Брокер - Гришем (Гришэм) Джон (лучшие книги онлайн .txt) 📗
Казалось бы, в Калпепере ничего не изменилось. Нил занимался своими делами в фирме, словно помилован был человек, к которому он не имел никакого отношения. Он ждал телефонного звонка: отец рано или поздно окажется около телефона-автомата и позвонит.
Откликнувшись на неоднократные настойчивые просьбы, старшая сестра пустила шапку по кругу и собрала около трех долларов мелочью. Деньги отдали пациенту, по-прежнему именовавшемуся «майор Эрцог», человеку упрямому и раздражительному, чье состояние явно становилось все хуже по причине голодания. Майор Эрцог взял деньги и направился прямиком к автомату, обнаруженному им на втором этаже, где купил три небольшие упаковки кукурузных хлопьев и две баночки томатного соуса. Все это он проглотил за считанные минуты и час спустя побежал в туалет с острым расстройством желудка.
Но зато пропало острое чувство голода и его не напичкали лекарствами, под воздействием которых он наговорил бы массу лишнего.
Формально он был свободным человеком, получившим помилование, но по-прежнему находился на объекте, принадлежавшем американскому правительству, и обитал в комнатке, ненамного больше, чем его камера в Радли. Там еда была отвратительная, но он хотя бы мог ее есть, не опасаясь, что в нее подмешано снотворное. Теперь он жил на кукурузных хлопьях и содовой. Медсестры были лишь чуточку добрее тюремных охранников, от которых он вдоволь натерпелся. А что касается врачей, то у них на уме была одна только мысль – вырубить по приказу начальства сознание Бэкмана, в чем он не сомневался ни минуты. Где-то поблизости наверняка есть камера пыток, куда его запихнут, как только снотворное сделает свое дело.
Он жаждал выйти на улицу, вдохнуть свежего воздуха и подставить лицо солнцу, жаждал нормального человеческого общения с кем угодно, лишь бы на нем не было военной формы. И через два нескончаемых дня он своего добился.
Молодой человек с непроницаемым лицом появился в его комнате на третий день и мило представился:
– Ну ладно, Бэкман. Хочу вам кое-что предложить. Меня зовут Стеннет.
Он швырнул папку прямо на ноги Бэкману, который лежал на койке и по третьему разу перечитывал какой-то растрепанный журнал. Бэкман раскрыл папку.
– Марко Лаццери?
– Это вы, приятель. Стопроцентный итальянец. Вот свидетельство о рождении и удостоверение личности. И поскорее запомните все, что там написано.
– Запомнить? Я это и прочитать-то не в состоянии.
– Тогда зазубрите. Мы отбываем через три часа. Вас отвезут в город неподалеку, там вас встретит ваш новый лучший друг, который несколько дней поводит вас за ручку.
– Несколько дней?
– Может, и месяц. Все зависит от того, насколько быстро вы освоитесь.
Джоэл отложил папку и посмотрел на Стеннета.
– На кого вы работаете?
– Если скажу, мне придется вас убить.
– Очень смешно. На ЦРУ?
– На США. Это все, что я могу сказать, а больше вам ничего и не надо знать.
Джоэл взглянул на металлическую оконную раму, наглухо запертую.
– В этой папке я не увидел паспорта.
– Верно. Это потому, что вы никуда не уезжаете, Марко. Вам предстоит тихая, спокойная жизнь. Соседи будут убеждены, что вы родом из Милана и выросли в Канаде, поэтому плохо говорите по-итальянски. Язык придется учить. А если возникнет непреодолимое желание уехать, то знайте: это сопряжено для вас с большими опасностями.
– Опасностями?
– Да будет вам, Марко. Не валяйте дурака. По миру разгуливает немало отвратительных типов, которые очень хотят вас найти. Делайте, что вам говорят, и вас не найдут.
– Я не знаю ни слова по-итальянски.
– Бросьте, конечно, знаете – спагетти, пицца, кафе-латте, браво, опера, мама миа. Научитесь. Чем быстрее и лучше будете учиться, тем в большей безопасности окажетесь. Вам дадут учителя.
– У меня за душой ни цента.
– Слышал. Говорят, ваши деньги искали, но не нашли. – Стеннет вынул из кармана несколько банкнот и положил поверх папки. – Пока вы пребывали в местах не столь отдаленных, Италия отменила лиру и перешла на евро. Тут сотня. Один евро примерно равен доллару. Через час принесу вам одежду. В папке маленький словарик, две сотни самых необходимых итальянских слов. Беритесь-ка за дело.
Спустя час Стеннет принес рубашку, брюки, пиджак, ботинки и носки – все итальянского производства.
– Буон джорно, – сказал он.
– Подите к черту, – огрызнулся Бэкман.
– Как будет автомобиль?
– Машина.
– Браво, Марко. Пора, нас ждет машина.
За рулем компактного, ничем не примечательного «фиата» сидел неразговорчивый джентльмен. Джоэл кое-как протиснулся на заднее сиденье с холщовой сумкой в руках, где уместилось все его имущество. Стеннет сел впереди. Воздух был сырой и прохладный, землю едва покрывал тонюсенький слой снега. Когда они выехали за ворота военно-воздушной базы «Авиано», Бэкман ощутил первый ветерок свободы, хотя к радостному волнению примешивалось неприятное чувство беспокойства.
Он внимательно следил за дорожными знаками. На переднем сиденье как воды в рот набрали. Они двигались по маршруту 251, двухполосному шоссе, ведущему к югу. По мере приближения к городку Порденоне движение становилось все интенсивнее.
– Сколько жителей в Порденоне? – спросил Бэкман, просто так, чтобы прервать гнетущее молчание.
– Пятьдесят тысяч, – сказал Стеннет.
– Это северная Италия, верно?
– Северо-восточная.
– Альпы далеко?
Стеннет мотнул головой куда-то вправо.
– Миль сорок в сторону. В ясный день видны горы.
– Нельзя ли остановиться и выпить по чашечке кофе? – попросил Бэкман.
– Нет, нам не велено останавливаться.
Водитель все это время оставался глух и нем.
Они обогнули городок по северной окраине и вскоре выехали на дорогу А-28, четырехрядное шоссе, где все, кроме большегрузных трейлеров, похоже, куда-то опаздывали. Маленькие машинки со свистом обгоняли их, тащившихся с жалкой скоростью сто километров в час. Стеннет раскрыл итальянскую газету «Репубблика» и заслонил чуть не половину ветрового стекла.
Джоэл не имел ничего против молчания и разглядывания сельских пейзажей, проносившихся за окном. Равнина казалась очень плодородной, хотя в конце января поля были пусты. Время от времени на холмистых террасах можно было рассмотреть старинные виллы.
Одну такую он когда-то даже снимал. Лет двенадцать назад жена номер два пригрозила его бросить, если он не повезет ее куда-нибудь в длительный отпуск. Джоэл работал по восемьдесят часов в неделю, и времени ему все равно не хватало. Он предпочитал даже ночевать в офисе, и, судя по тому, как шли дела дома, это было разумное решение. Разумеется, развод обошелся бы в изрядную сумму, и Джоэл говорил всем, что они с дражайшей половиной проведут месяц в Тоскане. Он представил все так, что то была его собственная идея, – «месяц превосходного вина и кулинарных изысков в сердце страны кьянти».
Они нашли монастырь XIV века неподалеку от средневековой деревушки Сан-Джиминьяно, с управляющим и поварами и даже шофером с машиной. Но на четвертый день отпуска Джоэлу пришла тревожная телеграмма о том, что комитет по ассигнованиям сената США рассматривает законопроект, согласно которому его оборонные подрядчики-клиенты лишатся двух миллиардов долларов. Он вылетел домой чартерным рейсом и явился на работу, дабы призвать сенат к порядку. Жена номер два осталась в Италии, где, как он выяснил позже, закрутила роман с молодым шофером. В течение следующей недели он звонил ежедневно, обещая со дня на день вернуться, дабы продолжить отпуск, а потом она перестала снимать трубку.
Закон об ассигнованиях без сучка и задоринки вернул дела в прежнее состояние.
А месяц спустя жена подала на развод, это был вздорный процесс, который в целом стоил ему три миллиона баксов.
А ведь она была из трех самой любимой. Они все куда-то подевались – навсегда. Первая, мать двоих его детей, после Джоэла дважды выходила замуж, ее нынешний муж разбогател, торгуя жидкими удобрениями в странах третьего мира. Она даже написала ему в тюрьму – прислала жестокую записку, восхвалявшую систему правосудия за то, что она в конце концов разобралась с одним из самых крупных мошенников в истории страны.
