Твой последний шазам (СИ) - Мартин Ида (книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
— Десять — это Петух!
Со всей дури я ударила по сжимавшей плечо руке, а когда он её отдернул, отвесила крепкую оплеуху, после чего толкнула, что было сил обеими руками в грудь. Мальчишка отлетел на несколько шагов, но равновесие не потерял и сразу кинулся на меня. Одной рукой он вцепился в футболку, а второй замахнулся, но я успела её перехватить и ударила его ногой по колену. Пацан отшатнулся, но замахнулся снова, тогда уже я, схватив его, вмазала кулаком в лицо.
Яростно прошипев «сука», он резко обхватил мою шею обеими руками, дёрнул и через секунду мы оба оказались на земле.
И только тогда я вдруг со всей ясностью поняла, что всё серьёзно. Что это не обычная потасовка на школьном дворе, где со словами «разве можно девочек бить?» вмешаются прохожие или охранники, и что здесь на помощь мне никто не придёт.
Мы катались по земле и колотили друг друга, я лягалась и два раза хорошенько укусила его, а он всё время сквозь зубы повторяя «я тебя сделаю», норовил ударить меня по лицу, но из-за того, что я выкручивалась, всё время промахивался.
Оказывается, по-настоящему меня ещё никто не бил. Это новое неожиданное открытие серьёзно напугало: а что будет, если победит он?
Страх и отчаяние придали сил, так что в какой-то момент я оказалась сверху и уже собиралась потребовать, чтобы он сдался, как вдруг острая нестерпимая боль расколола голову и тысячи миллиардов искр вспыхнули в глазах.
Про такое состояние обычно показывают в кино, когда умерший внезапно отделяется от тела и сам не замечает этого. Как Патрик Суэйзи в Приведении побежал догонять грабителя, а когда вернулся, обнаружил мертвого себя.
Вот и мне, после того, как мальчишка меня вырубил, всё ещё чудилось, будто я продолжаю лупить его, и он закрываясь руками, молит о пощаде. А в это время у меня за спиной поднимается огромное солнце и заливает утренним розовым светом всё вокруг.
Но на самом деле, то, что сознание вылетело из меня, было самым прекрасным, что в тот момент могло со мной произойти, потому что я ничего не понимала и не чувствовала, а когда очнулась, сразу, ещё не разлепляя глаз, ощутила, как болит каждая клеточка тела. Было жутко холодно и мокро, но едва я успела об этом подумать, как услышала рядом с собой шорох.
Стоило собраться и продолжать борьбу, но тело предательски размякло. Кто-то наклонился надо мной и в ту же секунду, подхватив под мышки, рывком поднял.
Я почувствовала знакомый запах туалетной воды, табака и жвачки и открыла глаза.
Лёха поставил меня на ноги и, прижимая к плечу, принялся отряхивать спину.
Стоило спросить откуда он взялся, но вместо этого я сказала:
— Нужно найти Амелина.
— Ну, наконец-то! — воскликнул он. — Я уж думал ты спишь.
Я осторожно ощупала нос и челюсть. Крови не было, но дотрагиваться было больно.
Кончики волос, вся шея и ворот майки намокли. Заметив моё удивление, Лёха показал пластиковую бутылку, в которой плескались остатки воды. Я допила их.
— Нужно найти Амелина, — повторила я, озираясь, словно он мог оказаться где-то поблизости. Затем наклонилась, чтобы отряхнуть коленки и тут заметила расстегнутую на шортах молнию.
— Где будем искать? — Лёха поднял с земли мой рюкзак.
Не в силах ответить, я отмахнулась и, поддавшись минутной слабости, опустилась на корточки.
— Ты чего? — наигранно удивился Лёха, присаживаясь рядом. — Мы же победили.
Обхватив его за шею, я всё-таки разрыдалась.
— Да, ладно тебе, я ему отомстил. Не переживай. Он тоже плакал. Честно. Вон руку даже разбил о зубы его кривые.
Леха показал ободранные костяшки пальцев.
— Теперь-то ему уже ровные вставят, так что будет меня ещё благодарить. Но нос уже вряд ли ровным будет.
— А где он?
— В свинарнике, — Лёха мотнул головой в сторону стены.
— Как же ты его туда закинул?
— Это не я. Он сам. Я только подсадил.
— Там же собаки.
— Ага. Но он сам выбрал, когда я предложил ему руку сломать.
Лёха довольно улыбался, его глаза синели даже в темноте.
— Лёш, а ты не знаешь, долго я в отключке была? — спросила я осторожно.
— Неа. Недолго.
— Точно?
— Железобетонно. Когда он тебя вырубил, тут уж и я подключился.
— В смысле?
— Ну чего бы я стал тебе спаринг портить? Никогда не видел, как бабы по-серьёзке машутся. Прикольно. Ты опасная. Но тебе не нужно было давать себя уронить. В следующий раз, в любой непонятной ситуации — лягайся. Ты сильная, но лёгкая, в ближнем бою тебя любой победит, поэтому главное, не подпускай врага к себе. Твоё преимущество — резкость, скорость и внезапность.
— Ты всё это время был здесь?
— Ну не всё, — Лёха пожал плечами. — Подошёл, когда ты его петухом обозвала.
— Ну, ты и гад.
— Чего гад-то?
— Он же меня бил.
— Так ты его тоже. А я не сексист. К тому же, если честно, я на тебя ставил. Но ничего, потренируешься, будешь таких на раз раскидывать. Тифа помнишь? Он из тебя Лару Крофт сделает.
— Иди к чёрту!
— Не стоит благодарностей. Всегда рад прийти на помощь красивой девушке.
— Ладно, извини. Спасибо.
Лёха помог мне подняться.
Амелин мог рвануть куда угодно, хоть в лес, хоть в сторону карьера, хоть к дачам, но для начала решили проверить на поле. Лёха сказал, что когда он подошел, слышал голоса оттуда, однако, теперь до нас доносились лишь трели ночных птиц.
По низу стелился густой голубоватый туман и, когда мы спустились вниз на поле, он полностью окутал наши ноги ниже колен.
Оказалось, что Лёха никуда не уезжал, сначала он долго ждал, пока Алёна вернётся из города, потом долго прощался с ней, а когда всё-таки дошёл до остановки, ему позвонила его подруга, с которой он собирался куда-то ехать и сказала, что она уже уехала без него. Так что он подумал, подумал и решил не тащиться черт знает куда на ночь глядя. Собирался вернуться и переночевать у Амелина. Странно было только то, что мы с ним, бегая туда-обратно, так и не пересеклись, ведь, если бы встретились, то вдвоём точно бы уехали.
Может, Амелин был прав, и Дерево желаний действительно работало?
— Смотри, — вдруг воскликнул Лёха.
Я подняла голову и на фоне белого свечения полумесяца увидела воткнутый в землю столб с развивающимися лентами, тот, который всё это время лежал поперек дорожки, а на самом его верху, там, где шло перекрестие балок, я отчётливо различила человеческий силуэт или что-то очень на него похожее.
— Как ты думаешь, что это? — спросил Лёха.
— Не знаю.
— Выглядит страшно.
— Выглядит дико, — я остановилась. — Это ведь не… Это же не… Не человек?
— Человек, — уверенно сказал Лёха.
— Это ведь не…, — у меня никак не хватало духу высказать свои предположения.
— Подожди здесь. Я схожу, гляну.
— Нет, я тоже пойду.
Мы медленно двинулись к столбу и, чем ближе подходили, тем отчётливее проступала картинка.
Я снова остановилась, закрыла лицо ладонями и глубоко вдохнула. Нужно было собраться с силами, а их у меня совсем не осталось. Лёха напротив, прибавил шагу, почти побежал, и я в один миг сорвавшись, полетела за ним, обогнала и застыла, как вкопанная у подножья столба.
Но сколько не вглядывалась, черты висевшего на нём человека расплывались у меня перед глазами.
Видела занавешенное волосами лицо, плотно сжатые губы, опущенный к груди подбородок. Но всё равно спроси меня: «кто это?», я бы ответила: «не знаю».
Не знаю, потому что не хочу знать. Понятия не имею, кто этот человек. Кто этот странный, лохматый парень в черном, с примотанными к балкам руками и ногами, вытянутыми вдоль столба. Чужой человек из чьей-то чужой жизни. Не моей. Потому что в моей жизни всё хорошо и всё в порядке, в ней всё тихо и спокойно. В ней просто нет этому всему места. И не должно быть.
И тут внезапно, наступила тишина. Оглушила, навалилась, выдавила барабанные перепонки. Я больше не слышала невидимых часов. Я ничего больше не слышала, воздух тоже закончился, дыхание остановилось само по себе. Я поняла это только, когда ноги стали подгибаться. Чтобы не рухнуть пришлось опуститься на землю.
