Синий перевал - Волосков Владимир Васильевич (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные .txt) 📗
Вернулась, недолго порылась в подшивке документов, вздохнула.
— Вот…
Селивестров с Бурлацким увидели почти такое же — какое сами привезли — письмо геологоуправления за подписью Рыбникова.
— Вот… — Анна Львовна показала надписи, сделанные на обратной стороне бумажки.
«Геологические колонки в кол-ве семи шт. получил…» — и следовала закорючка.
— Студеница, — расшифровал Бурлацкий.
Ниже следовала четкая запись: «Колонки в кол. семи шт. возвращены…» — и изящная подпись.
— Вот… — повторила Анна Львовна. — Я сама приняла документы. Это были последние посетители. После них к нам за материалами уже никто не обращался.
— Почему посетители? Студеница, кажется, был один, — осторожно заметил Бурлацкий и наступил Селивестрову на носок сапога.
— Почему один?.. Их было двое. Оба в черных полушубках. Вот в таких же, как на вас…
— Наверное, Студеница брал кого-нибудь себе в помощь, почерк-то у него… — небрежно согласился Бурлацкий и обратился к майору: — Кто бы это мог быть? Может, и копии геологических колонок у него? — И уже к старушке геологине: — Каков он из себя?
Та пожала плечами, потерла виски.
— Одного я хорошо запомнила. Высокий, лысеющий. Лицо заметное: худое, узкое, горбоносое. Несколько болезненное, я бы сказала…
— Студеница, — сказал Бурлацкий. — А второй?
— Вот второго не припомню… — Как бы удивляясь себе, Анна Львовна развела руками: — Тоже в полушубке. А больше ничего как-то не припоминается. Знаете, бывают такие… размытые, что ли… лица. Ничего характерного, индивидуального…
— Жаль, — огорчился Бурлацкий.
— А может, все-таки Студеница был один? Может, спутали с кем-нибудь?.. — не сдержался Селивестров — как-никак, из рук уплывал единственный шанс ухватить первую ниточку истины.
Бурлацкий снова нажал на носок селивестровского сапога.
— Спутала? Мне не с кем путать, — уязвленно сказала Анна Львовна. — Повторяю: это были последние наши посетители такого рода. Я — геолог, я не могу этого не помнить.
— Да нет, Петр Христофорович, — вмешался Бурлацкий. — Мы просто не в курсе дела. Студеница в таких случаях всегда брал себе помощника с более подходящим почерком.
— Да, да! — вскинула седую голову Анна Львовна. — Действительно, писал тот, которого трудно вспомнить… Второй. Но я отлично помню — он курил весьма ароматные сигареты. Дивные сигареты по нынешним временам. Возможно, какие-нибудь зарубежные или трофейные… Я заядлая курильщица… — старушка смущенно улыбнулась, — так что меня сильно подмывало попросить хоть одну… Но я постеснялась.
Очутившись вновь в автомашине, майор со старшим лейтенантом многозначительно переглянулись, помолчали.
— Двое, — произнес наконец Селивестров. — Кто же второй?
— Икс! — откликнулся Бурлацкий. — Но, по крайней мере, появился хоть один неизвестный в нашей задачке… Это не так уж плохо.
— Вот что, — вдруг решил Селивестров, взглянув на часы, — нам к ночи надо быть в Песчанке… Так что не будем терять времени. Гони к главному почтамту. Позвонить надо.
В будке телефона-автомата двоим, облаченным в полушубки, крупнотелым мужчинам было тесно, но Селивестров с Бурлацким все же втиснулись в нее. Замерли, дожидаясь ответа Рыбникова.
— Понимаю, — сказал тот. — Хотя это маловероятно. Вы удачно позвонили. У меня как раз совещание. Собрались все руководящие работники управления. Сейчас я наведу точные справки.
— Но надо найти такую форму вопроса, чтобы эти ваши работники не знали… — начал было объяснять Селивестров.
— Я все понимаю, Петр Христофорович, — не дослушав, сказал Рыбников. — Абсолютно все. Не кладите трубку, сейчас я спрошу…
— Закурим, товарищ майор, — предложил напряженно прислушивавшийся Бурлацкий.
И они закурили, забыв об очереди, выстроившейся возле будки.
Наконец в трубке кашлянуло.
— Вы напрасно надеялись, — сказал Рыбников. — Студеница действительно просил кого-нибудь себе в помощь, но у нас не было ни одного свободного человека. Главный геолог отказал ему. Так что расспросить помощника не представляется возможным. Студеница работал с проектом один.
Селивестров с Бурлацким поняли, что «напрасно надеялись» и «расспросить» — предназначались для участников совещания.
— Что же теперь намерены делать? — спросил Селивестров, когда они снова очутились на пустынной вечерней улице.
— Трудный вопрос, — помолчав, признался Бурлацкий. — Надо посоветоваться с товарищами из областного управления. Они сейчас принимают меры, чтобы исключить возможность диверсии на самом химкомбинате, а гидрогеология целиком поручена мне.
Просвета не видно
Юркий «виллис», натужно ревя двигателем, не ползет, а плывет по раскисшей ухабистой дороге. Шофер, тихо ругаясь, яростно крутит баранку — старается вести машину так, чтобы не разбудить уморившегося майора. Но Селивестров не спит, просто закрыл глаза и думает.
Больше недели кружит он по Песчанскому району, и причин для трудных раздумий становится больше и больше. С каждым лишним километром проделанного пути майору очевидней — надо избирать новое направление геологических поисков. Объездил участки, где бурил отряд Студеницы, — Ваня Зубов точно указал на местности все пробуренные скважины. Побывал почти во всех сельсоветах, расспрашивал: где берут щебень и бутовый камень для строительства, не бурил ли кто-нибудь в их местах, интересовался колодцами, отбирал из них пробы воды. И чем глубже вникал Селивестров в обстановку, тем мрачнее становилось у него лицо.
Все складывается плохо. Нет выхода на поверхность скальных пород. Завозят строительные материалы в Песчанский район издалека. Все колодцы прорыты в глинах и песках. Воды в них очень мало, да и та солоновата на вкус.
Студеница заложил скважины грамотно. В разных местах и на разные водоносные горизонты. Нет точных разрезов, зато удалось получить в городских лабораториях, куда он отправлял пробы, копии анализов воды. Отрадного мало. По всей исследованной площади и на всех вскрытых скважинами глубинах результат один: подземные воды высокоминерализованные, к использованию не пригодны.
Теперь майору ясно: в районе Песчанки пресную воду искать почти бесполезно. Сложен район древними морскими осадочными отложениями: сверху глины, потом пески, прослойки глин, опять пески… И вода на всех горизонтах горько-соленая. Знакома Селивестрову эта простирающаяся на тысячи квадратных километров толща меловых песков. Приходилось вести длительные исследования в таких породах.
С воем скребется «виллис» по весенней грязи, переваливается, как шлюпка на крупной волне, с боку на бок. Закрыв глаза, думает Селивестров, мучается. Как ни крути, а главное решение принимать ему. Сколь ни мощна толща песчано-глинистых отложений — подстилают ее коренные скальные породы, из которых сложена так называемая Уральская горная страна. Как бы спрятался, нырнул древний Урал под эти более молодые отложения. На какой глубине в районе Песчанки находятся эти скальные породы, называемые геологами доюрским фундаментом? Не ровен этот «фундамент». Может оказаться на глубине ста метров, трехсот, пятисот, тысячи… В трещиноватых скальных породах может оказаться пресная вода. Сколько же до этих пород?
Обещали Селивестрову в ближайшее время прислать несколько сейсморазведочных станций, с помощью которых можно определить глубину залегания доюрского фундамента. Но станций этих пока нет, а время не ждет. Поэтому заложил майор две структурные скважины в районе Песчанки. Приказал Крутоярцеву с Гибадуллиным срочно смонтировать две вышки, рассчитанные на проектную глубину в шестьсот метров. А что это даст? Шестьсот метров — не шутка. В нынешних условиях — не менее трех месяцев работы. Пусть вскроют буровики доюрский фундамент, пусть породы окажутся трещиноватыми, пусть обнаружатся пресные воды. Сколько же скважин потребуется бурить (и на какой площади?), чтобы дать комбинату и поселку нужное количество воды?.. Не очень-то надеется Селивестров на буровые вышки, к которым упорно пробирается вездеходик.