Цена бесчестья - Абдуллаев Чингиз Акифович (читать бесплатно полные книги .TXT) 📗
Все посланные письма были пронумерованы. Все полученные также были пронумерованы. Дронго и Вейдеманис внимательно читали все письма. Обычная переписка деловой женщины по электронной почте. Никаких глупостей, никаких сентиментальных посланий, никаких предложений о романтических встречах. Только деловая переписка. И еще несколько сообщений от сестры, два послания от племянника из Лондона, одно из Риги. Вера отвечала конкретно, четко, несколькими предложениями.
– Вы сможете проверить, какие письма она стерла, если такие были? – попросил Дронго.
– Всегда можно проверить ее «мусорный ящик», – согласился молодой оператор, сидевший перед ноутбуком.
Еще через несколько минут он показал им на дисплее ноутбука выброшенные за последние полгода письма. Их было достаточно много. Все рекламные предложения, приходившие к ней на почту, она автоматически отправляла в «мусорный ящик», даже не читая послания, чтобы не внести возможный вирус в свой компьютер.
Но среди выброшенных писем были два, которые заинтересовали Дронго. Первое было от журналиста Оглобина с предложением встречи. А второе от неизвестного Кости, который сообщал, что вся работа уже сделана, и благодарил Логутину. Отправленные письма можно было не только прочесть, на них был и адрес отправителя.
Из списка отправленных сообщений были исключены три послания. В первом Вера жаловалась Кире, что у нее много работы и особенно ей тяжело готовить сразу два крупных отчета. Во втором письме, отправленном неизвестному Косте, она указывала, что вся работа уже готова и она может ее передать. В третьем благодарила Оглобина за статью и назначала встречу в кафе.
– Что-нибудь еще нужно? – поинтересовался оператор.
– Нужно, – кивнул Дронго, – у меня к вам немного необычная просьба. Мне нужно знать, когда были стерты эти послания.
– Я вас не понял? – Молодой человек смотрел на Дронго, ожидая пояснений. Даже Эдгар несколько озадаченно взглянул на своего друга.
– Мне важно знать не конкретное время, а когда были выброшены эти послания, – пояснил Дронго, – до двадцать третьего сентября или после. Если до, то эти сообщения выбросила сама Логутина, а если после – уже другие люди, успевшие покопаться в ноутбуке.
Вейдеманис понимающе кивнул. Если это сделала сама Вера, то все было правильно, но если послания стерли операторы Каплуновича, успевшие покопаться в ноутбуке, тогда двусмысленность их положения становилась слишком очевидной. Они оба напряженно ждали, пока оператор проверял стертые послания.
– Все сообщения были стерты еще до двадцать третьего сентября, – сообщил тот.
– Спасибо, – удовлетворенно кивнул Дронго.
Через полчаса он позвонил Каплуновичу.
– Мы обошлись своими силами, – с удовольствием сообщил Дронго, – почему вы не сказали, что среди отправленных писем было три стертых? И еще два среди полученных?
– Вы профессионал, и вам лучше самому разбираться в подобных программах, – ответил Каплунович, – я вам сразу сказал, что у нас есть ряд фактов, позволяющих связать исчезновение Оглобина и гибель Репникова с пропажей Веры. И не советовал брать этот ноутбук. Но вы хотели доказать мне, как умеете работать. Будем считать, что вы меня убедили. И я очень надеюсь: вы проверили и точно установили, что все письма были стерты еще до того, как исчезла Вера. А изъятые письма – всего лишь подтверждение моей версии. Мне было важно, чтобы вы сами пришли к нужному выводу.
– Надеюсь, что больше психологических экспериментов не будет, – зло отозвался Дронго, – с Оглобиным все ясно. Она встречалась с ним, когда он готовил свое расследование. Я читал две статьи и теперь знаю, кто был его источником. А кто такой Костя? Вы уже вышли на него?
– Можете себя не утруждать, – мрачно ответил Борис Самуилович, – с Костей тоже все ясно. Это Репников, он использовал для связи электронную почту своего сына Кости. Мы все проверили. Именно поэтому я так уверен, что с Денисом Викторовичем произошла не обычная авария. Я думаю, что даже если нас сейчас слушают, то и они все об этом знают.
– Почему вы сразу об этом не сказали?
– Зачем? Это ничего не изменит, а вы только потеряли один день на эти поиски. И без того ясно, что статьи Оглобина, авария Репникова и исчезновение Веры связаны друг с другом. Я, собственно, поэтому и не советовал вам начинать с ее ноутбука. Там не было ничего неожиданного для нас.
– Какую работу она закончила для Репникова?
– Он погиб еще до того, как она исчезла, а его жена ничего не знает. Мы с ней встречались и разговаривали. Абсолютно ничего. Это тупиковый путь, господин Дронго, вы можете с ней даже не встречаться. Несчастная женщина, убитая горем. Она ничего не знала о делах своего супруга.
– Ясно. Мне придется довольно часто вас беспокоить. Может, вы дадите мне номер телефона, по которому я смогу вас быстро находить?
– Да, конечно. Я вам сейчас перезвоню с другого телефона на ваш сотовый. И номер моего телефона вы сможете увидеть. Разговаривать мы не будем. Договорились? И звоните мне лучше по вечерам, когда я более свободен.
– Как получится, – не согласился Дронго.
Он положил свой аппарат на стол и дождался звонка. Затем взглянул на телефон, запоминая номер позвонившего. И стер запись из памяти аппарата.
– Похоже, что Репникова и Оглобина все-таки убили, – задумчиво произнес Дронго, – а наша подопечная успела сбежать. Или кто-то устроил неплохую инсценировку.
– Что думаешь делать? – поинтересовался Эдгар.
– Нужно ее найти, – твердо решил Дронго, – мне придется лететь во Францию, а тебе помогать мне здесь. Надеюсь, что мы найдем ее раньше, чем это сделают люди, которым так не нравились статьи журналиста Оглобина.
Девятое октября
Кружков позвонил рано утром и сообщил, что сумел найти следователя прокуратуры, занимавшегося расследованием смерти Репникова. Ничего нового тот ему не сообщил. Следователь был убежден, что это была обычная авария. Очевидно, Репников не сумел удержать руль на повороте и свалился с моста. Его родные и водитель показали, что он лишь недавно сел за руль и водил еще недостаточно уверенно. Кроме того, вскрытие подтвердило, что Репников был абсолютно здоров и трезв, но у него случился внезапный сердечный приступ, из-за которого он, возможно, не сумел удержать машину на мосту.
Дронго выслушал своего помощника, не задав ему ни одного вопроса. И, коротко поблагодарив, положил трубку. После чего долго сидел задумавшись. Поверить во внезапный сердечный приступ он не мог. Считать, что в прокуратуре работают только дилетанты, глупо. Значит, все было подстроено именно таким образом, чтобы выдать смерть Репникова за несчастный случай. Очевидно, они смогли найти способ подмешать ему в пищу или в воду лекарство, способное вызвать сокращение сердечной мышцы. А затем и устроили аварию.
Судя по всему, это будут лишь его умозаключения, основанные на косвенных фактах. Ничего конкретного он все равно не найдет. И разговаривая с супругой Репникова, только вызовет подозрения у людей, которые стоят за этой аварией. Они наверняка ищут пропавшую Логутину, если только они сами ее не похитили. Он вдруг подумал, что это легко проверить. И, сразу подняв трубку, позвонил Эдгару и попросил его приехать.
Вейдеманис приехал через полтора часа, городские пробки становились просто невыносимыми. Дронго уже обдумал сегодняшний план и, как только Эдгар вошел в квартиру, потащил его в гостиную, едва тот успел снять плащ.
– Если за гибелью Репникова стоят какие-то неизвестные нам люди, то они должны были спланировать и исчезновение Логутиной, – возбужденно начал Дронго, – и только в том случае, если ей действительно удалось сбежать...
– Ты в этом еще сомневаешься?
– Пока у меня есть все основания. Молодая женщина убегает из дома, даже не взяв с собой зубную щетку. Не говоря уже о смене белья. Это наводит меня на грустные мысли. Либо она профессионал, чего не может быть, мы знаем ее биографию. Либо она испугалась до такой степени, что невольно повела себя исключительно правильно. Так иногда бывает. Один случай на сто...
