расплатилась? Такси от твоей школы до дома стоит сто десять рублей. У тебя ведь не было с собой такой суммы?
–?Да, я предупредила, что у меня всего рублей двадцать мелочью. Он сказал, что ты расплатишься позже.
–?Как это – позже?
–?Он будет заезжать за мной постоянно, – Шура дунула на челку и растянула губы в саркастической усмешке, – да, мамочка, постоянно. А потом ты с ним рассчитаешься. Мама, не смотри на меня так. Я понимаю, что поступила как полнейшая кретинка. Мне нельзя было садиться в эту машину, особенно после истории с корреспондентом в «Рамсторе». Но шел дождь, и он назвал меня по имени. И еще, самое главное. Он просил тебе передать, чтобы ты была осторожна и никому не рассказывала то, что узнаешь от Анжелы.
–?Он так и сказал?
–?Да, именно так. Он долго рассуждал о том, что все эстрадные звезды связаны с преступным миром, через шоу-бизнес прокручиваются огромные деньги и он посоветовал бы любому человеку, который общается с такой звездой, как Анжела, держать язык за зубами. Ну а потом произнес эту фразу: «Передай маме, чтобы она была осторожна».
Юля соскочила с подоконника, загасила сигарету, села рядом с Шурой на лавку, обняла ее, поцеловала и тихо спросила:
–?Ты запомнила номер?
–?И запоминать нечего. Три шестерки. Только мне кажется, он фальшивый. Мамочка, ну зачем, зачем ты согласилась ее оперировать? Мне что теперь, в школу не ходить? Нет, я, честное слово, не понимаю. Если у нее правда любовник чеченский террорист, почему его не могут поймать? Почему он делает что хочет? Ведь можно объявить розыск, показывать фотографии по телевизору во всех новостях, проверять документы у всех похожих людей, загнать его в угол.
Юлина рука потянулась к телефону, чтобы сейчас же позвонить Райскому.
–?Ты хочешь позвонить Анжеле? – спросила Шура, глядя на нее блестящими от слез глазами.
–?Да... нет... я не могу ей позвонить, – Юля бросила трубку, – мне просто не пришло в голову записать ее домашний телефон.
–?Тогда кому?
–?Никому. В милицию. Но, наверное, нет смысла.
–?Я уже думала об этом, – энергично кивнула Шура, – вряд ли они станут нас слушать. Что, собственно, произошло? В «Рамсторе» к тебе привязался корреспондент молодежного журнала. В этом нет ничего криминального. Меня подвез какой-то кавказец на «Форде». Ну да, он соврал, что ты заказала машину. Но ведь он меня пальцем не тронул. Просто довез до подъезда, причем бесплатно. Вот она я, цела и невредима. Лучше ты с Анжелой поговори. Это ведь все из-за нее. Пусть она разберется со своими криминальными знакомыми.
–?Конечно. В пятницу она придет на прием, я с ней серьезно поговорю.
–?Но ты не откажешься от нее?
–?Не знаю. Еще одна подобная история, может, и откажусь.
–?Не надо, мамочка.
–?Почему?
–?Во-первых, мне ее все-таки жалко. Может, она вообще не знает, как тебя достают из-за нее? А во-вторых, я чувствую, что будет хуже. Если ты откажешься, они на нас наедут всерьез.
–?Шура, прекрати. Не паникуй. Никто на нас не наедет, – жестко произнесла Юля, встала, включила чайник, – успокойся и подумай, зачем и кому это нужно. Ну да, меня окружили пристальным и крайне неприятным вниманием криминальные друзья певицы. Это вполне понятно. В Анжелу вложены большие деньги, не только сейчас, но и раньше. Когда они вкладывают деньги, они предпочитают держать под контролем все, что имеет отношение к этим деньгам. Как только я сделаю Анжеле новое лицо, все закончится само собой.
–?А когда ты ей сделаешь новое лицо? – шмыгнув носом, спросила Шура. – Когда ты сможешь с ней окончательно распрощаться?
–?Скоро, Шурище. Уже скоро. Все, иди делай уроки. Потом опять будешь хныкать, что не успеваешь.
На самом деле окончательно распрощаться с Анжелой предстояло не раньше чем через полгода. Но ребенку это знать не обязательно.
–?Значит, в школу я завтра пойду?
–?Разумеется. Утром я тебя отвезу, как обычно, а заберет тебя такси. Сегодня вечером я позвоню на фирму, попрошу, чтобы за тобой прислали водителя, которого ты знаешь в лицо. Ты помнишь, кто возил тебя в январе?
–?Помню.
–?Ну вот. А если ты увидишь поблизости этот несчастный темно-синий «Форд», покажешь его вашему школьному охраннику и скажешь, чтобы он позвонил в милицию. Ну ты успокоилась?
–?Вроде бы, – тяжело вздохнула Шура, – а ты?
–?Я тоже вроде бы, – улыбнулась Юля, – иди делай уроки и больше об этом не думай. Ничего страшного не происходит. У меня не совсем обычная пациентка и все.
Шура, прихрамывая на обе ноги, поковыляла к себе. Оставшись одна, Юля закрыла дверь и набрала номер полковника Райского, который уже знала наизусть.
Глава тридцатая
Сергей не спеша обошел квартиру. Три комнаты были обставлены дорого, со вкусом, но все-таки витал в них какой-то нежилой, казенный дух. Дом Герасимова напоминал номер-люкс в шикарном отеле. Впрочем, Сергею никогда не доводилось жить в таких отелях, он видел их только в кино и по телевизору.
Мебель, шторы, посуда, все как с картинки из каталога. Огромный экран домашнего кинотеатра. Кухня отделена от гостиной стойкой бара. Собственно, кухни никакой нет, просто закуток с холодильником, электроплитой и навесными посудными шкафами.
В кабинете два компьютера. Один стационарный, в углу на специальном компьютерном столе, другой маленький плоский ноутбук, на полке у просторного письменного стола. Столешница покрыта прозрачным пластиком, под ним выложены семейные фотографии.
Худощавый молодой лейтенант погранвойск, возле него, положив голову ему на плечо, стоит девочка с двумя хвостами и челкой. Девочка очень хорошенькая, весело улыбается. Офицер суров, напряжен. Внизу красивым почерком выведено: «Москва, 1963, мы еще не поженились». Рядом свадебный снимок. На взбитых волосах у девочки капроновая фата. Лейтенант в парадной форме. Улыбаются оба, позади смутные силуэты свидетелей. «Москва, 1963. Сейчас мы распишемся!»
Дальше совсем ветхая, пожелтевшая фотография все той же пары. У девочки виден большой живот. Лицо ее серьезно, испуганные круглые глаза смотрят прямо в объектив. Лейтенант повернулся к ней и на снимке получился в профиль. Внизу короткая подпись «Тува, 1964». Рядом крупная качественная фотография пухлого лысого младенца в распашонке. «Тува, 1964, тебе три месяца».
