Зарубежный детектив - Сафьян Збигнев (книги онлайн полностью txt, fb2) 📗
— Наконец-то! — услышал он голос Беганьского. — Твой шеф сказал, что ты охотишься в окрестностях Тлуща.
— Охотился...
— Не на героя ли тянешь? — В голосе Беганьского звучала нескрываемая насмешка. — В следующий раз помни, что рисковать жизнью из-за каких-то карманников... У нас же техника!
— Перестань!
— Хорошо, хорошо... Будет время, забегай завтра ко мне.
— Что-нибудь новое? — С Кортеля окончательно сошел сон. — В деле прожекторов...
Беганьский расхохотался:
— Идефикс. Я просто хочу тебя видеть. А по делу прожекторов тоже кое-что найдется.
— Новый случай?
— Нет. Нашелся тип, который якобы опознал погибшего под поездом. По крайней мере, ему кажется, что он узнал того на фотографии.
— Я приеду.
— Отлично! И пропустим по рюмочке...
За окном светил неон. Засыпая, Кортель увидел экспресс Варшава — Щецин и себя у открытого окна... Миновали Пилу, на лугах лежал туман, а когда подъехали к опушке леса, ударили фары прожекторов и окружили паровоз мерцающим блеском...
IV
Показания давал Леон Мичинский по кличке Циклон или еще более нежно — Атомик. Шрам на его лице закрывала щетина, под глазами были мешки, губы опухли. Он с жадностью смотрел на сигареты Кортеля.
— Сейчас покуришь... — сказал инспектор.
— Я все скажу...
— Разумеется. Только все по порядку. Кто ударил?
— У меня не было оружия.
— Вот как?..
— Милиционера в Шевнице... действительно я... — Циклон будто бы весь сжался. — Тадека тоже убрал бы... Но не хотел его обидеть. Я не пригоден к жизни, пан капитан... — Он вымученно вздохнул.
— Не философствуйте, Циклон.
По щекам Мичинского потекли слезы. Он вытер их рукавом и, не спрашивая разрешения, взял сигарету.
— Только без истерики.
— Таким, как я, хуже всех. Всегда куда-нибудь втянут.
— Не разыгрывайте невиновного. Милиционера в Шевнице ударили тем же самым ломом, которым убили девушку на даче.
— Я не убивал! — Циклон снова вытер рукавом глава. — Я даже не входил в эту проклятую комнату... Услышал крик, когда стоял еще на ступеньках. Клянусь!.. Пан инспектор знает меня. Я никогда никого не убивал.
— Сваливаете на Тадека?
— Нет, пан инспектор, Тадек стоял в двух шагах от меня. Там был Болек...
— Какой еще Болек?
— Новенький. Он подвернулся нам в «Полонии». Зеленый еще... И кто бы мог подумать?..
«А неплохой из него актер», — отметил про себя Кортель.
— Давайте сначала, Циклон.
— Клянусь богом, когда вышел, решил жить честно... Хотел завязать: со мной обошлись так строго, пан инспектор.
— Да, два годика схлопотали...
— Два года, пан капитан, за кражу пачки сигарет и двух бутылок вина...
— За взлом магазина, — уточнил Кортель.
— Какой там взлом? Разбили стекло по пьяному делу. А когда я вышел, негде жить было. Пан капитан знает: ни отца, ни матери.
— Знаю.
— Кто меня возьмет на работу...
— Не завирайтесь, Мичинский. Вы же никуда не обращались.
— Меня приютила Золотая Аня. И тут же нашлись дружки... «Не будь фрайером», — сказали. А тут эта водка...
— Какой младенец!
— Все из-за водки, пан капитан! Думал, что уеду из Варшавы туда, где меня никто не знает, но для этого нужны деньги. Человек хочет жить! — Мичинский с тоской посмотрел в окно. — Сколько интересных вещей на свете, и все для других. И почему это так, пан капитан?
— Может, не будем философствовать?
— И Желтый Тадек как раз вышел... В один из вечеров Золотая Аня сказала, чтобы мы пришли в «Полонию». И привела с собой Болека. Приклеился где-то к ней на улице.
— Фамилия?
— Он не наш, пан капитан. После школьных экзаменов... Из университета его выгнали, в армию не взяли: очкарик, слабое зрение. Работал где-то фотографом, потом в частной мастерской, оттуда прогнали...
— Фамилия?
— Ладно, расколюсь, пан капитан. А почему и нет? — удивился он. — Мне все равно. Окольский его фамилия, Болеслав.
— Дальше.
— Ну, выпили, поехали в такси на Прагу.
— Кто угощал?
— Золотая Аня. Хотя я не люблю, когда она угощает, но было хорошее настроение.
— Хорошее настроение... — повторил Кортель.
— Да... — Циклон оживился. — Болек рассказывал разные истории. Об американских гангстерах. Он об этом все знает. Читает по-английски. Вот у них жизнь! Зарабатывают миллионы долларов, покупают шефов полиции, бронированные автомобили... У нас ничего подобного даже по телевизору не увидишь...
— Да, хорошо живут, лучше некуда.
Циклон сник.
— Потом мы встретились дня через два. Выпив, Болек сказал, что и сам бы попытался так, как они...
— Прекрасно, — сказал Кортель. — Оказывается, во всем виноват Болек.
— Ну, я не помню, кто предложил, но Болек сказал, что у него есть кое-что на примете. Речь шла об этом особняке, что на Каневской. Я и подумал, живем один раз...
— Подробнее.
— Мы приехали к Ане. У Желтого Тадека была бутылка, потом Болек сходил за другой.
— Вторую выпили тоже у Золотой Ани?
Циклон на мгновение, словно вспоминая, закрыл глаза.
— Но ее не было дома, пан капитан. Она ничего не знала.
— Так, дальше...
— Болек — голова! Все пронюхал. Сказал, что этот инженер...
— Ладынь?
— Может, — равнодушно подтвердил Циклон. — У меня нет памяти на фамилии. Пусть будет Ладынь, кажется, он что-то подобное говорил. Так вот, инженер должен ехать в Венгрию, а дом останется пустым. На следующий день утром Желтый Тадек и Болек осмотрели особняк. Сняли подробный план, так как Болек считал, что план обязательно надо иметь. Желтый Тадек еще посмеялся над этим. Болек хотел и ключи сделать, но Тадек решил, что мы войдем через окно.
— Расскажите подробнее, что произошло той ночью.
— Мы договорились встретиться в 8.30 на площади Инвалидов. — Циклон прищурился. — Я думал, что выпьем по рюмочке, там есть такая пивнушка, но Болек сказал, что нас никто не должен видеть вместе. Мы сели в сквере. Желтый Тадек предложил весь товар отвезти к Ане на Прагу, но я не согласился. Она об этом ничего не хотела знать.
— Но знала ведь...
— Клянусь богом, пан капитан, не знала, — повторил Циклон. — Вы ее не допрашивайте! — почти взмолился он. — Это честная девушка...
— Что было дальше?
— Тадек решил, что мы поедем в Новинки, в его родное село. Там мы должны были встретиться, если пришлось бы уходить по отдельности. В десять, как и было написано у Болека в плане, мы двинулись на Каневскую. Тадек вырезал стекло, но как-то получилось неудачно — наделал много шуму. Но мы думали, что дом пустой.
— Горел ли свет?
— Не видели мы никакого света. Только потом заметили, что на кухне светло. Кухонное окно выходит в сад, да и низкое оно. Мы не могли видеть свет. — Он снова попросил сигарету. — Вошли через окно, в зале задвинули портьеры и...
— И приступили к делу, да?
— Да. Тадек открывал ящики, а я бросал вещи в мешок.
Кортель вытащил из папки машинописный лист.
— Это опись предметов, найденных у вас в землянке. Вы подтверждаете?
— Я даже не очень смотрел, что там было.
— У Болека тоже был мешок? Он что-нибудь взял?
— Нет, пожалуй, нет, пан капитан. Все нес Тадек.
— Рассказывайте дальше!
— Болек вошел на кухню и крикнул: «Горит свет! Здесь недавно кто-то был».
— И вы никого не застали ни на кухне, ни внизу?
— Нет, пан капитан, никого. Спустя несколько минут мы подумали, что, может быть, хозяева забыли погасить свет, когда уезжали. Но ведь они уезжали днем... И тогда Болек побежал наверх, а мы за ним... В коридоре наверху было темно. В одной комнате горел свет. Мы стояли еще на лестнице, когда Болек вбежал в эту комнату. И тут мы услышали крик...
— Кто кричал?
— Кажется, Болек, пан капитан.
— Кажется?
Циклон пожал плечами.
— Мы его не спрашивали. Мне пришло в голову, что надо бежать, но Тадек бросился в эту комнату, а я за ним... — Мичинский говорил с трудом, чувствовалось, что он устал.
