Преступление не будет раскрыто - Семенов Анатолий Семенович (книги серии онлайн TXT) 📗
— Хорошо, что здесь рядом телефон, — сказала Инна, вернувшись. — Иначе бы маму, наверно, удар хватил.
— Успокоила её?
— Сказала, что жива-здорова, чтобы меня не теряла.
— Значит, всё в порядке, — Олег, облегчённо вздохнув, положил поверх одеяла массивные руки.
— Чай пить будешь? — спросила Инна. — Сейчас подогрею.
Через две минуты она вышла из кухни с горячим чайником.
— Пей, потом мне нальёшь, — сказал Олег.
— Я не хочу, — сказала Инна и налила в стакан с кипятком густой заварки. — Пей. Печенье дать?
— Нет, я только смочу горло. Что-то пересохло.
— Тогда будем есть виноград.
Инна положила виноград на стул возле постели, сама села на кровать к Олегу и стала кормить его, заталкивая ему в рот по ягодке. Они опять начали целоваться. Олег уже насытился и виноградом и поцелуями, когда, наконец, почувствовал, что дал слишком большую волю себе.
«Раскис, как булка под дождём, — подумал он. — Вот так нас и берут в плен. Дождутся удобного случая и — крышка».
— Спать пора, — сказала Инна, прервав его размышления и показав пальцем на часы. — Десять минут второго.
— Пожалуй, пора, — ответил Олег.
— Твой приятель, наверно, уже не придёт?
— Теперь уж вряд ли.
— На какую кровать мне ложиться?
— Любую выбирай.
Инна потушила свет и пошла в соседнюю комнату раздеваться. Она подошла к кровати, которая стояла у окна. Площадь перед окнами была освещена, и в комнате стоял полумрак. Силуэт Инны, стоявшей у окна, был виден отчётливо. Олег чуть-чуть подвинулся на кровати, чтобы лучше видеть. Она сняла с себя платье, аккуратно свернула и повесила на головку кровати. Потом сняла с себя туфли, чулки и комбинацию. Оставшись в трусиках и лифчике, замерла, словно о чём-то раздумывая. Она стояла лицом к окну. Олег отчётливо видел её рельефные формы. Вдруг она повернулась и пошла к нему, мягко ступая по полу босыми ногами. Сердце его вздрогнуло и грудь стала наполняться щемящим теплом. Сначала в руках, а следом и во всём теле Олег почувствовал дрожь, как это с ним бывало неоднократно и раньше. Он закрыл глаза и затаил дыхание.
Инна подошла, молча села на постель и легонько опустилась ему на грудь. Начались жаркие поцелуи и объятия. Олег чувствовал её голое тело, и дыхание у него спёрло и во рту от волнения пересохло так, будто жар её сердца проник ему внутрь и выходил через лёгкие. Олег хотел встать, попить воды, но Инна в этот момент шмыгнула к нему под одеяло…
Часа в три ночи вдруг разделся звонок. Инна вздрогнула.
— Что это? — спросила она.
— Кто-то пришёл, — ответил Олег.
— Кто так поздно? — ужаснулась Инна и в страхе схватила свои трусики и бюстгальтер, которые лежали на стуле рядом с кроватью. Она вспомнила совсем некстати комендантшу и поэтому испугалась, подозревая, что та могла прийти специально и проверить.
— Что ты испугалась? Это Виталька, наверно, сказал Олег. — Тот самый, который здесь редко ночует.
— Мне стыдно.
— Ничего, лежи спокойно, — Олег поднялся и, подойдя к двери, спросил, кто звонит. Ответил мужской голос. Олег открыл дверь. Инна увидела, как вошёл парень в плаще.
— Я не один, — сказал Олег.
— Это ничего, — ответил парень. — Это нормально. По голосу пришельца Инна поняла, что он подхмельком. Она отвернулась к стене и укрылась одеялом.
— Как бы завтра на работу не опоздать, — сказал Виталий.
— Заведи будильник, — ответил Олег, ложась в постель.
Все улеглись и воцарилась тишина. Инна положила руку Олегу на грудь, и оба незаметно уснули.
Утром зазвенел будильник. Виталий встал, быстро собрался и ушёл.
— Мне тоже надо идти, — сказала Инна.
— Куда так рано? — спросил Олег.
— Боюсь комендантшу, — ответила Инна. — Вдруг заявится.
Олег рассмеялся.
— Она недавно сменила белье. Теперь неделю глаз не покажет.
— Ну её к чёрту!
Инна поднялась. Когда она была уже одетая, на прощание поцеловались, и она пообещала прийти вечером, наказав ему чаще есть подогретый мёд и полоскать горло содой.
XXIX
Инна не могла больше ночевать у Олега — в тот же день вернулся молодой специалист из Омска. Олег не переставал думать о том, что случилось прошедшей ночью. Для людей бывалых это пустяк, а для него, малоопытного, целое дело… Одна мысль, что женщина, прежде не имевшая от него никаких обязательств, теперь на что-то будет рассчитывать, сбивала с толку. А рассчитывать кроме как на любовные утехи от случая к случаю, она ни на что не могла. Олег, разумеется, понимал, что Инна увлеклась им основательно и сделала окончательный выбор.
«Зря раскис в ту ночь, — рассуждал Осинцев. — Может подумать черт те что. Как бы все это завязать побыстрее, не причиняя ей боли?» Но какая бы не была любовь, она безболезненно не проходит, и, приступив к занятиям в институте, он словно предчувствовал грядущие события и не находил себе места.
Стараясь не попадаться ей на глаза, днями просиживал в областной библиотеке — на другом конце города. Но в институте бывать надо, и однажды во время лекции он заметил её, проходившую мимо двери, — дверь была чуть приоткрыта. Олег отвернулся к окну, чтобы она его не заметила. Не хотел с ней встречаться, но знал, что она будет стоять у двери, ждать его. Что же делать? Сообразительность помогла найти выход. Уткнувшись в тетрадь и прикрыв лицо рукой, стал ждать конца лекции. После звонка студенты гурьбой повалили в дверь, он же в этот момент открыл окно и выпрыгнул.
Во время лекции Инна заметила его несмотря на все его старания спрятать лицо, и ждала. Когда все вышли, она в недоумении с минуту стояла у двери — ещё чего-то ждала. Наконец, осмелилась войти в аудиторию и увидела распахнутое настежь окно в том месте, где сидел Осинцев. Подошла к окну и посмотрела вниз: «Первый этаж. Жаль. Со второго не прыгнул бы».
Сначала ей почему-то стало смешно. И сама не понимала, то ли над собой смеётся, то ли над Осинцевым. Смешно да и только! И лишь, когда пришла к себе в лабораторию, все предметы показались расплывчатыми, не такими как обычно. Попробовала работать, но все валится из рук. Собралась и пошла домой. Дома порылась в домашней аптечке, нашла капель, которые употребляла её мать. Выпила этих капель, снотворного и легла в постель.
На другой день её невольно потянуло к Добровольскому, большому оптимисту, для которого не существует никаких трагедий и никаких проблем. Она нашла его на кафедре.
— Юрий Петрович, удели, пожалуйста, минутку, — сказала Инна, подойдя к нему вплотную. У неё была такая манера — разговаривать с человеком, стоя возле него вплотную и глядя ему прямо в глаза, словно боялась, что человек соврёт или откажет в просьбе.
— Хоть сто минут. Я свободен два часа, — Юрий Петрович выкинул перед собой два пальца. — Что случилось?
— Ничего, — ответила Инна. — Просто поговорить захотелось.
— На тебе лица нет.
— Работы много. Устала.
— Что ж, коли поговорить захотелось, пойдём искать комнату, где никого нет.
Они нашли пустую аудиторию и сели за стол.
— Ну, так что тебя мучит? — спросил Юрий Петрович. — Работа не клеится?
— Жизнь не клеится, — ответила Инна.
Юрий Петрович в недоумении посмотрел на неё и приготовился слушать.
— Вот так, — вздохнула она и умолкла.
— Это всё, что хотела сказать?
Инна пожала плечами: нечего больше добавить.
— Чудеса, — сказал Добровольский, переходя, как обычно, на весёлую нотку. — Женихи, что ль, исчезли?
— Вот-вот! — подхватила Инна в тон ему и сразу оживилась: — Исчезли. Никто не любит.
— Интересная новость, — сказал Юрий Петрович. — Кто так ловко над тобой подшутил?
Инна отвернулась и вскинула кверху голову, чуть приоткрыв рот, словно её подстрелили, и пуля попала в самое сердце. «Догадался! — мелькнуло у неё в сознании. — Что ж, тем лучше».
— Я помню, как один мой приятель ухаживал за тобой, — продолжал Юрий Петрович. — Бедняга столько убивался, и все зря. Тогда он выглядел точно так, как ты — сегодня.
